По мере освобождения территории Польши от немецких войск советское командование активно участвовало в восстановлении разрушенного войной народного хозяйства с привлечением польского населения. В зависимости от принадлежности к политическим силам поляки по-разному относились к советским представителям – от готовности сотрудничать до неприятия любых форм взаимодействия.
Сильное воздействие на сознание и поведение населения Польши оказывали кадровые военные, священнослужители, крупные помещики и фабриканты, а также интеллигенция. Эти категории населения не могли простить ни царской России “120-летней оккупации Польши”, ни “нарушение Советским Союзом границы 1939 г.” Не разбирая глубоко исторические причины, отметим, что все действия, совершаемые польской шляхтой как во внутренней, так и во внешней политике, неизбежно привели к разделу территории страны между тремя державами, а впоследствии сама Польша захватила Западную Украину и Западную Белоруссию, что вызвало ответную реакцию Советского Союза, приведшую к освобождению последних. Однако по данным вопросам высшая прослойка польского общества заняла непримиримую позицию, не ограничиваясь вербальными средствами ее выражения, а используя прикладные методы – от разнообразных провокаций до вооруженного сопротивления.
Еще 19 июня 1943 г. Главный комендант Армии Крайовой генерал Стефан Ровецкий в обращении к Верховному Главнокомандующему польскими вооруженными силами генералу Владиславу Сикорскому указывал, на каких позициях должны строиться дальнейшие польско-советские отношения. Ровецкий полагал, что польское государство должно занять решительную позицию, на основании которой заключить соглашение с Россией возможно «только в случае ее признания наших восточных границ до 1939 г.»[1]. В директиве генерала К. Соснковского командующему Армией Крайовой (АК) генералу Т.Коморовскому от 5 октября 1943 г. рассматривалось три варианта развития польско-советских отношений, из которых единственно приемлемым для поляков назывался только один – «Россия должна восстановить границы 1939 г.»[2]. Даже в последнем приказе командующего АК от 19 января 1945 г., говорящем о ее роспуске, дальнейшее отношение Польши к России определялось следующим образом: «Быстро развивающееся советское наступление вскоре может привести к занятию всей Польши Красной Армией. Однако это не победа справедливого дела, за которое мы воевали с 1939 г. По существу, несмотря на создаваемую видимость свободы, это означает замену одной оккупации другой…» (выделено А.М.)[3].
По мере освобождения Красной Армией Польши от немецких войск на ее территории создавались советские военные комендатуры, на которые возлагались обязанности установления и охраны порядка в тылу Красной Армии в соответствии с военной обстановкой[4]. Однако практически сразу советские военные коменданты и политорганы начали сообщать о серьезных проблемах, возникающих в Польше. Они были связаны с наличием в тылу советских войск антисоветских сил и вооруженных формирований Армии Крайовой, во время проведения боевых операций дестабилизирующих обстановку и препятствующих деятельности органов новой польской администрации.
Для исключения враждебных действий со стороны польского эмигрантского правительства директива Генерального штаба Красной Армии постановила никаких других органов власти, кроме органов Польского комитета национального освобождения, не признавать и «иметь ввиду, что лица, выдающие себя за представителей эмигрантского “правительства” в Лондоне, должны рассматриваться как самозванцы, и с ними следует поступать, как с авантюристами»[5]. Особую опасность представляли собой вооруженные формирования Армии Крайовой. Для обеспечения безопасности советских органов власти Ставка верховного главнокомандования отдала приказ об их немедленном разоружении при обнаружении[6].
Подчеркнем, что стройную организационную форму Армия Крайова принимает в первой половине 1943 г., когда Лондонское эмигрантское правительство издало директиву, согласно которой всем разрозненным вооруженным отрядам предписывалось объединиться в единую армию. Так возникла Армия Крайова, во главе которой стал Главный комендант, ниже по иерархии находился комендант АК округа (территориально соответствовал воеводству), далее комендант АК уезда и комендант АК волости. В задачу комендантов входило формирование, обучение, снабжение оружием и прочим военным имуществом, а также руководство боевой деятельностью отрядов и частей АК. Организационно отряды АК формировались в дивизии, полки-батальоны, роты-взводы, и все они располагали большим количеством стрелкового оружия, минометами и другими видами дальнобойного вооружения.
Осенью 1943 г., когда советские войска уже освобождали территорию Восточной Белоруссии и, соответственно, начали приближаться к польским границам, оба центра, Лондон и Варшава, взяли курс на вооруженное восстание, причем каждый разработал собственный план. Но оба плана исходили из двух аксиом: для вооруженного восстания необходимо заручиться поддержкой западных союзников; если Красная Армия вступит на польскую землю без соглашения между польским эмигрантским правительством и правительством СССР, то будет начата диверсионная операция под названием «Буря»[7]. 20 ноября 1943 г. командующий АК отдал приказ в противовес Красной Армии и партизанской Армии Людовой занимать территории, формировать там свои органы власти, которые будут подчиняться Лондонскому эмигрантскому правительству. Занятие территорий планировалось посредством довольно смелого тактического плана проведения диверсионных вылазок в момент определенного вакуума, который якобы будет образовываться в момент изменения линии фронта – при отступлении либо немцев, либо Красной Армии. Летом 1944 г. Армия Крайова весьма амбициозно попыталась сама освободить Вильнюс (операция «Острая Брама»). Попытка закончилась почти полным разгромом ее подразделений немцами, присоединением остатков АК к советским войскам с закономерными арестами НКВД не в меру ретивых поляков. После этого в директивах АК появляется еще более желчно-обвинительная нота в сторону Советского Союза, который, по их мнению, занят именно тем, что «хочет ликвидировать подразделения АК». Однако у литовцев, со своей стороны, уже тогда возникли сомнения в истинных мотивах Армии Крайовой, которые, по их мнению, заключались в стремлении опередить Красную Армию и захватить Вильнюс с целью реставрации «Великой Речи Посполитой»[8]. Та же ситуация с попыткой «перехвата» у Советского Союза «польских территорий» повторилась с г. Львов, и уже после этого последовали массовые аресты офицеров и солдат АК со стороны НКВД, а на местах боевых действий, в тылу Красной Армии, советским органам безопасности приходилось практически все внимание уделять поиску и разоружению подразделений Армии Крайовой. Соответственно, увеличивалось как число арестованных, так и уходящих в глубокое антисоветское подполье военнослужащих АК.
Фактически, планы Лондонского эмигрантского правительства и попытки их реализации в плане активного, боевого противостояния Красной Армии, намерение «выхватить» у Советского Союза территории, которые польская верхушка полагала «своими», необъяснимы с военной и рациональной точки зрения. Однако они имели политические мотивы, при реализации которых лондонский центр не считался ни с какими жертвами со стороны самих же поляков, помимо прочего, резко обостряя польско-советские отношения.
Далее руководящий центр АК, выступая против разоружения своих подразделений советской стороной, распорядился о следующих мерах: концентрироваться для выступления против Красной Армии в определенных районах Польши; оружие и боеприпасы представителям Красной Армии и местным органам власти не сдавать; Красной Армии и Армии Людовой никакой поддержки не оказывать; в целях сохранения кадров руководящему составу АК находиться на нелегальном положении. Примечательно, что АК с целью срыва разоружения своих отрядов и оказания морального воздействия на польское население указывало, что правительства Англии и Америки потребовали у Советского Союза запрета разоружения отрядов Армии Крайовой. Английский премьер-министр Уинстон Черчилль действительно надеялся на создание новой независимой Польши вне советского влияния, поэтому неудивительно, что осуществление этой цели могло быть достигнуто только вооруженным путем, с помощью Армии Крайовой.
Для Советского Союза сложности и трудности борьбы с вооруженными бандами АК, а также по изъятию оружия у населения заключались в том, что местные органы власти, особенно милиция, были буквально наводнены враждебными элементами, тормозящими проведение указанных мер и во многих случаях содействующими укрывательству диверсантов. Так, у одного только арестованного заместителя коменданта Седлецкой народной милиции было изъято немецких ручных пулеметов – 7, автоматов – 2, винтовок – 17, ящиков с лентами для пулеметов, снаряженных патронами – 10, магазинов к автоматам – 10, винтпатронов – 3000 и пр., хранившихся по поручению организации АК[9]. Однако действия советских военных комендатур предсказуемо вызывала неудовольствие польских антисоветских движений, которые обращались к премьер-министру С. Миколайчику с протестом против разоружения Армии Крайовой, указывая, что они «доверяют только лондонскому правительству»[10]. Активную антисоветскую работу проводили подпольные националистические организации типа «Партизанка» и «Польские паны», состоящие из помещиков, зажиточных крестьян и духовенства. Причем в период немецкой оккупации именно члены этих организаций помогали немцам расстреливать военнопленных красноармейцев и евреев. Эти организации вели агитацию за восстановление Польши в прежних границах, подбивали население на вооруженную борьбу против Красной Армии, призывая приобретать оружие и боеприпасы. Эти политические круги делали ставку на Англию, рассчитывая, что она их вооружит, и тогда «они возьмутся за Россию и сделают Польшу великой империей от Балтийского до Черного моря»[11]. Им вторило руководство Армии Крайовой, убеждавшее население в “незаконном захвате половины Польши Советским Союзом”, что Россия «не наш союзник», а главным вопросом являются восточные границы Польши, так называемые «линии Керзона»[12].
В октябре-ноябре 1944 г. враждебная деятельность Армии Крайовой на освобожденной территории Польши по отношению к Советскому Союзу и Красной Армии значительно возросла и приняла крайне острые формы. Местные организации АК приступили к широкому применению вооруженных нападений на воинские части и проведению террористических актов против офицерского и рядового состава Красной Армии. За время пребывания советских фронтовых частей на территории Польши произошло 50 случаев диверсионно-террористических атак банд АК против военнослужащих Красной Армии. Из 50 случаев 12 террористических выступлений были отражены военнослужащими без жертв, а остальные сопровождались жертвами со стороны бойцов и командиров Красной Армии[13]. В результате террористической деятельности АК и поддерживающих ее других банд войска Красной Армии, находившиеся на территории Польши, в период с 1 августа по 25 ноября 1944 г. понесли следующие потери: убито 184 и ранено 78 военнослужащих[14].
12 декабря 1944 г. советский Военный совет отмечал, что вооруженные банды Армии Крайовой до сих пор продолжают существовать и действовать, население не сдало оружие, боеприпасы и радиоаппаратуру, а враждебные вооруженные банды АК представляют серьезную угрозу благополучию и нормальной работе советскому тылу, дезорганизуя его работу. Отмечалось, что «не проходит ни одного дня без нападений и террористических актов против местных органов власти, военнослужащих Войска Польского, и уже отмечены ряд фактов убийств военнослужащих Красной Армии»[15].
19 января 1945 г. приказом командующего Армией Крайова ряды АК распускались. Несмотря на это террористическая деятельность АК продолжилась. В конце марта 1945 г. командующий АК генерал Л. Окулицкий, зам. премьер-министра Лондонского правительства и глава польского подпольного правительства в стране Я. Янковский и руководители ряда политических партий, находившиеся в подполье, всего 16 человек, были арестованы советскими органами безопасности в Польше и осуждены за активную враждебную деятельность в тылу действующих войск Советского Союза. 2 мая 1945 г. было получено последнее известное сообщение о крупных организованных выступлениях АК в ряде уездов Польши[16].
Всего, согласно опубликованным материалам судебных процессов, отрядами АК были убиты 277 и ранены 94 военнослужащих Красной Армии.
Подводя итог деструктивной деятельности польского Лондонского эмигрантского правительства, следует подчеркнуть, что в 1944-45 гг. оно сумело посредством Армии Крайовой организовать активное сопротивление Красной Армии не только на освобождаемых от немцев территориях страны, но и пытаясь «перехватить» у Советского Союза территории, предназначаемые будущей «Великой Польше». Патологическая ненависть польской шляхты к русским и России, проявляемая в течение многих веков, нашла свое очередное выражение и выплеснулась в период выступления против общего врага – гитлеровской Германии. Но общая борьба не смягчила непреклонность шляхты, а только заставила в начальный период войны затаиться, скрытно проводить пропагандистскую компанию по дискредитации Советского правительства и тайком накапливать вооружение для террористических актов против военнослужащих Красной Армии. В этот период, во время тяжелейших боев с немецкой армией и одновременного восстановления Польши, советскому командованию приходилось бороться со скрытым и беспощадным врагом. Этот враг был разгромлен, но не уничтожен. Свою ненависть он сумел взрастить вновь и передать последующему поколению.
[1] Из письма генерала Ровецкого Верховному Главнокомандующему польскими вооруженными силами генералу В. Сикорскому по поводу польско-советских отношений. 19 июня 1943 г. // Документы Армии Крайовой (1943–1945 гг.) Из документов Армии Крайовой о Советско-польских военных отношениях (Перевод с польского языка из книги «Армия Крайова в документах. 1939–1945». Лондон, 1976–1981. Т. 3–5.)
[2] Директива Верховного Главнокомандующего генерала Соснковского командующему Армией Крайовой генералу Коморовскому о планах в связи с приближением Красной Армии к границам Польши. 5 октября 1943 г. // Перевод с польского языка из книги «Армия Крайова в документах. 1939—1945». Лондон, 1976—1981. Т. 3. С. 152—153.
[3] Информационный бюллетень АК № 3 (317) от 19 января 1945 г.) Т. 5. С. 1-2.
[4] ЦАМО РФ. Ф. 236 Оп. 2712. Д. 56. Л. 330-331
[5] ЦАМО РФ. Ф. 236 Оп. 2712. Д. 198. Л. 340-342.
[6] ЦАМО РФ. Ф. 236. Оп. 2712. Д. 56. Л. 330-331.
[7] Вовк М. Крайова на территории СССР во время Второй мировой войны // Знание. Понимание. Умение. 2005. №2. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/armiya-krayova-na-territorii-sssr-vo-vremya-vtoroy-mirovoy-voyny (дата обращения: 21.07.2022).
[8] Budryte D. Taming Nationalism? Political Community Building in the Post-Soviet Baltic States //https://books.google.ru/books?id=kAokDwAAQBAJ&pg=PT189&lpg=PT189&dq=armia+krajova+the+world+war+II+vilnus&source=bl&ots
[9] ЦАМО РФ. Ф. 233. Оп. 2380. Д. 16. Л. 457-474.
[10] ЦАМО РФ. Ф. 500-А. Оп. 3393. Д. 3. Л. 190-191.
[11] ЦАМО РФ. Ф. 233 Оп. 2380. Д. 21. Л. 15-34.
[12] ЦАМО РФ. Ф. 233 Оп. 2380. Д. 19. Л. 219-222.
[13] ЦАМО РФ. Ф. 233. Оп. 2380. Д. 19. Л. 108-113.
[14] ЦАМО РФ. Ф. 148. Оп. 3763. Д. 149. Л. 21-22.
[15] ЦАМО РФ. Ф. 233 Оп. 2380. Д. 19. Л. 219-222.
[16] ЦАМО РФ. Ф. 233 Оп. 2374. Д. 162. Л. 1-5.
