Хорватское католическое объединение Штадлера перешло на самые экстремистские позиции партии Й.Франка, Хорватский народный союз в целом тяготел к их орбите. Сербские политики БиГ подчеркивали, что сербы никогда не согласятся с хорватскими государственно-правовыми проектами[1]. В ответ лидер ХНС Й.Сунарич (ставший во главе в начале 1911 г.) заявил, что «учитывая отношение сербов к хорватскому государственному праву, не может быть и речи о единстве сербов и хорватов»[2]. Власть со своей стороны также поддерживала антисербское большинство в саборе БиГ.
Однако отношения ХНС и ХКО характеризовали серьезные столкновения. С одной стороны, обе организации стояли на позициях хорватского национализма и принадлежности БиГ хорватам. Однако в основе политической стратегии ХНС лежало убеждение в малочисленности и уязвимости хорватов в БиГ в связи со значительным количеством переселенцев-католиков различных национальностей. Следовательно, конфессиональная принадлежность не могла являться консолидирующим фактором, немцы, например, не могли бы разделить хорватские национальные устремления. Союз выдвинул принцип интерконфессиональности, рассчитывая привлечь на сторону хорватской идеи мусульман для контроля над БиГ[3].
Й.Штадлер, напротив, считал, что основная задача хорватской политики в БиГ – объединить католиков. Хорватское католическое объединение своим программным тезисом ставило тезис о том, что БиГ является этническим и государственно-правовым пространством хорватского народа, соответственно, на этой территории не проживают никакие другие народы, кроме хорватов[4]. Цель ХКО определялась архиепископом как объединение хорватов и словенцев в югославянскую католическую нацию как третий сегмент империи Габсбургов. ХКО не являлось сторонником сотрудничества с мусульманами. Отождествляя католицизм и хорватскую национальность, Штадлер противопоставлял свою организацию не только переселенцам-католикам нехорватам и несловенцам, но и мусульманам, сербам (по умолчанию), а также и францисканцам и городской интеллигенции, ради привлечения в хорватский лагерь мусульманского населения ставящих религию на второй план[5]. ХНС занял в этом вопросе более эластичную позицию, выступая за «наилучшие отношения с сербами», и за сотрудничество с мусульманами для «создания абсолютного большинства в БиГ». Хотя в целом и для Хорватского народного союза мусульмане являлись хорватами, язык, по мнению как ХКО, так и ХНС, должен был именоваться «хорватским», письменность должна существовать исключительно латинская[6].
https://www.hkv.hr
Так главная линия раскола пролегла по вопросу привлечения на сторону «хорватского дела» мусульман БиГ. Руководство ХНС не протестовало против участия в его составе клерикально настроенных франковцев, следовательно, не проводило исключительно светскую политику. Но суть претензий ХНС, высказанных Иво Пиларом в адрес Штадлера, сводилась к тому, что за архиепископом, равно как и за всеми католическими епископами, «стоит иностранная», «ненародная сила», которая преследует свои интересы и защищает только их, а не интересы народов», «теологическое образование является исключительно идеологическим, абстрактным…, и клир не может защищать светские национальные интересы», «у католического мира в БиГ есть великая политическая миссия», «миссия хорватов-католиков на юге монархии создать сильную политическую славянскую формацию с амбициозной культурной и просветительской задачей» (перевода некатоликов к ценностям западной католической цивилизации). Здесь Пилар имеет в виду прежде всего мусульман, которых выдвижение католицизма хорватскими политиками на первый план может отпугнуть[7]. Тем самым помимо сугубо прагматичной задачи привлечения мусульман Пилар пытается определить вектор хорватского этногенеза в плане выведения его из-под директивного, ручного управления епископами, иезуитами и «иностранной силы» и перенаправления его на внутренние рельсы – развития за счет внутренних ресурсов, социально-экономического и культурного прогресса.
Кроме того, мощный удар по Штадлеру был нанесен с неожиданной стороны. Младофранковцы не были склонны к сотрудничеству с архиепископом. Не проявляя интереса к компромиссам, они нападали на него, настаивая, что он должен выдвинуть хорватскую мысль на первый, а католические принципы отодвинуть на второй план – именно для того, чтобы привлечь на хорватскую сторону мусульман. Сначала только ХНС, а затем разделившие его взгляды «Hrvatski dnevnik» и даже ХКО в пику Штадлеру поддержали младофранковцев. ХНС начал сотрудничать с восстановленной из пепла политического забвения Хорватской партией права Банской Хорватии (рупор – «Hrvatstvо»), которая отошла от первоначальных принципов своей программы от 1894 г. и даже начала взаимодействие с отдельными представителями боснийско-герцеговинских сербов. Более того, в годы Первой мировой войны, «Hrvat», орган старчевичевской Партии права выпустил в свет ряд статей, симпатизирующих сербам[8]. Набирало силу и югославянское движение, и все вместе взятое подрывало как тезис о «хорватском историческом государственном праве» на БиГ, так и клерикальные устремления Штадлера. Однако того интересовал только «грандиозный вопрос» – или триализм, или присоединение БиГ к Хорватии в рамках Венгерской короны. Последний тезис уже серьезно мешал имперской политике. Дело дошло до того, что генерал и будущий военный министр Мориц фон Ауффенберг, который в период аннексии поддерживал взгляды хорватской стороны и хвалебно высказывался о Боснийском архиепископе как «честном» и «самоотверженном» человеке, предложил «переместить Штадлера в район, где живут только хорваты, потому что там его плохие качества и религиозный фанатизм не выйдут на первый план»[9]. Более того, сам император Франц Иосиф считал, что у Штадлера нет ни «осторожного такта, ни уверенного суждения», чтобы успокоить политические и национальные страсти хорватского духовенства. Поэтому он в 1893 г. в письменной форме просил папу Льва XIII отказаться от назначения Штадлера, поскольку он «подпитывал старое соперничество и возрождал тайную конфронтацию»[10]. Усилия архиепископа навязать свои взгляды как в политике, так и в церкви отпугивали даже Австрийский двор. Однако и это лишь способствовало дальнейшему сближению двух аутсайдеров-радикалов – Штадлера и Франка.
Йосип Франк в 1891 г. взял под свой контроль газету «Hrvatska», и посредством нее развернул жестокую антисербскую компанию. Штадлер зашел настолько далеко, что развернул компанию по лоббированию политики Франка в БиГ. Так в 1909 г. в Сараево появился клуб Чистой партии права, в документах которого Сараевский архиепископ Йосип Штадлер значился как праваш франковской ориентации. Затем в Загребе была основана Общеправашская организация, поставившая весьма амбициозную цель объединить все правашские группы, а также ХКО и ХНС из БиГ. Штадлер участвовал в ее работе как член Верховного правления, причем характерно, что старофранковцев (последователей линии Франка) регулярно пытались исключить из Всеправашской организации, чему те отчаянно сопротивлялись[11]. В июне 1912 г. произошло знаковое событие: объединение в саборском Клубе хорватских депутатов ХНС и ХКО, что означает скорее постановку более мягкого ХНС под контроль Штадлера, чем наоборот.
С обострением обстановки, в самом преддверии начала Первой мировой войны, 16 июля 1914 г. Конрад фон Гётцендорф провел совещание с лидерами франковской группы в Боснии и Герцеговине Й.Франком и А.Хорватом, на котором были выработаны меры против сербского народа. В частности, кириллица была запрещена в использовании вплоть до средних школ, запрету подверглись вывешивание сербских флагов, празднование религиозных праздников (сербской «Славы») и т.д. 5 ноября 1914 г. в Загребе название языка было принято как «хорватский», 3 января 1915 г. в работе администрации также запрещена кириллица. Франковские издания перешли к прямой пропаганде геноцида над сербами. Газета «Hrvatska» от 29 июня 1914 г. писала: «с ними мы должны рассчитаться раз и навсегда и уничтожить их… Сербы хуже змей, в смерти которых можно быть уверенным, только когда отсечешь им голову»[12].
В антисербских погромах в июле и августе 1914 г. главную роль сыграли франковцы и хорватские клерикалы. Франковские легионеры совершали нападения не только на сербов, но и на хорватов, мнение которых не совпадало с декларируемой ими политической программой, в том числе и на югославянски ориентированных[13]. Главной целью франковцев являлись сербы, которых они обвиняли в государственной измене. Сербы-военные клеймились как «вероломные сербы»*, примером для которых служат «король Петр Карагеоргиевич и Никола Пашич». Опасность со стороны последних, по мнению франковцев, заключается в «фатальном влиянии сербско-хорватской прессы», «сербофильской пропаганды», «на хорватскую молодежь католического вероисповедания»[14]. В Загребе во время демонстраций франковцы выкрикивали изобретенные лозунги: «Сербы – убийцы!», «Истребите сербов!», также действовали франковцы и в Далмации[15]. В Далмации обстановка настолько обострилась, что сербы вынуждены были приступить к организации в селах отрядов народной самообороны для защиты собственных жизней.
«Риекский новый лист» осудил клерикализм и его роль в антисербских погромах: «лерикализм показал свое истинное лицо», «основа клерикальной политики – мировая власть, которую он стремится заполучить любым способом», «…лукавые представители папизма и иезуитов, действовали как посланники при разных императорских дворах. Они играли роль дворцовых исповедников, но в действительности проникали во все тайны государственной жизни. Та же ситуация сложилась и при венском дворе… В стремлении к власти, одержимые ненавистью по отношению к современной культуре, прогрессу и свободомыслию, они определяли основной характер деятельности государства. Все эти принципы клерикалы применили к югославянским народам монархии, развивая непримиримую национальную рознь между хорватами, сербами и словенцами, разжигали религиозный эксклюзивизм, прежде всего, хорватский, и отождествляли его с хорватским национальным самосознанием…». Но за всем этим «скрывалось ничто иное, как стремление расширить власть папы… Клерикальные акции поддерживались клерикальной прессой, которые поддерживали борьбу не только против сербов, но и против хорватов и словенцев, препятствуя тем самым их сближению»[16]. Политик Иван Рибар по поводу антисербских погромов отмечал: «Методы борьбы против сербов разрабатывал Франк совместно с представителями власти, особенно после прибытия бана барона Рауха, который поставил особую задачу развернуть деятельность против сербской политики», «франковцы стремились с помощью Вены завершить процесс объединения хорватского народа, включая Боснию и Герцеговину, и таким образом создать основу для остановки расширения Сербии, угрожающего империалистической политике Австро-Венгрии… Во всех антисербских погромах участвовали оплаченные и вооруженные банды франковцев и клерикалов, те самые, которые были созданы после аннексионного кризиса в Боснии и Герцеговине. Они поджигали, били и уничтожали все сербское в 1914 г. и терроризировали всех и каждого, кто не поддерживал их преступления». Рибар пишет, что франковский легион со своим штабом продолжал организовывать насилия против сербов и после начала Первой мировой войны, более того, их представители вошли в состав властных структур и на протяжении всего периода войны продолжали осуществление своей антисербской и антиправославной политики[17].
Таким образом, деятельность Сараевского архиепископа Йосипа Штадлера в БиГ была направлена на достижение абсолютного лидерства как в делах римско-католической церкви, так и в сфере светской национальной политики. Его главной политической целью являлось объединение на основе идей Анте Старчевича «хорватских территорий», прежде всего, Боснии и Герцеговины, с Хорватией и Славонией. Однако хорватская политика, хорватизм, являлся лишь средством на службе католического прозелитизма. Культурно-просветительный фактор архиепископ использовал для превращения хорватов, в то время с неоформленной национальной идентичностью, в национальную мобилизирующую силу, заряженную «ядерным топливом», соединяющим внешний контур – эйфорию национальной мобилизации с сербофобией движения Франка, с внутренним контуром – римско-католической мировоззренческой матрицей, веками формирующей образ врага католиков-хорватов в виде «сербов-схизматиков» и «еретиков-православных». При соединении двух контуров траектория и форма развития хорватского этногенеза проводится в искусственно ускоренном темпе, в искусственных сакральных категориях «общенациональной борьбы» и «общенационального дела». Происходит явная политизация этничности, которая также искусственно превращается в мобилизационную систему, выстроенную на одном-единственном доминантном контрагенте – необходимости «сопротивления сербам». В данных условиях метаморфоза ускоренного этногенеза логично завершается военнизированно-карательной формой, что в конкретно-историческом измерении выразилось в создании Независимого Государства Хорватии, включающем в свои границы Боснию и Герцеговину.
[1] Juzbašić Dž. Op. Cit. S. 79.
[2] Цит. по: Ibid. S. 80.
[3] Imamović M. Op. Cit. S. 250.
[4] Juzbašić Dž. Op. Cit. S. 25.
[5] Ibid. S. 25.
[6] Juzbašić Dž. Op. Cit. S. 25-26.
[7] Krišto Jure Ivo Pilar, nadbiskup Josip Stadler i Hrvatska narodna zajednica // Pilar.hr. https://www.pilar.hr/wp-content/images/stories/dokumenti/casopis_pilar/br_6/pilar_06_23.pdf
[8] Zvonar I. Prinos politickog djelovanja dr. Frana Barca // Časopis za suvremenu povijest. Zagreb, 2002. № 2. S. 415.
[9] Matković Stjepan Op. Cit. S. 53.
[10] Субић Радован Указ. Соч. С. 70.
[11] Matković Stjepan Op. Cit. S. 53.
[12] Božić I., Čirković S., Ekmečić M., Dedier V. Op. Cit. S. 395.
[13] Патковић М. Антисрпски и антијугословенски погроми у лето 1914. године // Зборник о Србима у Хрватској. Београд, 1991. Књ. IV. С. 115.
* Для югославянских народов Первая мировая война была войной братоубийственной. В Балканской армии Почорека, напавшей на Сербию, основные силы состояли из XV корпуса (центр в Сараево), XVI корпуса (центр в Дубровнике), XIII корпуса (центр в Загребе) и VIII корпуса (центр в Праге). В некоторых дивизиях этих корпусов насчитывалось до 20-25% сербов из Боснии и Герцеговины, Хорватии и Далмации. Число хорватов превышало 50% (Božić I., Čirković S., Ekmečić M., Dedier V. Istorija Jugoslavije. Beograd, 1972. S. 383).
[14] Патковић М. Указ. Соч. С. 286.
[15] Там же. С. 297-298.
[16] Там же. С. 297.
[17] Там же. С. 304-305.
