Второе, не менее серьезное обвинение, было предъявлено Хрущевым Сталину И.В. в том, что он не верил многочисленным сообщениям о готовящемся нападении немцев и считал их провокациями. По этому поводу Хрущев утверждал на ХХ съезде: «Известен также следующий факт. Накануне вторжения гитлеровской армии на территорию Советского Союза один немецкий гражданин перешел границу и заявил, что немецкие армии получили приказ начать военные действия против Советского Союза в ночь на 21 июня, в 3 часа. Об этом немедленно было сообщено Сталину, однако, и на это он не обратил никакого внимания.
Как вы видите, игнорировались все предупреждения некоторых военачальников, сообщения перебежчиков из вражеской армии и даже открытые враждебные действия противника. Может ли это служить примером бдительности главы партии и государства в такой особенно значительный исторический момент?»[1].
Ознакомимся с действительным положением дел, о том, каким образом можно было узнать, что противник готов к нападению? Для этого необходимо знать:
- сосредоточение войск вермахта в областях, граничащих с Советским Союзом,
- выход войск противника на исходные позиции для нападения.
С этой задачей справилось Главное Разведывательное Управление, которое, начиная с осени 1940 г., фиксирует тщательно маскируемую переброску гитлеровских войск, прежде всего в Восточную Пруссию и Польшу. Сведения носили массовый характер – о подготовке врага к нападению. В них сообщалось об основных группировках вермахта и направлении главных ударов, боевой состав войск, включая их численность, вооружение, материально-техническое обеспечение, места их дислокации.
За десять дней и до дня нападения советские разведчики посылают десятки сообщений с точной датой начала вооруженной агрессии[2], т.к. Верховное командование Германии письменно указало день 22 июня 1941 г. как дату нападения только 10 июня 1941 г.[3]
После анализа разведданных Сталин И.В. отдает распоряжение о приведение войск 18 июня 1941 г. в боевую готовность[4].
Но, оказывается «не заметило» чудовищное скопление войск и их выдвижение к нашим границам высшее военное командование Красной Армии, которое с большим успехом поддержала творческая плеяда выдающихся научных и политических деятелей, уверяющая нас до настоящего времени, что многомиллионной армии с необозримым количеством техники и бесчисленными складами для боеприпасов и вооружения затеряться – как иголке в стоге сена, ничего не стоит. (Особенно отличилась ВИКИПЕДИЯ с целым разделом о том, как удалось Гитлеру скрыть подготовку к нападению на СССР).
Вопрос: где именно войска военных округов были приведены в боевую готовность 18 июня 1941 г.? Ответ: нигде! Боевая готовность была заменена ее имитацией, о чем свидетельствуют многочисленные документы, приведенные в фундаментальном историческом расследовании подлинных причин кровавой трагедии 22 июня 1941 г. А. Мартиросяна «22 июня. Блицкриг предательства. От истоков до кануна» и «22 июня. Детальная анатомия предательства».
Главным ответственным лицом, отвечающим за боевую готовность в Народном комиссариате обороны, был нарком обороны С.К. Тимошенко.
Даже авторы «Истории Великой Отечественной войны Советского Союза 1941-1945 гг.», изданной в 1961 г. в годы правления Хрущева Н.С., признают, что: «Немалая доля ответственности за то, что Красная Армия оказалась не подготовленной к отражению внезапного нападения врага, лежит также на руководителях Наркомата обороны и Генерального штаба – Маршале Советского Союза С.К. Тимошенко и генерале армии Г.К. Жукове. Они плохо разобрались в создавшейся военно-стратегической обстановке и не сумели сделать из нее правильные выводы о необходимости осуществления неотложных мер по приведению Вооруженных Сил в боевую готовность. А между тем у Красной Армии имелись все возможности для того, чтобы более организованно встретить нападение немецко-фашистских войск и дать им сокрушительный отпор. Требовалось лишь своевременно привести войска приграничных округов в повышенную боевую готовность. Но этого сделано не было»[5].
В этом высказывании вызывает полное неприятие только одно выражение – «немалая доля ответственности», которая должна звучать в соответствии с исторической правдой, раскрытой комиссией Покровского, как «полная ответственность».
Для того, чтобы установить причины трагедии 22 июня 1941 г., в послевоенное время под руководством начальника Военно-научного Управления генерал-полковника Покровского А.П. проводилось расследование.
Был проведен тотальный опрос всех оставшихся в живых генералов и офицеров, занимавших различные командные посты в приграничных военных округах накануне войны, поставив перед ними следующие вопросы:
- Был ли доведен до войск в части, их касающейся, план обороны государственной границы; когда и что было сделано командованием и штабами по обеспечению выполнения этого плана?
- С какого времени и ни основании какого распоряжения войска прикрытия начали выход на государственную границу и какое количество из них было развернуто до начала боевых действий?
- Когда было получено распоряжение о приведении войск в боевую готовность в связи с ожидавшимся нападением фашисткой Германии с утра 22 июня; какие и когда были отданы указания по выполнению этого распоряжения и что было сделано войсками?
- Почему большая часть артиллерии находилась в учебных центрах?
- Насколько штабы были подготовлены к управлению войсками и в какой степени это отразилось на ходе ведения операций первых дней войны?
Из показаний командиров следовало, что распоряжение для целого ряда подразделений о приведении войск в боевую готовность начало поступать с 18 июня, а затем возвращалось в обычное состояние. Максимальный срок приведения войск в боевую готовность у некоторых частей был 30 часов. У дивизий первого эшелона срок приведения в боевую готовность по документам был 3-4 часа.
А в каком состоянии на самом деле находилась Красная Армия, руководимая наркомом обороны Тимошенко, в момент нападения немцев?
- Авиация скучено дислоцирована большей частью на приграничных аэродромах[6].
- Отсутствовала светомаскировка в гарнизонах и в местах сосредоточения войск[7].
- Перед нападением немцев дивизионная, корпусная и зенитная артиллерия отправлена на учебные полигоны.
- Необоснованная концентрация складов и баз с вооружением и боеприпасами в приграничной полосе, в том числе шесть миллионов винтовок из восьми миллионов имевшихся к началу войны и тридцать миллионов снарядов и мин[8].
- Большие запасы жидкого топлива и бензина сосредоточены на границе.
- Семьи военных не эвакуированы из пограничных областей.
- Перед нападением немцев выдавали увольнительные на выходные дни, включая начальствующий состав всех уровней с отпуском по домам.
- В субботу вечером 21 июня 1941 г. устроены концерты артистов эстрады, театра и кино во многих подразделениях, что носило массовый заранее спланированный характер.
Преступное невыполнение распоряжения о приведении войск 18 июня 1941 года в боевую готовность привело к тому, что:
- В первый день войны захвачены немцами целыми и невредимыми все мосты через реки Неман, Западный Буг, Сан и Прут.
- Громадные потери истребительной авиации на приграничных аэродромах, из-за чего оставшиеся без прикрытия танковые и моторизованные дивизии механизированных корпусов уничтожались немецкой авиацией.
- На фронт, в войска, не поступают снаряды, продовольствие, вооружение и снаряжение из-за организованного хаоса на железных дорогах[9].
- На станции Электросталь под Москвой сосредоточено 400 вагонов взрывчатых веществ, что создавало опасность для столицы, не говоря уже о крупнейшем снаряжательном заводе, расположенного у станции.
- Частые изменения расположения танковых войск с маршами на дальние расстояния до 800-1000 км., что приводило к износу техники и выходу ее из строя до начала боевых действий.
- Красная Армия лишилась огромных запасов вооружения, боеприпасов, горючего и снаряжения, хранящихся в приграничных районах, немалая часть из которых была захвачена немцами и использовалась против наших вооруженных сил[10].
Сколько ни чистили архивы Хрущев с последователями, но правда о распоряжении по приведению войск в боевую готовность 18 июня 1941 г. стала достоянием общественности, о которой стараются не вспоминать.
Утверждения Тимошенко С.К. о том, что И.В. Сталин отдавал указания «Не поддаваться ни на какие провокации» и «Огня по противнику не открывать» не имеют каких-либо документальных подтверждений.
Сегодня вы не познакомитесь с исследованиями академических институтов о распоряжении от 18 июня 1941 г. о приведении войск в боевую готовность.
А зачем? Диссертации на эту тему, в хрущевском видении, написаны, ученые степени кандидатов и докторов наук получены, ученые звания доцентов и профессоров присвоены, награды повешены. И приходится удовлетворяться директивой № 1 от 22 июня 1941 г. о приведении войск в неизвестно какое состояние с такой формулировкой как: «Задача наших войск – не поддаваться ни на какие провокационные действия, могущие вызвать крупные осложнения», которая полностью противоречит распоряжению от 18 июня 1941 г. о приведении войск в боевую готовность и никогда не подписывалась И.В. Сталиным.
И действительно, руководители Наркомата обороны не только не поддались на провокации, но и не торопились что-либо делать.
В то время, когда с раннего утра шел полный разгром войск Западного Особого Военного Округа, в оперативной сводке Генерального штаба на 10 часов вечера 22 июня положение на фронте изображалось как относительно благополучное, не вызывающее тревоги[11].
А как готовилась сама директива № 1 – об этом рассказал нам в своих воспоминаниях Нарком ВМФ Кузнецов Николай Герасимович, который после 11 часов вечера 21 июня 1941 г. зашел к Тимошенко, где «Жуков сидел за столом и что-то писал под диктовку Тимошенко. Перед ним лежало несколько заполненных листов большого блокнота для радиограмм. Жуков встал и показал нам телеграмму, которую он заготовил для пограничных округов. Помнится она была пространной – на трех листах. В ней подробно излагалось, что следует предпринять войскам в случае нападения Германии»[12].
Чем же отличается сталинское распоряжение от тимошенковской директивы?
| Распоряжение о приведении войск от 18.06.1941 г. в боевую готовность | Директива № 1 от 21.06.1941 г. |
| 1. Войска приводятся в наивысшую степень готовности по отражению атакующей стороны. | 1. Ставит задачу не поддаваться ни на какие провокационные действия, могущие вызвать крупные осложнения, где готовность к немедленному отражения нападения не предусматривается. |
| 2. Не требуется время на шифровку и специальные средства связи, т.к. сигнал о приведении в боевую готовность состоит из одного своего ключевого слова с цифрами для каждого подразделения и передается по открытой связи. (Пример: Павлин 1, Арзамас 44 и т.д.) | 2. Требует время на шифровку большого по объему текста, его передачу, дешифровку и четкую работу специальных средств связи. |
| 3. Задачи заранее отрабатывались на учебно-тренировочных учениях и были нацелены на приведение войск в боевую готовность в кратчайшие сроки. | 3. Требует большой по объему и по времени проработки новых задач штабами округов, с последующей передачей командующим армиями и далее до командиров подразделений. |
А как передавалась директива – узнаем из той же «Истории Великой Отечественной Войны»: «Директива о приведении в боевую готовность сухопутных и военно-воздушных сил западных приграничных военных округов Красной Армии была передана военным советам этих округов в половине первого ночи 22 июня. Однако из-за неправильной организации передачи директивы непосредственным исполнителям многие из них узнали о содержании этого документа уже после начала боевых действий»[13].
Что получилось в итоге? Командующие округами 22 июня получают подробнейшие запоздалые установки по отражению агрессии, которые уже потеряли свое значение из-за резко изменившейся обстановки. И это вместо выполнения распоряжения от 18 июня, которое за несколько дней до нападения немцев должно было своевременно привести войска в боевую готовность.
Результат: сталинское распоряжение не выполняется, а подменяется запоздалой и невыполнимой директивой. О существовании распоряжения стало известно из рассекреченных архивных документов, опубликованных только в 1989 г.
Тогда получается, что директива № 1 является для руководства Наркомата обороны не более чем оправдательным документом: «мы старались»; «за несколько часов до нападения исписали несколько листов с подробнейшей инструкцией кому, что делать, правда с результатом, что не сумели во время передать»; «и не наша вина, что все пошло не так из-за того же Сталина, который ничему и никому не верил и ничего не предпринял по версии оправдывающихся». И это вместо отработанных войсками приведения в действие мобилизационных планов прикрытия границ и приведения войск приграничных военных округов в боевую готовность.
На самом деле о причинах «неожиданного» нападения немцев на СССР нет веры ни Хрущеву, ни авторам директивы.
[1] Документы ХХ съезд ЦК КПСС. 14-25 февраля 1956 г. Отчетный доклад ЦК КПСС. Докладчик – Н.С. Хрущев // https://www.1000dokumente.de/?c=dokument_ru&dokument=0014_ent&l=ru&object=translation
[2] Мартиросян А. 22 июня: блицкриг предательства. Вече. Москва, 2013. Раздел II. Накануне. С. 582-583; РГВА. Ф. 32880. Оп. 5. Д. 59. Л. 103-110.
[3] Распоряжение главнокомандующего сухопутными войсками Германии о назначении срока начала наступления на Советский Союз от 10 июня 1941 г. См.: Секреты Гитлера на столе у Сталина. Сб. архивных документов. М. 1995. С. 214-215.
[4] Пятьвопросов генерального штаба и ответы на них генералов, опубликованных в ВИЖ в 1989 году – комиссия генерала Покровского // https://stalinism.ru/stalin-i-armiya/22-iyunya-v-otvetah-generalov-na-voprosyi-genshtaba.html
[5] История Великой Отечественной войны Советского Союза 1941-1945. М.: Военное издательство министерства обороны Союза ССР. Т. 2. 1961. С. 10.
[6] ЦА МО РФ. Ф.4. Оп. 11. Д. 62. Л. 201-203.
[7] ЦА МО РФ. Ф. 4. Оп. 11. Д. 62. Л. 201-203.
[8] Пастуховский Г.П. Развертывание оперативного тыла в начальный период войны // http://zhistory.org.ua/tylvov1.htm
[9] Органы государственной безопаности СССР в Великой Отечественной войне. Сборник документов. М., 2000. Т. 2. Кн. 1. С. 207-208; Известия ЦК КПСС. 1990. № 7.
[10] Мартиросян А. 22 июня: детальная анатомия предательства. Вече. М., 2013; Мещеряков В.П. Сталин и заговорщики 1941 г. Поиск истины // https://marafonec.livejournal.com/12965622.html
[11] История Великой Отечественной войны Советского Союза 1941-1945. М.: Военное издательство министерства обороны Союза ССР, 1961. Т.2. С. 29.
[12] Кузнецов Н. Накануне. М.: Воениздат, 1969. С.107, 108.
[13] История Великой Отечественной войны Советского Союза 1941-1945. М.: Военное издательство министерства обороны Союза ССР, 1961. С. 11.
