Какая чудесная страна Индия, славящаяся своими баснословными богатствами. Когда-то жемчужина британской империи, с истинно британской любовью воспетая знаменитым поэтом Редьярдом Киплингом, которого трудно назвать просто писателем из-за необыкновенно поэтичных романов и повестей. Лирик во всем, начиная с небольших рассказов и заканчивая необыкновенно увлекательными многостраничными повествованиями.
Вот эта британская любовь к Индии и завязала в тугой узел наши отношения с Великобританией из-за Дальнего Востока. Можно, конечно, спросить, где Дальний Восток и где Индия? Пока мы будем искать на карте ответ на этот вопрос, то к этому времени подоспел уже и Туркестан, который как-то незаметно вписался в границы Российской Империи в непосредственной близости от Индии. От такого соседства дрогнул не только знаменитый поэт с его «бременем белого человека», но и вся британская администрация.
Потеряв душевное равновесие, но не чувство ответственности перед родиной, потрясенный, но не сломленный лирик написал роман «Ким», действия которого разворачиваются в соответствии с правилами «Большой игры», заключающейся в создании и поддержании эффективной разведывательной службы, исключающей происки любых сил, способных нарушить владычество англичан в Индии. И главным злодеем, да еще с необыкновенно черной душой, способным это сделать, оказался один русский разведчик, в конце концов потерявший не только шпионские карты, оружие, но и уважение всей Индии, правда за исключением нескольких сотен миллионов простых индийцев[1].
Если англичан расширение Российской империи приводило в дрожь и трепет, то у американцев это действие не вызывало никакого чувства страха, а только дружелюбный юмор. О чем и поведал в романе «По экватору» Марк Твен: «Для некоторых правительств политические отношения между странами уподобляются веревкам для сушки белья, и основное занятие этих правительств заключается в том, что они не сводят глаз с чужого белья и при малейшей возможности стараются прибрать к рукам все, что плохо висит.
В течение ста пятидесяти лет Англия срывала одну за другой вещи, которая развесила для просушки Индия, и занималась этим до тех пор, пока на веревке не осталось почти ни одной тряпки. В течение восьмисот лет неведомое племя русских дикарей поднялось до блестящего положения главного похитителя земли: им удалось разыскать развешанную для сушки на многочисленных параллелях широты целую четверть земного шара, которую они тотчас же прибрали к рукам. Они не спускают глаз со множества мелких веревок, которые тянутся вдоль северных границ Индии, и время от времени срывают с них многочисленные тряпки. Россия прекрасно знает, что Англия считает эти земли будущей своей собственностью, но это ее ничуть не беспокоит»[2].
Здесь можно понять англичан и их страх перед назревающей опасностью, о которой необходимо заранее побеспокоиться и принять превентивные меры. А лучшими мерами они всегда считали – насолить врагу на многочисленных параллелях всех широт, где только располагалась Россия. И надо отдать должное – неоднократно получалось.
Зато совсем не понятна реакция китайцев и японцев, у которых буквально под боком обустраивались русские, а ответная реакция была довольно слабая и вялая. Но не будем гадать, почему. Главное, что когда поднебесные и восходящие проснулись, то не было уже, выражаясь по-твеновски, ни белья, ни веревок.
Вот из-за Дальнего Востока в придачу с Туркестаном и разгорелись нешуточные страсти, способствующие возникновению и зависти, и возмущения, и удивления. Причина только в одном – в неуёмной деятельности наших предков: воинов, предпринимателей, охотников, исследователей, способствующих могуществу и величию нашей страны. Что предстояло им сделать, чтобы вызвать такую бурю эмоций у ближних и дальних соседей? И кто эти люди?
Проследим движение предков до самой дальней точки нашенской земли.
С северо-западной частью Сибири русские люди были знакомы с давних времен. Новгородцы много раз собирали здесь дань с югры, т.е. вогуличей и остяков. Так в 1364 г. вернулись в Новгород с Югры новгородские дети боярские и молодые люди, «воевавшие по Оби реки до моря, а другая половина рати на верх Оби воеваша». Новгородцы показали путь в Югорскую землю Москве»[3].
Дальнейшее покорение Сибирского царства продолжилось с северо-востока Московского государства усилиями солеваров Строгановых. В 1558 г. Григорию Строганову была пожалована царем Иваном Васильевичем территория по обеим сторонам реки Камы от Лысьвы до Чусовой. Где Строганов обещал поставить город, снабдить его пушками, пищалями, и пушкарями, чтобы оберегать землю от туземных орд. Все построенные городки были обнесены стенами, вооружены огнестрельным оружием и имели гарнизон вольных людей.
Новые территории привлекали соляными залежами и различными льготами. Русские люди пришли главным образом из Северо-Двинского края, где издавна велся соляной промысел. Эта колонизация прикамских земель в свою очередь привлекала население идти дальше на восток в царство Сибирское.
Через семь лет для завоевания Сибирского царства Строгановы снарядили экспедицию, состоящую из 540 казаков с атаманом Ермаком поступивших к ним на службу с Волги. К ним присоединились 300 человек из вотчин Строгановых. В 1580 г. они перевалили через Уральский хребет и завоевали владения татарского князька Епанчи. В октябре 1581 г. повернув вверх по Иртышу достигли Кучумовой столицы Сибири. Не выдержав приступ, Кучум бежал. Но татарам удалось в 1584 г. ложными слухами заманить отряд Ермака в засаду и уничтожить.
Получив известие о гибели Ермака, московское правительство отправило в 1585 г. в Сибирь новый отряд в количестве 300 человек под начальством воевод Сукина и Мясного. Воеводы основали город Тюмень на р. Туре. С тех пор в Сибири стали возводить новые русские города:
в 1585 г. город Сургут на р. Оби, город Тара на Иртыше.
в 1586 г. письменный голова Чулков основал город Тобольск на р. Иртыше;
в 1598 г. посадский человек Бабинов, основал город Верхотурье на р. Туре;
в 1600 г. Федор Дьяков основал город Мангазеи на р. Тазе;
в 1601 г. город Туринск на р. Туре;
в 1604 г. город Томск на р. Томи.
«Русская оседлость в Западной Сибири охватила огромную территорию в 1 млн 617 тыс. квадратных километров. Только на этом огромном пространстве возникло 14-15 русских колоний, т.е. городков и острожков с лежащими вокруг них слободами, селами и деревнями. Такая разбросанность колоний была обусловлена самой целью, для которой они возникли: держать в подчинении сибирских туземцев и собирать с них дань»[4].
Продвижение в Восточную Сибирь продолжили служилые люди, преимущественно состоящие из казаков, под предводительством опытных людей отправляющихся на свой страх и риск на лодках и на лыжах за тысячи верст по рекам Восточной Сибири. В какие-нибудь 20 лет казаки прошли всю Сибирь до Охотского моря. За казаками шли промышленные люди, также ставившие городки, острожки и зимовья. По их следам шла уже правительственная колонизация, строились значительные города и остроги, селились на постоянное жительство служилые люди, окончательно приводились в покорность туземцы.
Сибирская «мягкая казна» уже при царе Федоре стала большим подспорьем для московского государственного казначейства. Из Сибири стали поступать ежегодно 5000 сороков соболей, десять тысяч черных лисиц, полмиллиона белок. В царскую казну поступало разнообразных мехов на сумму около 600 тыс. рублей. Сумма эта в общем превышала ¼ всего государственного дохода того времени.
Появление Енисейска в 1619 г. и Красноярска в 1628 г. позволили изменить отношение енисейских туземцев, которые сами стали приезжать в города для уплаты ясака.
В 1648 г. под начальством служилого человека Семена Дежнева русская экспедиция вышла по р. Колыме в море и, продвигаясь на восток, прошла Берингов пролив, Берингово море и достигла устье Анадыря.
После Камчатки русские промышленники заняли один за другим Курильские острова, где особенно отличился промышленник Г.И. Шелехов, снаряжавший к ним экспедиции.
«В 1649 г. Ерофей Павлович Хабаров вошел через приток в Амур и узнал, что по Амуру живут даурские люди, что в их земле родится ячмень и овес, просо, гречиха, горох и конопляное семя, что в Амуре много всякой рыбы, больше чем в Волге, а по берегам луга великие и пашни, леса темные, большие, соболя и всякого зверя много, если покорить эту землю, государю будет большая прибыль, можно будет вывозить отсюда хлеб на Лену»[5].
При Михаиле Федоровиче и Алексее Михайловиче русские люди заняли колоссальное пространство Северо-восточной Сибири, заключавшее в себе 8 млн. 364 тыс. квадратных километров. На этом громадном пространстве расположилось около 50 русских колоний, состоящих из городков и острожков с окружающими их поселками. Сами промыслы, которыми стали заниматься здесь русские люди, заставляли их расселяться по всей Сибири.
Служилые люди попадали в Сибирь или по прибору или переводом. По прибору – это значит, что воеводе, отправляемому в Сибирь, давалось поручение набрать себе отряд из служилых и всяких «охочих» людей. Воевода набирал сотников, сотники – десятников, а десятники рядовых казаков и стрельцов. Десятники с рядовыми заключали договор, в котором под круговой порукой обязывались жить в таком-то городе в стрельцах или казаках; служить государеву службу, корчмы не держать, в азартные игры не играть, не красть и не бежать. Служилые люди на казенных подводах отправлялись в Сибирь. Иногда правительство просто переводило служилых людей в Сибирь из какого-либо города на службу. Они имели такие же льготы, как и по прибору.
Освоение Сибири сопровождалось построением русских городов, городков и острогов. В них селились прежде всего казаки, стрельцы, различные иноземцы и другие служилые люди, одновременно селилось духовенство, а затем пашенные крестьяне и посадские люди.
Постоянные селения не могли обойтись без церкви, без духовенства. Церкви были первыми зданиями, которые воздвигались после стен острога. Когда в Сибири была учреждена архиерейская кафедра и в Тобольск был назначен архиепископ Киприан, он привел за собой белых и черных священников. С черными шли обыкновенно в Сибирь их братья, наемные работники, келейники, а с белыми – жены, дети, разные свойственники и работники.
Сами служилые люди, отправляясь на вечное житье в Сибирь, брали с собой или выписывали по прибытии на место свои семейства – жен, детей и живших с ними родственников, а у кого были, и холопов, и разных «захребетников». С самого начала, таким образом, в сибирских городах увеличивалось мирное население. К семьям служилых людей присоединялись пашенные крестьяне. Получали участки и обрабатывали в свою пользу, а в виде главной казенной повинности возделывали десятинную пашню, с которой урожай шел в государевы житницы служилым людям. Желающим переселиться в Сибирь на государеву пашню гарантировались льготы от платежей и повинностей на два, на три года и более, подмога (безвозмездное подъемное пособие) и ссуда в разных размерах.
«Иногда правительство возлагало прибор известного количества крестьян на какую-нибудь область в виде повинности. Причем у каждой семьи должно быть: по три меры добрых, по три коровы, по две козы, по три свиньи, по пяти овец, по два гуся, по пяти кур, по две утки, хлеба на год, соха для пашни, сани, телега и «всякая житейская рухлядь». Жители не только должны были снарядить крестьян, но и дать им подмогу, разверстывая посошно, вследствие чего и прибранные крестьяне вызывались «посошными». Подмога давалась различная от 50 до 125 рублей – немалые деньги по тому времени»[6].
В состав пашенных крестьян попадались военнопленные и ссыльные. Так город Пелым был заселен ссыльными москвичами и угличанами. Попадали и военнопленные рядовые литовские воины, малорусские запорожские черкасы и многочисленные казаки и поселяне, недовольные присоединением Малороссии к Московскому государству, и много упорствующих раскольников.
После появления в Сибири городов и селений стали прибывать разные «гулящие люди», казаки и безземельные крестьяне. Селились и преступники. После указа царевны Софьи 1684 г., грозившего упорствующим в расколе сожжением на костре, пошла значительная раскольничья эмиграция в Сибирь. При Петре в Сибири не существовало почти ни одного острога, где не было бы сосланных стрельцов. В 1708 г. для большинства донских казаков, участвующих в Булавинском бунте, повешение было заменено ссылкой в Сибирь.
Прибыли в Сибирь и много сотен казаков Степана Разина после усмирения его бунта.
В начале XVIII (в 1709 г.) числилось русских людей около 230 тыс. человек.
Правительство послепетровского времени усвоили взгляд на Сибирь как на колонию для преступных и порочных элементов. В 1760 г. был издан указ, предоставляющий право всем лицам и учреждениям удалять в Сибирь своих крестьян, почему-то для них неудобных. Этот вид поселенцев получил особое название сосланных «за предерзости».
Вследствие недостатка в людях правительство вынуждено было делать послабление, разрешало не возвращать беглых крестьян и тех, кто успел зачислиться в казаки. Число русских людей в Сибири в 1797 г. было более 550 тысяч человек.
В начале XIX века Сибирь стала использоваться для оттока из европейской части России избыточного населения. Государство в лице министерства государственных имуществ под управлением Киселева сумело успешно организовать переезд в Сибирь переселенцев, которым выдавалась безвозвратная ссуда деньгами до 50 руб., земледельческие орудия и скот. Предоставлялась 8-летняя льгота от податей и повинностей и 3-летняя от рекрутчины. Для следования назначались проводники, по пути переселенцам отводились бесплатные квартиры и давалось продовольствие. Все киселевские переселенцы хорошо устроились на новых местах благодаря плодородию отведенных им земель и своевременно оказанным пособиям и льготам. В 1858 г. русских людей в Сибири насчитывалось более 2,2 миллиона человек.
В середине XIX века возникла необходимость защиты русских промыслов в Беринговом и Охотских морях, т.к. появились старые наши знакомые англичане, которые на своих судах стали все чаще появляться в названных морях, делать промеры и наносить их на карты, бить китов, моржей, тюленей и котиков. Кроме того, возникла опасность захвата англичанами низовья Амура, т.к. здесь не было произведено точного разграничения между Россией и Китаем, и эта область не была объявлена частью этих государств.
Выдающуюся роль в защите русских интересов сыграл генерал-губернатор Восточной Сибири Н.Н. Муравьев (1848-1861), который, несмотря на противодействие российского министерства иностранных дел, сумел овладеть низовьем Амура и удержать громадную территорию в составе России путем заселения края русским населением, за счет льготных условий, когда поселенцы освобождались навсегда от подушной подати и на десять наборов от рекрутской повинности, получали земельные участки размером до 100 десятин (1 десятина = 1,09 га) либо в полную собственность по 3 рубля за десятину, либо в бесплатное пользование в течение 20 лет, с правом последующей покупки также по 3 рубля.
Удалось не только заселить Амурскую и Приморские области, с последующим основанием в 1858 г. города Благовещенск, в 1880 городов Николаевск и Владивосток, но и навсегда отбить охоту у англичан военным путем посягать на российские сибирские земли, когда в сентябре 1854 г. русские солдаты и матросы отразили атаки превосходящих сил морской пехоты объединенной англо-французской эскадры.
Были начаты обширные исследования новых колонизационных районов, работы по осушению и орошению земель и снабжению будущего населения питьевой водой, учреждены землеустроительные партии по отводу участков, пересмотрены законы по ссудной помощи переселенцам и увеличены кредиты на эти цели.
Резкое увеличение населения Сибири произошло после отмены крепостного строя и строительства железной дороги. Для переселенцев был введен пониженный тариф по железной дороге, устроены врачебно-продовольственные пункты на пути их следования, организован санитарный надзор за ними и установлены путевые ссуды. На станциях Сибирской железной дороги были устроены особые врачебно-питательные пункты – всего 57. На каждом пункте имелись помещения для временного приюта и отдыха переселенческих семей, производился медицинский осмотр, причем за снабжение лекарствами и врачебную помощь не взималось никакой платы; в наиболее важных пунктах открывались больницы. Продовольственная помощь выражалась в продаже по заготовительным ценам съестных припасов и горячей пищи и в выдаче последней бесплатно детям моложе 10 лет, а в крайнем случае и взрослым. Кроме того, переселенческие поезда сопровождались медицинским персоналом в особых санитарных вагонах.
На местах водворения существенную помощь оказывалась переселенцам прежде всего отводом земельных участков в 15 десятин на душу (1 десятина = 1,09 га). Организована была разнообразная помощь при хозяйственном обзаведении. Переселенцы получали ссуду из казны деньгами и лесными материалами. Новоселам продавали по дешевым ценам лошадей, сельскохозяйственные машины, семена и т.д.
«В Приамурье Россия приобрела огромный край в 2 млн квадратных километров с выдающимися природными богатствами. Среди них золото, железо, медь, олово, свинец, каменный уголь, разнообразные глины; прекрасный строевой лес (кедр, дуб, сосна и др.). Рыбные богатства низовьев и лимана Амура и морского побережья Приморской, Сахалинской и Камчатской областей были настолько велики и разнообразны (кета, горбуша, сельдь, треска, камбала, сиг, навага), что по сравнению с ними даже богатства Ньюфауленда, Исландии, Доггер-Банки и др., из-за которых в течение столетий велись войны выглядят незначительными»[7].
Громадный прилив русского населения в Сибирь в пореформенное время привел к тому, что она окончательно стала русской землей. В 1911 г. население Сибири стало около 10 миллионов человек.
Подведем итоги. Где Дальний Восток и где Индия?
Дальний Восток в составе России с его неисчислимыми богатствами, а Индия со своими баснословными богатствами независимая и самостоятельная страна. И все это по одной простой причине, что население всей Сибири русские люди сумели встроить в российскую государственную систему, позволяющую развиваться всем племенам и народностям (местное население выросло с 200 тыс. человек в 1709 г. до 970 тыс. в 1911 г.), а индийцы не стали терпеть грабительской колониальной зависимости от Англии. И это хорошо.
[1] Редьярд Киплинг. Собрание сочинений. Том первый. «Ким». Москва: «ТЕРРА» – «TERRA», 1991.
[2] Марк Твен. Собрание сочинений. Том девятый. По экватору. Государственное издательство художественной литературы. Москва, 1961. С. 500-501.
[3] М.К. Любавский. Обзор истории русской колонизации с древнейших времен и до ХХ века. Москва: Издательство Московского университета, 1996. С. 438.
[4] Там же. С. 446.
[5] Там же. С. 452-453.
[6] Там же. С. 458.
[7] Там же. С. 484.
