Первая мировая война затронула территорию, на которой сейчас располагается Белоруссия, её часть была оккупирована в 1915 г., а после Октябрьской революции немцы продвинулись ещё дальше на восток. Естественно, что это событие получило своё отражение в школьных учебниках по белорусской истории. Однако Первая мировая война ещё в период советской власти была отодвинута на второй план, став прелюдией к более важной в идеологическом смысле гражданской войне. Поскольку память о Первой мировой формировалась в условиях советской власти, это нашло отражение в оценках войны, закрепившихся в массовом сознании. В белорусском случае Первая мировая война оказалась на задворках памяти ещё и потому, что белорусские националисты начала ХХ в., которые после распада СССР стали чуть ли не национальными героями, в массе поддержали оккупационную немецкую власть, которая даже помогала им. Героика войны, иллюстрирующая защиту своей Родины, оказалась некстати в подобном видении прошлого. Однако массовое сознание белорусов воспринимает Германию начала ХХ в. как противника, напавшего на страну, где жили предки, т.е. на «нашу» страну. Поэтому необходимо делать реверанс в сторону подвига солдат Русской императорской армии и указывать на трудности, испытываемые населением, попавшим в оккупацию. Всё это отразилось в учебниках по истории Белоруссии. Учебник, выпущенный в 2011 г. мало чем отличается от учебника, выпущенного в 2018 г. Это объяснимо, т.к. авторский коллектив не изменился. В описании Первой мировой войны в учебнике 2018 г. проведена коррекция, которая несколько изменила нагрузку отдельных сюжетов. Но в целом оценки и выводы остались прежними.
С началом войны в объявленных на военном положении белорусских губерниях, как пишут авторы, устанавливался «жесткий военно-полицейский режим, запрещена деятельность политических партий, собрания и митинги. Большинство белорусских организаций прекратили свою деятельность», а судьба Белоруссии стала зависеть от солдат и офицеров русской армии [1]. В учебнике, выпущенном в 2011 г., подданным Российской империи отказывается в искреннем патриотизме: «Царское правительство организовывало многочисленные “патриотические” манифестации и молебны за победу “славянского оружия”, сбор денег на “защиту Отечества”. Монархические и либеральные партии, а также эсеры, меньшевики, бундовцы выступили в поддержку царского правительства. В октябре 1914 г. царь Николай II посетил Минск, где ему была передана большая сумма денег на “нужды войны”» [2]. Т.е. манифестации были патриотическими только в кавычках, защита Отечества также закавычена. Интересно, что в учебнике тех же авторов издания 2018 г. цитата скорректирована: «Царское правительство организовывало многочисленные манифестации и молебны за победу славянского оружия, сбор денег на защиту Отечества. Монархические и либеральные партии, а также эсеры, меньшевики, бундовцы выступили в поддержку царского правительства. В октябре 1914 г. царь Николай II посетил Минск, где ему была передана большая сумма денег на нужды войны» [3]. Слово «патриотические» в отношении манифестаций и молебнов было вообще убрано. Упоминая о защите Отечества, авторы отказались от кавычек, тем самым указывая на искренность патриотических настроений в России. В учебнике издания 2011 г., помимо того, указано: «Ура-патриотические настроения вскоре сменились разочарованием» [4]. А в издании 2018 г. фраза также скорректирована. Теперь настроения вместо ура-патриотических стали всё же патриотическими [5]. Несмотря на то, что авторы не слишком акцентируют внимание на всплеске патриотизма в начале войны, информация о состоянии общества во второй половине 1914 г. всё же стала звучать более корректно.
Говоря о боевых действиях, авторы упомянули оборону Сморгони, отметив, что она продолжалась 810 дней, и напомнив про газовые атаки [6]. Также указано, что «наступательные операции российской армии в марте 1916 г. в районе озера Нарочь и в июне ‒ июле в районе города Барановичи оказались неудачными. При попытке прорвать фронт российская армия потеряла около 80 тыс. солдат в каждой из этих операций» [7]. В издании 2018 г. помимо вышеперечисленных действий появляется рассказ об обороне крепости Осовец. С кратким описанием переговоров с немецким парламентёром, упоминанием газовой атаки на крепость и контратаки русских [8]. Ныне крепостные бастионы находятся на территории Польши, но в период Первой мировой войны это была западная часть Гродненской губернии, а комендант крепости Николай Александрович Бржозовский являлся выпускником Полоцкого кадетского корпуса. Эти факты отмечены в учебнике [9].
Из уроженцев белорусских территорий, прославившихся на фронтах Первой мировой войны в учебнике 2011 г., упомянуты уроженец Могилевской губернии лётчик штабс-капитан Сергей Аркадьевич Бойно-Родзевич и уроженец Волковысского уезда полный георгиевский кавалер старший унтер-офицер Михаил Иванович Зданович [10]. Интересно, что в издании 2018 г. об этих персонажах уже не упоминается. Вместо них появляются уроженец Гродненской губернии генерал Платон Алексеевич Лечицкий и уроженец Рогачёвского уезда полный георгиевский кавалер прапорщик Пётр Иванович Козятников [11].
Фотография. Начало XX в. (Источник: Морозова С.В., Сосно В.А., Панов С.В. История Беларуси, конец XVIII – начало ХХ в.: учеб. пособие для 9-го кл. … Минск: Изд. центр БГУ, 2011. С. 132)
Отношение к войне белорусских националистов транслировала газета «Наша ніва», которая «осуждала войну и показывала ее бессмысленность. За это редакцию газеты обвиняли чуть ли не в предательстве России» [12]. Однако, если просмотреть номера газеты, изданные в период войны, можно сказать, что авторы учебника чересчур мягко определили содержание газеты. В ней встречался не только показ бессмысленности войны [13].
Белорусским националистам посвящён отдельный вопрос, озаглавленный «Белорусское национальное движение». Поскольку все политические организации на оккупированной территории немцы запретили, националисты сосредоточились на культурной работе и помощи пострадавшим от войны, но разрабатывать политические проекты не прекратили. Так, в среде белорусских националистов возник проект Великого Княжества Литовского – создание государства на оккупированных литовских и белорусских землях. Немцы реально поддерживать сепаратистские проекты белорусского национализма не собирались, хотя и делали вид заинтересованности. Учебник объясняет это тем, что немцы хотели с помощью белорусских националистов закрепиться на оккупированной территории. Позже националисты разработали проект Балто-Черноморского союза государств (Белоруссия, Литва, Латвия, Украина), с которым выступили в Стокгольме и Лозанне в 1916 г. Это не дало никакого эффекта, что учебник объясняет следующими словами: «правительства европейских стран, втянутые в мировую войну, остались глухи к потребностям белорусской нации». Авторы намекают, что глухоту стран Европы вызвало их участие в Первой мировой войне, но в реальности и до войны Европа не поддерживала «потребности белорусской нации» и не требовала от Российской империи каким-то образом изменить положение белорусских националистов. В июне 1917 г. ряд белорусских националистов выступил с идеей полной независимости Белоруссии [14]. Естественно, что учебник никак не оценивает деятельность белорусских националистов против собственной страны. Ведь они являлись подданными Российской империи, но для решения своих проблем апеллировали к оккупационным властям и рассматривали проекты расчленения страны. Таким образом, белорусские националисты, находясь на оккупированной территории, в Период первой мировой войны практиковали коллаборационизм. Однако авторы учебника никак не комментируют это. Белорусские националисты должны быть представлены максимально позитивно, чтобы у школьников не вызывала отторжения их деятельность в условиях оккупации.
Учебники приводит описание оккупационных порядков: «Германские власти рассматривали Белоруссию как хозяйственно и культурно отсталую часть России со своей этнографической спецификой. У немецкого командования существовала программа колонизации и германизации Белоруссии путём переселения немцев на захваченные земли. На оккупированной территории Беларуси германская военная администрация установила собственные законы, режим грабежа и насилия. Действовала жесткая система различных налогов, штрафов, принудительных работ, проводились реквизиции ‒ принудительное отчуждение имущества и продуктов для обеспечения германской армии. Население в возрасте от 16 до 60 лет платило подушный налог. У людей отбирали продукты питания, лошадей и домашний скот. Немецкие солдаты занимали дома и квартиры мирных жителей. Любая попытка сопротивления жестоко подавлялась, вплоть до смертной казни [15]. В Германию вывозилось трудоспособное население, а также материальные ценности ‒ оборудование промышленных предприятий, сельскохозяйственные продукты, животные» [16]. В школьном образовании началась дерусификация. Немцы запретили обучение на русском языке, в начальной школе ввели обучение на белорусском, но на основе латинской графики. Обязательным стало изучение немецкого языка [17].
Положение белорусов на неоккупированной территории также оставляло желать лучшего: «Путь беженцев можно было узнать по окружающим его могилам», «власти пытались использовать их как дешевую рабочую силу на возведении военных объектов», положение беженцев в прифронтовой полосе «мало чем отличалось от судьбы военнопленных» [18]. Учебник не сообщает о том, что российская центральная власть пыталась наладить быт беженцев, местные власти в губерниях, куда переселялись беженцы также старались создавать для них какие-то условия.
Экономическая ситуация на неоккупированных территориях описывается как проблемная. О обоих учебниках это представлено одними и теми же предложениями. В тяжёлом положении оказалось сельское хозяйство, т.к. мобилизация сократила количество рабочих рук, а реквизиции лишали хозяйства лошадей, коров, хлеба и прочего. «Из Белоруссии было вывезено или демонтировано оборудование 1/3 промышленных предприятий. Другие из-за отсутствия сырья, топлива и квалифицированных рабочих закрылись либо резко сократили производство». Началась милитаризация промышленности ‒ на предприятиях, выпускавших военную продукцию, рабочий день не ограничивался, отменялись праздничные и выходные дни. За прекращения работы без разрешения рабочих наказывали. «Широко практиковался низкооплачиваемый труд женщин, подростков, детей». Начался рост цен, срывалось обеспечение населения товарами. «Горожане первыми узнали, что такое голод, спекулятивные цены, очереди» [19].
В целом описание Первой мировой войны в обоих изданиях учебниках по истории Белоруссии можно признать относительно корректным. Причём, в учебнике, изданном в 2018 г., описание чуть более корректно. Авторы пытаются соблюсти некий баланс между представлениями о немцах как о противнике и действиями белорусских националистов, которые этому противнику служили. Но в итоге у школьников может сложиться впечатление, что при определённых идеологических установках вполне допустимо сотрудничать с противником. Поскольку школьные учебники, особенно учебники по истории, помимо информационной, несут ещё и воспитательную функцию, такая подача материала направляет воспитательный процесс в оригинальное русло. Однако авторы не могут дать однозначную оценку деятельности белорусских националистов, т.к. эта деятельность канонически воспринимается исключительно положительно, как деятельность «будителей национального сознания». В итоге реально существовавшая проблема коллаборационизма белорусских националистов в период Первой мировой войны не только никак не оценивается, но даже не поднимается.
[1] Морозова С.В., Сосно В.А., Панов С.В. История Беларуси, конец XVIII – начало ХХ в.: учеб. пособие для 9-го кл. учреждений общ. сред. образования с рус. яз. обучения / под ред. В.А. Сосно; пер. с белорус. яз. Т.Н. Шахмуть. Минск: Изд. центр БГУ, 2011. С. 129.
[2] Там же. С. 130
[3] Панов С.В., Морозова С.В., Сосно В.А. История Беларуси, конец XVIII – начало ХХ в.: учеб. пособие для 8-го кл. учреждений общ. сред. образования с рус. яз. обучения / под ред. В.А. Сосно; пер. на рус. яз. О.Р. Ермакович, В.М. Иванова. Минск: Изд. центр БГУ, 2018. С. 124.
[4] Морозова С.В., Сосно В.А., Панов С.В. История Беларуси, конец XVIII – начало ХХ в. С. 130.
[5] Панов С.В., Морозова С.В., Сосно В.А. История Беларуси, конец XVIII – начало ХХ в. С. 125.
[6] В издании 2018 г. добавлена информация о том, что к 100-летию начала войны под Сморгонью был создан мемориальный комплекс «памяти её героев и жертв» (Панов С.В., Морозова С.В., Сосно В.А. История Беларуси, конец XVIII – начало ХХ в. С. 125).
[7] Морозова С.В., Сосно В.А., Панов С.В. История Беларуси, конец XVIII – начало ХХ в. С. 131-132.
[8] Панов С.В., Морозова С.В., Сосно В.А. История Беларуси, конец XVIII – начало ХХ в. С. 126-127.
[9] Там же. С. 126.
[10] Морозова С.В., Сосно В.А., Панов С.В. История Беларуси, конец XVIII – начало ХХ в. С. 132.
[11] Морозова С.В., Сосно В.А., Панов С.В. История Беларуси, конец XVIII – начало ХХ в. С. 127.
[12] Морозова С.В., Сосно В.А., Панов С.В. История Беларуси, конец XVIII – начало ХХ в. С. 130; Панов С.В., Морозова С.В., Сосно В.А. История Беларуси, конец XVIII – начало ХХ в. С. 125.
[13] Подробнее о содержании газеты в период войны см.: Гронский А.Д. Отражение событий лета 1914 г. в белорусскоязычной газете «Наша нива» // Первая мировая война, Версальская система и современность: сб. статей / отв. ред. И.Н. Новикова, А.Ю. Павлов, А.А. Малыгина. СПб.: СПбГУ, 2014. С. 188-197; Он же. Белорусский национализм и русская армия в период Великой войны // У истоков российской государственности. Исследования, материалы. Калуга: Издательство КГУ им. К.Э. Циолковского, 2015. С. 53-60.
[14] Морозова С.В., Сосно В.А., Панов С.В. История Беларуси, конец XVIII – начало ХХ в. С. 133-134; Панов С.В., Морозова С.В., Сосно В.А. История Беларуси, конец XVIII – начало ХХ в. С. 129-130.
[15] В учебнике 2018 г. это предложение сформулировано следующим образом: «За любую попытку сопротивления ожидало жестокое, вплоть до смерти, наказание» (Панов С.В., Морозова С.В., Сосно В.А. История Беларуси, конец XVIII – начало ХХ в. С. 127).
[16] В учебнике 2018 г. добавлено «лесное сырьё» (Панов С.В., Морозова С.В., Сосно В.А. История Беларуси, конец XVIII – начало ХХ в. С. 128).
[17] Морозова С.В., Сосно В.А., Панов С.В. История Беларуси, конец XVIII – начало ХХ в. С. 132-133; Панов С.В., Морозова С.В., Сосно В.А. История Беларуси, конец XVIII – начало ХХ в. С. 127-128.
[18] Морозова С.В., Сосно В.А., Панов С.В. История Беларуси, конец XVIII – начало ХХ в. С. 136-137; Панов С.В., Морозова С.В., Сосно В.А. История Беларуси, конец XVIII – начало ХХ в. С. 128.
[19] Морозова С.В., Сосно В.А., Панов С.В. История Беларуси, конец XVIII – начало ХХ в. С. 137-138; Панов С.В., Морозова С.В., Сосно В.А. История Беларуси, конец XVIII – начало ХХ в. С. 131-132.
