Успех литургических преобразований в Литовской епархии и подчинение в 1837 г. греко-католиков обер-прокурору Св. Синода позволили епископу Иосифу (Семашко) лично и через доверенное начальствующее духовенство приступить к сбору с приходских священников подписок о личном желании присоединиться к православию. Первые 10 подписок от духовных лиц, занимавших наиболее важные административные должности, были им взяты еще в 1834 г. В 1837–1838 гг. это дело получило массовый характер. Всего к февралю 1839 г. были получены 1305 таких подписок. Эта акция не встретила проблем в Литовской епархии, но столкнулся с сопротивлением в Белорусской, где викарный епископ Василий (Лужинский) не сумел организовать вокруг себя сторонников воссоединения и добиться продвижения литургической реформы. Негативную роль сыграла и миссионерская деятельность епископа Смарагда, заставившая униатов видеть в православном духовенстве врага. Поэтому сбор подписок здесь привел к недоразумениям и даже отдельным протестам. Епископ Иосиф справедливо видел в таком поведении священнослужителей не столько естественное желание недостаточно убежденных в справедливости совершаемого дела людей остаться верными старине, сколько усилия польского латинского общества, для которого план упразднения унии в связи со сбором подписок перестал быть секретом. По его наблюдениям латинское духовенство и помещики-католики, пользуясь своим влиянием на униатских священников, инспирировали их жалобы и даже обращения к высшей власти с требованиями оставить унию в покое.
Самый значительный протест имел место в сентябре 1838 г., когда 111 священников Белорусской епархии подали прошение на имя императора об оставлении их в унии. Выступления удавалось достаточно легко нейтрализовать. Епархиальные власти применяли к протестовавшим кроткие увещевания, перевод из одной епархии в другую, лишение прихода, низведение на причетническую должность, временное помещение в монастырь. Упорствующих по ходатайству епископа Иосифа светская власть высылала в великорусские губернии. Хотя крайние меры приходилось применять редко (например, из 111 возмутившихся священников было наказано 25: 12 перевели в Литовскую епархию, 8 отправлены в униатские монастыри и только 5 высланы в великороссийские губернии), однако стало очевидным, что общее воссоединение необходимо форсировать иначе оно может быть остановлено.
Ускорению способствовало то обстоятельство, что в начале 1838 г. скончались митрополит Иосафат (Булгак) и епископ Иосафат (Жарский), последние противники воссоединения из числа иерархов Униатской церкви. 2 марта 1838 г. епископ Иосиф был назначен председателем Греко-униатской духовной коллегии. 1 декабря 1838 г. он подал на имя обер-прокурора Св. Синода Н.А. Протасова записку «О способах порешить окончательно воссоединение Униатов с Православной Церковью», в которой высказался о необходимости безотлагательного разрыва унии через непосредственное подчинение греко-католиков Св. Синоду. За этим должно было последовать осторожное исключение из богослужения поминания имени Папы и Filioque из Символа Веры. По мере окончательного приготовления, униаты целыми приходами и благочиниями должны были входить в состав Русской Церкви.
Идею Собора униатского духовенства Семашко полагал излишней, а, учитывая обстановку в крае и зависимое от польских землевладельцев положение священников и крестьян-униатов, даже вредной. Записка епископа Иосифа была передана Н.А. Протасовым на рассмотрение свт. Филарета Московского, митрополита Киевского Филарета (Амфитеатрова) и епископа Антония (Зубко), которые письменно выразили принципиальное согласие на скорейшее воссоединение. Однако, свт. Филарет видел опасность в проекте владыки Иосифа, т.к. еще 421 униатский священник и 172 монаха не дали подписки о присоединении. По его мнению, они могли спровоцировать волнения в крае, и правительству придется подавлять их силой. Исходя из этого он предложил свой план, в котором согласно православной экклезиологии упор делался на соборном обращении униатской иерархии к Св. Синоду с просьбой о присоединении При этом бывшим униатам должны были оставляться те обычаи и привычки, которые не противоречили православному вероучению. На заседаниях специально созданного Секретного комитета для совещания о мерах касательно воссоединения греко-униатской церкви, состоявшихся 22 и 26 декабря 1838 г. был принят план свт. Филарета. Издержкой этого пути, по убеждению епископа Иосифа (Семашко), должно было стать появление упорствующих священников и монахов, соблазняющих на такое же поведение своих собратьев. Их нужно было удалять из края, для чего по его предложению повелением Николая I от 13 марта 1839 г. в Курске была создана специальная обитель.
12 февраля 1839 г. в Полоцке под председательством епископа Иосифа (Семашко) был проведен Собор униатского духовенства, главным деянием которого стало подписание соборного Акта о воссоединении униатов с Православием и составление соответствующего прошения на высочайшее имя. Под соборным Актом стояли 24 подписи, принадлежавшие всем 3 греко-католическим епископам (еп. Иосифу (Семашко), еп. Василию (Лужинскому) и еп. Антонию (Зубко)) и важнейшим начальствующим лицам униатской церкви в России. Также к акту прилагались собственноручные подписки униатского духовенства (1305) о желании присоединения. 23 марта состоялось постановление Св. Синода о принятии униатов в лоно православия и 25 марта Николай І утвердил это постановление с резолюцией: «Благодарю Бога и принимаю». 30 марта члены Синода в полном собрании вручили епископу Иосифу (Семашко) грамоту к воссоединенным епископам с паствою, сопроводив это деяние торжественным лобзанием нового собрата, и совместно возблагодарили Господа. Одновременно с актом воссоединения Греко-униатская духовная коллегия была переименована в Белорусско-Литовскую. В ее компетенцию входила организация церковной жизни в 10 белорусско-литовско-украинских губерниях, в которых проживали воссоединенные. Председателем коллегии был назначен возведенный в сан архиепископа Иосиф (Семашко).
При воссоединении в общей сложности в великорусские губернии было выслано 36 униатских духовных лиц. 7 из них приняли православие и впоследствии долгие годы были добросовестными православными священниками. 5 иеромонахов отказалась от монашества и священства, т.к. полагали, что не сумеют выдержать более строгую, чем в базилианском ордене монастырскую дисциплину. 4-ро умерли естественной смертью. Твердыми в католическом вероисповедании проявили себя 20 священнослужителей. Им было предложено выбрать место проживания в одном из городов за пределами западных губерний или в православных монастырях. За исключением 2-х, согласившихся жить на содержании православных монастырей, бывшие униатские священники выбрали свободное проживание в таких городах, как Чернигов, Полтава, Брянск, Воронеж, Харьков, Симбирск, Нежин, Ярославль, Казань, Саратов, Нижний Новгород. До конца своих дней эти люди получали от российского правительства пенсии в размере 350 рублей в год, что было значительно выше того жалования, которое получали действующие православные приходские священники (от 150 до 250 рублей в год). Курская обитель была закрыта в 1842 г.
Воссоединение униатов коренным образом изменило конфессиональную ситуацию в Белоруссии. К православию присоединились две греко-католические епархии. В их составе находилось 3 епископа, более 1700 священников, более 200 монахов, 1227 приходов и около 1 500 000 верующих. В 1839 г. Брестская уния в пределах Белоруссии исчезла, а вместе с ней прекратилось 243-летнее религиозно-культурное разделение белорусов. С этого момента Православная Церковь является в Белоруссии самой большой по численности конфессией.
