Газета «Слово», издававшаяся в Вильно видным польским общественно-политическим деятелем, публицистом и писателем С. Мацкевичем (1896–1966), являлась влиятельным периодическим органам в межвоенной Польше. Публицистика ее главного редактора и издателя до сих пор пользуется вниманием в современном польском обществе, особенно в части, касающейся внешней политики Польши накануне и во время Второй мировой войны. Интересно, что эта часть творческого наследия С. Мацкевича вызвала интерес и среди российских историков. В частности, в 2010 г. историком Ю.А. Борисенком была переведена на русский язык изданная в 1964 г. книга С. Мацкевича «Политика Бека»[1], посвященная внешней политике Польши. Пикантность ситуации заключалась в том, что работа была опубликована в Париже основателем знаменитого Литературного института Е. Гедройцем, причем сам автор в это время находился в Польской Народной Республике после своего добровольного возвращения из эмиграции в 1956 г.
Это обстоятельство, а также изменения во взглядах самого С. Мацкевича, привели к тому, что ряд сюжетов и мнений в эту книгу по разным политическим соображениям не попали. Достаточно сказать, что до Второй мировой войны С. Мацкевич был не только последовательным противником СССР, но имел репутацию сторонника польско-немецкого союза. Понятно, что в деголлевской Франции и социалистической Польше такие взгляды были, по меньшей мере, нежелательными. В этой связи представляет интерес публицистика главного редактора «Слова», которая размещалась на первых страницах газеты в 1938–1939 гг. в период чешского кризиса. Кроме того, нельзя не отметить, что творчество С. Мацкевича оказалось востребовано и в современной Польше. В частности, издательством «Контра» предпринято многотомное издание его сочинений. В дискуссиях, посвященных участию Польши во Второй мировой войне, аргументация С. Мацкевича достаточно часто с большей или меньшей степенью полноты воспроизводятся в публичных дебатах. Так, идеи С. Мацкевича легко просматриваются в исторической публицистике таких известных в современной Польше авторов, как Р. Земкевич и П. Зыхович[2].
Следует отметить, что издававшаяся С. Мацкевичем газета «Слово» никогда не замыкалась на освещении исключительно внутриполитической жизни Польши, но всегда уделяла достаточно места обсуждению внешнеполитического курса страны. По понятным причинам накануне Второй мировой войны под передовицы о проблемах польской внешней политики все чаще выделяются первые полосы газеты. Очевидно, что главный редактор «Слова» не мог оставить в стороне самое важное внешнеполитическое событие 1938 г.: чешский кризис и соглашение в Мюнхене 28-30 сентября 1938 г.
Разгорающийся чешский кризис стал не только предметом текущих комментариев, но и поводом для концептуальной критики польской внешней политики. В своей статье «Правильная роль маршала Рыдза-Смиглы» от 10 сентября 1938 г. С. Мацкевич отметил, что со времени основания газеты ее главные авторы выступали за идею потепления в польско-немецких отношениях. Разрешение чехословацкого кризиса на немецких условиях имело бы несколько последствий, которые оценивались ведущим публицистом как позитивные. Во-первых, Чехословакии пришлось бы отказаться от идеи союза с СССР. Во-вторых, Польша приобретет Тешинскую Силезию, несправедливо, по мнению публициста, оккупированную Чехословакией. Правда С. Мацкевич специально оговорился, что если Польша получит от Чехословакии все отторгнутые территории, то это все равно несопоставимо с немецкими приобретениями. По площади и по населенности спорные с польской точки зрения земли Чехословакии существенно меньше, чем территории, на которые претендует Германия. Аншлюс усилил Германию, а Польша не смогла использовать присоединение Австрии для решения проблемы установления доверительных отношений с Литвой. Грядущее присоединение Судет в 33 раза усилит Германию по сравнению с Польшей. В-третьих, наиболее перспективным и реалистически выгодным последствием для польских национальных интересов С. Мацкевич считал появление общей польско-венгерской границы. По мысли публициста, Венгрия и Польша являлись естественными союзниками, причем необходимость заключения внешнеполитического союза обусловливалась неизбежностью втягивания Польши в мировой политический кризис. Интересно, что Мацкевич допускал, что после Чехословакии может последовать черед Польши. Однако публицист был уверен в том, что такой вероятности вполне можно избежать. В этих целях следовало нормализовать польско-немецкие отношения в Силезии, отказавшись от идеи форсированной ассимиляции. По вопросу о Гданьске следовало приложить максимум усилий по экономической интеграции вольного города с Польшей, поскольку в таком случае после ослабления Лиги наций в обострении конфликта не были бы заинтересованы сами жители Гданьска. Однако эти возможности были упущены. Виновником этого положения С. Мацкевич считал внешнеполитическую линию министра иностранных дел Ю. Бека, который исповедовал принцип балансирования между СССР и Германией. В результате «мы не сумели ликвидировать польско-немецких затруднений, но также у нас не появилась доктрина общих объектов польской и немецкой политики»[3]. Вместо того, чтобы оказывать помощь усилению Германии при условии равномерного укрепления Польши, в польской внешней политике предпочитали балансирование между Берлином и Москвой. В итоге Германия существенно усилила свои позиции и уже не нуждалась в польском партнерстве. В сложившейся ситуации выход для Польши С. Мацкевич видел в заключении военного союза с Венгрией, в котором маршал Э. Рыдз-Смиглы смог бы играть роль координатора между польскими и венгерскими вооруженными силами. Однако польская дипломатия стремительно упускает свой шанс и к моменту чешского кризиса оказалась совершенно неподготовлена.
В следующем своем материале от 22 сентября 1938 г. под названием «Полемические заметки» С. Мацкевич в очередной раз обратился к теме критики польской внешней политики, проводимой главой польского МИД Ю. Беком. Правда, на этот раз шеф польской дипломатии удостоился сдержанной похвалы от редактора «Слова». В частности, он писал, что Бек спас нас от «авантюр, которые предлагал нам Фронт Морж[4], достаточно, что полк. Бек лично почувствовал и понял условия союза с Францией, из-за которого бедная Чехословакия осталась на бобах. О! Наверно французы хотели бы, чтобы мы провели мобилизацию в защиту Чехословакии, а потом оставили бы нас в роскошном одиночестве с немецкими и советскими пушками»[5]. Главной задачей польской дипломатии С. Мацкевич считал необходимость установления общей польско-венгерской границы. Журналист не преминул заметить, что Великобритания не гарантировала неприкосновенность западных границ государств Центрально-Восточной Европы, однако поддерживала идею о суверенитете Чехословакии. Из этого можно заключить, что Мацкевич все же не был сторонником ликвидации политической независимости Чехословакии. Основным вопросом политического будущего Германии и Европы в целом являлся вопрос о способности Гитлера не повторить ошибок Наполеона. По мнению публициста, дилемма европейской политики заключалась в том «начнет ли он воевать с Англией, с Францией, с Европой, – или сможет укрепить в старой Европе чувство континентальной солидарности и найти для всей Европы общую цель деятельности»[6]. Под общей целью Мацкевич подразумевал агрессию против СССР. Так, в своей редакционной статье «Эти не понимают» от 3 сентября 1938 г. С. Мацкевич так сформулировал желательный с его точки зрения проект европейского будущего: «Формулой разрешения европейских дел стала бы координация франко-британской политики с тоталитарными государствами на почве ликвидации большевизма»[7].
Комментируя события накануне Мюнхена, в своей статье «Общая граница с Венгрией» от 23 сентября 1938 г. С. Мацкевич писал, что присоединение Тешинской Силезии имеет экономическое и сентиментальное значение для Польши. Однако, по словам публициста, более важным для польских интересов стало бы создание как можно более протяженной границы с Венгрией. Польский интеллектуал полагал, что в европейской политике наступил период интеграционных объединений стран, сменивший размежевание национальных государств. В качестве примера С. Мацкевич упомянул о полном подчинении французской внешней политики Великобритании. Рассуждая о чехословацком противодействии идее реставрации династии Габсбургов в Австрии, публицист отметил, что в наступившие для Чехословакии «трагические» дни творцы чешской дипломатии вероятно не раз пожалели о том, что не только противились реставрации, но и не решились «на династическую австро-венгерскую-чешскую унию, тогда бы не было Аншлюса, тогда бы не было ампутации Судет»[8]. Из печального опыта Чехословакии следует вынести полезные уроки для Польши. По мнению С. Мацкевича, внешнеполитический союз с Венгрией стал бы возможностью на равных отстаивать совместные интересы в отношениях с нацистской Германией. Польшу и Венгрию объединяло осознание грозящей им «большевистской угрозы»[9]. Совместный польско-венгерский союз позволил бы, по мысли журналиста, выстоять обоим государствам Центрально-Восточной Европы в борьбе между Англией, Францией и Германией.
В следующем выпуске газеты, датированным тем же числом, автор развил высказанные им идеи. Для того, чтобы лучше пояснить свои мысли, передовицу даже сопровождала карта с обозначением расселения национальных меньшинств в границах Чехословакии. С. Мацкевич считал, что претензии Гитлера к Чехословакии имели как позитивные, так и негативные последствия. В качестве позитивного следствия им была названа «гибель площадки московской политики, гибель выдвинутого на запад форпоста политики великой России, наконец гибель связанного с большевиками государства, стерегущего советские аэродромы на своей территории»[10]. Вместе с тем опасения польского публициста вызвал «динамичный марш немецкого могущества, ломающего на своем пути все преграды»[11]. Признавая, что Германия рассматривается им в роли главного союзника в борьбе с «мировым большевизмом», С. Мацкевич не хотел, чтобы на войну с коммунизмом Польша отправлялась в роли оруженосца при рыцаре. В этой ситуации единственный выход для Польши публицист видел в тесном польско-венгерском союзе. При этом общая граница за счет Словакии или большей ее части, невзирая на отсутствие в Подкарпатской Руси венгерского большинства среди населения, является лишь производственной необходимостью. Редактор «Слова» полагал, что главной задачей польской дипломатии является своевременное использование текущего момента для заключения долгосрочной польско-венгерской военной конвенции. То, что не догадались своевременно сделать Чехословакия и Австрия ради спасения своего политического существования, должны совершить Польша и Венгрия. Правда, именно польский генеральный инспектор вооруженных сил маршал Э. Рыдз-Смиглы «должен также стать генеральным инспектором венгерского войска» и при этом «взять руководство над учениями и подготовкой к будущей эвентуальной войне»[12], потому что Польша являлась более сильным государством. Интересно, что С. Мацкевич даже не поставил вопрос о готовности самой Венгрии согласиться с этим польским первенством.
26 сентября 1938 г. в материале «Что происходит?» С. Мацкевич достаточно проницательно описал возможный исход переговоров между Германией и Великобританией. Он заметил, что мирный исход конфликта между европейскими державами возможен при условии договоренности между главными участниками противостояния. С одной стороны, прочный компромисс был достижим за счет отказа Германии от идеи пересмотра колониальных владений, а, с другой стороны, англо-французский тандем должен «отказаться от защиты России Францией и Англией»[13]. В этом замечании польского публициста раскрывается неоднократно отмечавшаяся историками и многими современниками мысль о том, что переговоры в Мюнхене имели своей целью перенаправление внешнеполитической агрессии нацистской Германии на восток против СССР. В сложившейся ситуации, по мнению С. Мацкевича, только Чехословакия была заинтересована в европейской войне как единственном средстве сохранения своей территориальной целостности. Однако эти ожидания были совершенно напрасными, поскольку ни Великобритания, ни Франция не собирались вступать в войну, а СССР без союзнических отношений с Францией и гарантий вступаться за Чехословакию не будет.
В редакционной статье от 27 сентября 1938 г. «Чехословакия как застежка франко-советского союза» С. Мацкевич писал о том, что Чехословакия в своей политике играла роль посредника, стремящегося к созданию франко-советского союза. Такой союз, по мнению польского публициста, был не в интересах Польши, в том числе потому, что любое франко-русское сближение как во времена Антанты, так и в период Гражданской войны в России жертвовало польской независимостью или границами. В свою очередь победа нацистской Германии в чешском кризисе вызовет ряд важных внешнеполитических последствий. В частности, Чехословакия навсегда откажется от попыток установления союзнических отношений с Францией и начнет склоняться к сближению с другой политической системой. Франция будет вынуждена перейти к более тесным отношениям с Великобританией для выстраивания совместной обороны своих колониальных владений от Германии. При этом Франция уже не будет сопротивляться немецкому продвижению вглубь Восточной Европы. СССР, разуверившись в помощи со стороны западноевропейских демократий, перейдет к оборонительной стратегии. В очередной раз Мацкевич повторял, что стратегическая выгода Польши от исхода чешского кризиса заключалась не в возвращении в пределы Польши спорных территорий Тешинской Силезии, но в установлении польско-венгерской границы. Формирование общей польско-венгерской границы рассматривалось им как шаг на пути создания польско-венгерского политического союза, способного объединить ресурсы и силы двух государств. Мацкевич полагал, что новейшая тенденция в европейских международных отношениях заключалась в интеграции государств в целях обеспечения своей безопасности. В этой связи Польше для защиты своего суверенитета следовало добиваться заключения всестороннего соглашения с Венгрией. Защита современной Чехословакии, которая трактовалась как источник советского влияния в Центральной Европе и сторонник враждебного Польше франко-советского союза, не была в польских интересах.
Стремительный ход дальнейших событий вызвал новые комментарии. Во-первых, на страницах газеты призвали в условиях разгорающегося пограничного конфликта между Польшей и Чехословакией поддержать действия правительства, забыв на время критику в его адрес и проявив качества гражданина и патриота. При этом текущая внешняя политика польского правительства расценивалась как способная «предопределить судьбы Польши на годы, да нет, на целое столетие»[14]. Вместе с тем даже полная инкорпорация Тешинской Силезии по-прежнему считалась публицистом гораздо меньшим успехом по сравнению с реализацией идеи о прямом выходе Польши к венгерской границе. Даже допуская, что внутриполитический кризис в Чехословакии не приведет к отколу от Чехии словацких земель, С. Мацкевич напоминал о том, что «остается Русь Венгерская. Ее следует безусловно вернуть Венгрии и таким образом закрыть для Чехословакии мост к Советам и сделать возможным польско-венгерское политическое единство»[15]. Несложно заметить, что Судеты и Тешин в представлениях польского журналиста были не единственными желательными территориальными потерями Чехословакии. Случай с Чехословакией расценивался как очевидное доказательство того, что при столкновении интересов великой державы и малого государства победа окажется на стороне большого государства. Политическая интеграция с Венгрией позволила бы обеим центрально-европейским державам обрести внешнеполитическую субъектность в европейском концерте наряду с Францией или Италией.
Анализ взглядов С. Мацкевича на чешский кризис оказался бы незаверешенным без учета его реакции на события 14-15 марта 1939 г., в результате которых образовалась Словакия, а Чехия была инкорпорирована в состав нацистской Германии в качестве Рейсхпротектората Богемия и Моравия. По его словам, ликвидация в течение нескольких часов без единого выстрела чехословацкой государственности, обладающей правительством, территорией и армией, являлась «беспрецедентным событием»[16] в мировой истории. Почти столбец редакторской колонки Мацкевич посвятил резкому осуждению поведения чешской политической элиты и народа в целом. Соглашение, подписанное чехословацким президентом Э. Гахем, он назвал «позорным с точки зрения любого народа»[17], при этом во всей чехословацкой армии «не нашлось ни одного генерала дивизии, ни одного полковника, ни одного командира роты или эскадрона, который бы вывел солдат на шоссе и приказал открыть огонь для спасения национальной чести»[18]. В этом отношении поляки могут с «гордостью, радостью и умилением думать, что у нас такая ситуация невозможна»[19]. Даже если Польша попала бы в десять раз более безнадежную ситуацию, чем Чехословакия, в ней не появился бы такой «президент, правительство, народ». Каждый поляк от первого лица государства до последнего рабочего вступил бы в бой, если бы «иностранные войска вторглись на нашу территорию»[20]. Однако после панегирика в адрес польского народа, Мацкевич сразу приступил к острой критике деятельности польского министра иностранных дел Ю. Бека. Публицист предположил, что оккупация Праги оказалась полной неожиданностью для главы внешнеполитического ведомства, что в глазах Мацкевича стало очередным подтверждением политической беспомощности шефа польской дипломатии. Вместе с тем справедливости ради, свою статью, под которую в газете было отведено две полосы, С. Мацкевич завершил признанием в том, что в новых условиях он уже не уверен в реалистичности своей программы по заключению польско-венгерского союза и выстраивании отношений с Германией на принципах равноправия. В своей статье «Две политические доктрины в Польше и политическая практика министра Бека», констатируя полное фиаско польской внешней политики, С. Мацкевич выразил свое отношение к только что провозглашенному словацкому государству. Журналист считал, что польский МИД до событий марта 1939 г. поддерживал идею создания Словакии, находящейся в политической зависимости от Польши. Сам Мацкевич предлагал полностью передать словацкие земли в состав Венгрии, но вместо этого 15 марта Словакия «превратилась в немецкий фольварок»[21]. Эта перекройка границ по инициативе нацистской Германии окончательно похоронила любые территориальные комбинации с целью создания польско-венгерской коалиции.
Таким образом, польские территориальные претензии к Чехословакии и присоединение Судет к нацистской Германии не вызвали протестов у ведущего публициста «Слова». Показательно, что идея славянской взаимности перед лицом немецкой угрозы не вдохновляла редакторскую политику виленского консерватора. Главной целью польской внешней политики в условиях чешского кризиса считалось создание совместной польско-венгерской границы за счет присоединения к Венгрии Подкарпатской Руси. Мацкевича не смущал тот факт, что в состав Венгрии попали бы территории, населенные преимущество восточнославянским населением. Общая граница стала бы одним из первых шагов, направленных на быстрое создание польско-венгерской конфедерации, способной играть на равных с великими европейскими державами. Именно эта идея признавалась редактором газеты стратегическим направлением для внешней политики Польши в период чешского кризиса. Кроме того, С. Мацкевич в 1938 г. настаивал на необходимости заключения договоренности с Германией для разрешения имеющихся противоречий, причем на антисоветской основе, поскольку в нацистской Германии влиятельный публицист видел союзника в борьбе с коммунизмом. Негативное отношение к Чехословакии обусловливалось якобы просоветской ориентацией ее внешней политики. Вместе с тем С. Мацкевич не выступал за ликвидацию чехословацкой государственности. Он некоторое время надеялся на то, что Германия ограничится достигнутыми успехами и на антисоветской основе сможет найти компромисс с западными демократиями, т.е. Великобританией и Францией. Однако в марте 1939 г. он уже признавал бесперспективность каких-либо равноправных переговоров с чрезмерно усилившейся Германией, которая в новой ситуации просто не нуждалась в польском союзнике. Присоединение остатков Чехословакии к нацистской Германии и создание марионеточной Словакии поставили крест на проекте польско-венгерской конфедерации, поскольку Подкарпатская Русь досталась Венгрии благодаря немецкой внешней политике.
После Второй мировой войны С. Мацкевич существенно скорректировал свои взгляды. В книге «Политика Бека» он пишет о «беззащитной Чехословакии», не развивает тему просоветской ориентации Чехословакии и польско-венгерского союза, сожалеет об иррациональной ненависти польского министра иностранных дел И. Бека к чехам, воспитанной «политиками-стратегами из краковского «Иллюстрированного ежедневного курьера»[22]. Излюбленной идеей С. Мацкевича становится описание главной причины, по которой Великобритания и Франция в Мюнхене пожертвовали Чехословакией: стремление любой ценой перенаправить агрессию нацистской Германии на восток с целью выигрыша времени и иных стратегических выгод. Этой цели совершенно не понимало польское правительство, которое благодаря своему участию в чешском кризисе получило «наихудшую репутацию во всей Европе»[23]. Следствием этого непонимания стало самоубийственное принятие заведомо фальшивых англо-французских гарантий, которые перенаправили немецкую агрессию на Польшу.
[1] Мацкевич С. Политика Бека. – М.: издатель Степаненко, 2010. – 220 с.
[2] Ziemkiewicz Rafał A. Jakie piękne samobójstwo. – Lublin.: Fabryka Słów, 2014. – 397 s.; Zychowicz P. Pakt Ribbentrop-Beck. Czyli jak Polacy mogli u boku Trzeciej Rzeszy pokonać Związek Sowiecki. – Poznań: Dom Wydawniczy «Rebis», 2012. – 360 s.
[3] Cat Właściwa rola marsz. Smigłego-Rydza // Słowo. – 1938. – № 249 (5173). – 10 września. – S. 1.
[4] Фронт Морж – политическое соглашение, заключенное в 1936 г. в Швейцарии польскими оппозиционными деятелями И. Падеревским и В. Сикорским, а также Ю. Галлером, В. Корфантом и др., которые критиковали политику санации, в том числе были сторонниками заключения союза с Чехословакией.
[5] Cat Notatki polemiczne // Słowo. – 1938. – № 260 (5184). – 22 września. – S. 1.
[6] Там же.
[7] Cat Ci tego nie razumieją // Słowo. – 1938. – № 210 (5134). – 3 września. – S. 1.
[8] Cat Wspóna granica z Węgrami // Słowo. – 1938. – № 261 (5185). – 23 września. – S. 1.
[9] Там же.
[10] Cat Wspóna granica z Węgrami // Słowo. – 1938. – № 262 (5186). – 23 września. – S. 1.
[12] Там же.
[13] Cat Co się dzieje? // Słowo. – 1938. – № 264 (5188). – 26 września. – S. 1.
[14] Cat Sląsk zaolzański, czy wspólna granica z Węgrami // Słowo. – 1938. – № 270 (5189). – 2 października – S. 1.
[15] Там же
[16] Cat Czechy I Morawy zajęty Niemcami // Słowo. – 1939. – № 74 (5355). – 16 marca – S. 1.
[17] Там же.
[18] Там же.
[19] Там же.
[20] Там же.
[21] Cat Dwie doktryny polityczne w Polsce a praktyka polityczna min. Becka // Słowo. – 1939. – № 80 (5362). – 22 marca – S. 1.
[22] Мацкевич С. Политика Бека. – М.: издатель Степаненко, 2010. – С. 183.
[23] Там же. С. 184.
