Относительно иезуитов следует напомнить следующее. В 1854 г. Загребский епископ Ю.Хаулик выделил значительную денежную сумму для постройки иезуитского монастыря и церкви в Загребе. В 1858 г. иезуиты обосновались в славонском городе Пожега. Хорватский сабор предпринял попытку ограничить их активность: в 1861 г. был принят закон о запрещении иезуитам преподавать в государственных школах (закон оставался в силе до того времени, как Загребский архиепископ А.Степинац в 1936 г. вновь доверил школы Загребской архиепископии иезуитам)[1]. Следующим Загребским архиепископ стал Юрай Посилович, добившийся реанимации программы Хаулика, его поддержал профессор загребского теологического факультета Анте Бауэр, впоследствии преемник Посиловича на посту архиепископа. Бауэр также игнорировал отказ сабора 1861 г. в расширении деятельности иезуитов, поддержав возвращение им ряда полномочий. В речи в защиту иезуитов Бауэр заявил, что против иезуитов выступают те, кто является противником самой церкви[2].
Как в честь 400-летнего юбилея основания ордена иезуитов отмечала загребская газета «Zagrebački list» 18.10.1940 г., для хорватов организация Игнация Лойолы «означала не только чистый католицизм, но и христианское просвещение, просвещение, которое облагораживает, возвышает и спасает человека на страшной жизненной распутице… иезуиты нас, хорватов, ввели в великую человеческую общность, принося нам последние достижения науки. Они через свои академии, семинарии, коллегии выстраивали и формировали в нас душу католического запада…» (выделено А.Ф.)[3]. Яснее, на наш взгляд, трудно выразиться. Результат в полной мере проявился не только в ходе тройного геноцида (сербов, евреев и цыган) в Независимом Государстве Хорватия, но и на восточном фронте, на котором также сумел «проявить себя» усташский сателлит гитлеровской Германии. Руководствуясь «душой католического запада», вероятно, как 22.02.1942 г. отмечала газета Третьего рейха «Deutsche Allgemeine Zeitung» в статье под характерным заголовком «Хорватская борьба», хорватские добровольцы на русском фронте[4] «выразили посвященность хорватского народа» в боевых действиях «от Полтавы до переправы через Донец (р. Северский Донец – А.Ф.), в которых участвовали хорватская пехота, артиллерия, а также инженеры, особенно отличился II взвод усиленного пехотного полка, который был придан немецкой дивизии в качестве арьергарда», данный хорватский взвод «сумел удержать позицию под артиллерийским огнем противника и атаками превосходящих по численности пехотных и танковских подразделений противника» (РККА – А.Ф.), до тех пор, «пока на поле боя не прибыл хорватский батальон (хорватский батальон состоял из 3-5 взводов – А.Ф.), перешедший в контратаку, после чего Перокоп был окончательно взят». «Deutsche Allgemeine Zeitung» отмечает, что «этот же взвод отличился под Ржевом и вошел в южную часть Харькова, в ходе чего было взято в плен много советских солдат и получены богатые военные трофеи», особые похвалы были «возданы хорватским артиллеристам, которые на одной позиции пять дней вели непрерывный огонь», поэтому, отмечает берлинское издание, «хорватский легион всем может служить примером, это подтверждают и многочисленные награды, которыми отмечены хорватские добровольцы». «Deutsche Allgemeine Zeitung» особо подчеркнуло, что «хорваты в прошлом всегда воевали на стороне немецкого солдата»[5].
Сараевская газета «Jugoslovenski list» в статье Рудольфа Заплаты «Иезуиты в нашем народе» от 10.08.1932 г. по поводу работы иезуитского ордена среди хорватов отмечает, что она «имела куда более сильное и обширное влияние на культурную жизнь и развитие хорватов, чем об этом писали раньше…», как пример берется «узкая Хорватия, в первую очередь, Загреб», где наряду с гимназией существовали философский и теологический факультеты Загребского университета, – «институции, возникшие на основах иезуитской Академии». К этому следует «добавить то, что иезуитские гимназии в различных местах Хорватии насчитывали огромное число учеников, среди которых было много бедных, поскольку обучение было бесплатным… Следует подтвердить тот факт, что практически вся хорватская духовная и светская интеллигенция XVII и XVIII вв. прошла через иезуитские школы» (выделено А.Ф.). Газета отмечает вклад иезуитов в «духовное возрождение католиков-хорватов (XVI, XVII, XVIII вв.) во всех землях, где они живут»[6].
Более того, в борьбе с новыми течениями идеологическую опору само папство обрело в неосхоластике, проводниками которой являлись иезуиты. Папская власть фундаметально укрепилась после принятия на I Ватиканском соборе (1869-1870) догмата о непогрешимости папы, на котором особенно настаивали иезуиты. Догмат расширил дисциплинарную юрисдикцию папы, по сути, сделав национальные иерархии независимыми от государств, приоритетными для высшего католического духовенства любого государства становились интересы и цели Св. Престола.
Хорватское католическое движение развивалось в Банской Хорватии в условиях агрессивного наступления Короны св. Иштвана на минимальные феодальные привилегии, которые удалось Королевству Хорватии и Славонии сохранить на тот момент. В ответ на давление развернулось протестное движение, охватившее Бановину, Далмацию, Истрию и Кварнейские острова, т.е. австрийскую часть монархии – Цислейтанию. Ситуация усугублялась тем, что не существовало возможности оказания политического отпора: хорватская оппозиция на выборах 1901 г. потерпела полное поражение. Тогда по инициативе прогрессивной молодежи и социалистов 29 января 1903 г. в Загребе был проведен общий съезд хорватской оппозиции в присутствии 400 человек с территорий Бановины, Далмации и Истрии. На съезде было принято решение о слиянии Партии права, Независимой народной партии, Прогрессивной молодежи и Хорватского рабочего союза в Хорватскую партию права (ХПП). Чистая партия права Й.Франка к коалиции не присоединилась. 11 марта 1903 г. состоялся съезд всех оппозиционных партий Хорватии, на котором присутствовало более 5 тыс. человек. На съезде было принято три резолюции: о полной финансовой независимости Хорватии, свободе печати, собраний и выборов и протест против придания исключительно венгерского характера венгерской армии. В ответ Куэн Хедервари запретил проводить заседания скупщины, что вызвало еще более широкой протест. В конце марта 1903 г. в Загребе начались демонстрации, волнения быстро распространились и на другие районы Хорватии. Инициатива исходила от ХПП, но везде на передовой линии находилась прогрессивная молодежь независимо от партийной принадлежности.
В конце апреля 1903 г. движение охватило всю Бановину, но по большому счету, оно выражалось в отдельных спонтанных демонстрациях, перерастающих в вооруженные столкновения с полицейскими подразделениями. В это время особенно активно проявила себя молодежь, в «мятежах», как следует из донесений чиновников (апрель 1903 г.) о волнениях в Загребе, участвовали «не только студенты университета, но и дети в возрасте 10-14 лет, выступавшие впереди всех, разбивая окна при поддержке интеллигентных слоев населения и журналистов». Среди агитаторов в донесениях как «особо агрессивный и опасный» отмечался Степан Радич[7]. В ходе протестных акций появились убитые, раненые. Количество арестованных лиц достигло 3500. В итоге властям оппозиционные выступления удалось пресечь[8]. Для ликвидации протестов Куэн Хедервари увеличил полицейские части и ввел армейские подразделения. Одновременно главное внимание властей сосредоточилось на поимке лидеров прогрессивной молодежи и оппозиционных партий. Так были арестованы С.Радич (бывший тогда секретарем ХПП) и социалисты В.Букшег, В.Корач и др. Венгерские власти приступили к радикальным преследованиям оппозиционных изданий и журналистов, и к середине 1904 г. с волнениями было покончено.
С этого времени к процессу слияния старых партий прибавилось основание новых: в Королевстве Хорватия и Славония в 1903 г. была создана Сербская народная радикальная партия, в 1904 г. – Хорватская прогрессивная партия и Хорватская народная крестьянская партия (ХНКП) под руководством братьев Антуна и Степана Радичей. Основанию ХНКП предшествовал выход в 1903 г. А.Радича (тогда бывшего редактором газеты «Дом. Газета хорватского крестьянина для беседы и образования») из рядов Хорватской партии права. За этим последовало основание Хорватской народной крестьянской партии. 22 декабря 1904 г. была принята ее первая программа. Основными пунктами были тезисы о существовании в прошлом и необходимости восстановления в настоящем независимого хорватского государства, о едином народе сербов и хорватов, которым следует сотрудничать в политическом плане, особенно там, где они проживают совместно. Примечательно, что еще в 1899 г. Антун Радич, будучи сторонником объединенной правашско-обзорашской программы 1894 г., в своей газете, отвечая на вопрос относительно «коренных хорватских территорий» включил в их число шесть регионов: Истрию, Далмацию, Герцеговину, Боснию, Славонию и Хорватию с Меджимурьем[9]. Тем не менее ХНКП для правашей и клерикалов стала серьезной угрозой, поскольку именно у нее были все шансы создать массовую хорватскую идентичность, включив крестьян в процесс ее формирования (как известно, без крестьян нет нации).
Практически одновременно организация Прогрессивная хорватская молодежь под руководством бывшего праваша Ю.Янушича постепенно трансформировалась в югославянское движение. В 1906 г. Ю.Янушич основал газету «Хорватский ученик» («Hrvatski đak»), ставшая центром массового притяжения молодежи. Своего главного противника омладинское движение Янушича видело в католической церкви[10], что дополнительно подрывало позиции церкви.
А.Радич высоко оценивал деятельность Партии права, заслугами которой, под руководством лидеров А.Старчевича и Е.Кватерника, по его мнению, было «утверждение хорватского имени, развитие хорватской политической мысли, воодушевление хорватского народа стремлением к объединению и обретением независимости хорватского государства, которое с Австрией и Венгрией будет иметь лишь общего правителя». А.Радич отмечал: «…спросите кого-либо на селе или в городе: к какому народу он принадлежит, как называется его Отечество и кто он по национальности, то он ответит, что принадлежит к хорватскому народу, что Отечество его называется Хорватия и что сам он хорват. И кто это сделал? Кто создал хорватов? Это сделала Партия права! Теория Анте Старчевича… из бессознательной массы создала хорватов… Праваши сделали то, что до них никому никогда не удавалось: они утвердили идею, что у хорватов некогда было свое государство, поэтому необходимым и оправданным является его воссоздание… Когда у народа одного племени было свое государство, а со временем он получает единое имя, тогда он становится настоящим народом»[11].
Степан Радич, вольно или невольно, но раскрыл «главную тайну»: праваши утвердили не наличие государства, а идею наличия государства. На европейском пространстве после 1848 г. шел процесс формирования наций, в том числе и хорватской, но процесс направлялся искуственно, отсекая «самостийные моменты» и тем более хорватско-сербское сближение. Первое национальное движение (хотя развивали его исключиетльно этнические немцы – Людевит Гай, Павао Риттер, Йосип Юрай Штроссмайер) – движение иллиризма, носило замкнутый элитарный характер, однако предоставил хорватам сербский литературный язык (штокавщину), но проблема заключалась в отстутствии массового характера национализма. Массовый характер (горизонтальные связи) в условиях отсутствия охватывающих широкие слои населения партий может придать лишь церковь. Что интуитивно чувствовал Старчевич, в своей причудливой теории формирования хорватов как этноса путем завоевания ими «рабов-сербов», именно римско-католичсекой церкви отводил цементирующую роль. Этот момент поняли и представители клира, что и обеспечило изначально значительное число священников-сторонников партии права. Однако Анте Старчевич не ограничился фантасмагориями о создании хорватской нации, но, в рамках интересов Пешта и Вены, а также германского Drang nach Osten концептуальным оформлением своей политической идеологии сделал свирепый антисербизм. Так «пустота» была заполнена сербским языком, религиозной идеологией (подчас переходящей в карикатурный мессионизм), историческими фальсификациями и воинствующим национализмом, переходящим в зоологический расизм.
Выражаясь фигурально, маятник критично сместился в сторону негативного дискурса. Именно праваши беспощадно боролись с хорватско-сербским сотрудничеством (хорватско-сербской коалицией начала ХХ в., основы которой заложили Риекская и Задарская резолюции 1905 г.). Но праваши, заняв ключевое место на хорватской политической сцене, не выработали собственного позитивного национального проекта – новой антропологии, основанной, к примеру, на идее свободного гражданства, освобождения от пережитков феодализма, развития предпринимательства, общественной солидарности и т.п. Пространство правашской идеологии сузилось до предела: борьба с сербами и получение их территорий в качестве «трофея», да и самих сербов также в качестве «трофея» завоевателя – как и получилось в государственном проекте усташей (изначально правашей-франковцев) в Независимом Государстве Хорватия.
В Боснии и Герцеговине роль флагмана хорватского национального движения взял на себя Боснийский архиепископ Йосип Штадлер (праваш), взявший курс на клерикализм ультрарадикального типа. В области национальной идеологии архиепископ осудил «преувеличенный национализм, для которого национальность является идолом, отодвигающим веру во имя национальности, народной пользы и славы без учета и вопреки законам Христова Евангелия». Круг соратников и единомышленников Й.Штадлера состоял из каноников боснийского капитула и большинства духовенства Боснийской архиепископии, но особенно – членов Иезуитской коллегии теологического факультета в Сараево. Иезуиты поддерживали Штадлера во всех его начинаниях, независимо того, касались они вопросов церковной организации, духовной жизни или общественной деятельности – во всех случаях неизменно следовало или явное, или тайное одобрение общества Сердца Иисусова. Штадлер очертил и границы «хорватских территорий»: земли от Котора и Дрины до слияния Савы и Дуная в Белграде[12].
Таким образом, в смысле национально-государственного строительства получился нерешаемый парадокс: национально дезинтегрирующая правашско-клерикальная идеология, идеология, по Д.Беричу, «воинствующей идентичности», попыталась реализовать интегрирующую модель в хорватском обществе. Но ее основой была дегуманизация сербов посредством религиозной мотивации как «вневременной константы», поэтому этническая идентичность на основе подобной деструктивной поляризации онтологически враждебна сама себе. Это психопатологическая деформация нашла свой выход – в ходе геноцида сербов, евреев и цыган в Независимом Государстве Хорватия, одни только масштабы которого (официальные цифры в условиях тщательного сокрытия данных и следов в период правления в Югославии Йосипа Броза Тито от 600 тыс. до 700 тыс. чел., Сербская Православная Церковь называла цифру в 1 млн убитых только православных сербов), что безусловно исключает любые фантазии относительно «небольшой группы преступников-усташей». Однако, отметим, что усташи Павелича действительно контролировали относительно небольшую территорию, но геноцид шел на всем пространстве НГХ, участие хорватского народа и римско-католического духовенства (прямым или косвенным образом) в нем было повсеместным. Так правашско-клерикальный компонент задавил все иные ростки на хорватском политическом поле и стал оружием в геополитической битве.
Продолжение следует…
[1] Vatikan i Jugoslavija: Zbirka dokumenata. Beograd, 1953. S. 70.
[2] Архив Српске академије наука и уметности. Заоштавштина В.Новака. Бр. 14474. Л. 75-76.
[3] Архив Југославије. Фонд 38 «Централни пресбиро Председништва Министарског савета (ЦПБ) 1929-1941». Фасцикла 615.
[4] На начальном этапе Великой Отечественной Войны в боях под Харьковом в составе 100-й легкой пехотной дивизии вермахта вел боевые действия 369-й усиленный хорватский пехотный полк – добровольческая часть, сформированная в Независимом Государстве Хорватия. (См. Муромцева Л. Хорваты в боях против советских войск под Харьковом осенью 1941 года [Электронный ресурс] // Via in tempore. История. Политология. 2021. №1. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/horvaty-v-boyah-protiv-sovetskih-voysk-pod-harkovom-osenyu-1941-goda
[5] Архив Југославије. Фонд 103 «Емигрантска влада Краљ. Југославије 1941-1945». Фасцикла 65.
[6] Архив Југославије. Фонд 38 «Централни пресбиро Председништва Министарског савета (ЦПБ) 1929-1941». Фасцикла 615.
[7] Hrvatski državni arhiv. Fond 78 „Zemaljska vlada (Hrvatsko-dalmatinska Zemaljska vlada)“. Kutija 1.
[8] Екмечић М. Стварање Југославије 1790-1918. Београд: Просвета, 1989. Т. 2. С. 535.
[9] Perić I. Hrvatska državotvorna misao u XIX i XX. stoljeću. Zagreb: «Dom i svijet», 2002. S. 318.
[10] Novak V. Magnum Crimen: Pola veka klerikalizma u Hrvatskoj. Beograd, 1986. S. 14.
[11] Цит. по: Perić I. Hrvatska državotvorna misao u XIX i XX. stoljeću. Zagreb: «Dom i svijet», 2002. S. 328-330.
[12] Đaković L. Političke organizacije bosanskohercegovačkih katolika. Zagreb, 1985. S. 181-183.
