Вернёмся к не раз уже упоминаемой нами Литве, так неудачно расположенной между Белоруссией и Россией. Отношения с ней сложились более чем сложные, переходящие в неприязненные и откровенно враждебные. От этого проигрывают все стороны, когда нарушаются исторические связи и взаимопонимание между народами.
В то же время в Литве с незапамятных времен существует православная церковь, которая в своё время способствовала сближению народов и действует до настоящего времени.
Напомним первые важные события в истории Западнорусской Церкви в Литве:
– 1509-1510 гг. созыв Собора духовенства Западнорусской метрополии в г. Вильно;
– 1514 г. разрешение строить православные каменные храмы в столице великого княжества Литовского г. Вильно;
– 1558 г. созыв Собора в Вильно;
– 1587 г. создание в Вильно по благословлению митр. Онисифора церковного братства при церкви Св. Троицы[1].
Как видно из современного состояния, в Литве сохранилась православная традиция, а для небольшой по численности населения республики православные являются заметной частью гражданского общества.
Существующая Виленско-Литовская епархия входит в состав Русской Православной Церкви и совместно с РПЦ и Белорусским экзархатом Московского патриархата может внести весомый вклад в улучшение отношений между странами.
Но не всё так просто в этой жизни, в том числе и религиозной. Митрополит Виленский и Литовский Иннокентий озабочен получением статуса самоуправляемой церкви: «Для нас очень важно, чтобы путь литовской православной церкви к большей независимости соответствовал церковным положениям и канонам», — объяснил он подачу заявления на предоставление особого статуса. Комиссия Священного Синода РПЦ начала рассмотрение заявки[2].
Оправданы ли такие действия? Возможно. Нахождение в стране, входящий в блок НАТО и с руководством, враждебным России, требует особой тактики и осторожных действий руководства православного прихода.
Как же относится руководство Литвы к своим православным? Как и полагается, делает всё от него зависящее, чтобы никакой связи не было с Русской Православной Церковью. Для этого пришлось прибегнуть к помощи главы Константинопольской Православной Церкви, патриарха Варфоломея.
Во время визита в Литву 20 мая 2023 г. патриарх Константинопольский Варфоломей заговорил о возможности создать в стране новую православную церковь, которая будет подчиняться Вселенскому патриархату.
Визиту Варфоломея со стороны литовского государства был придан высочайший статус. Главу Константинопольского патриархата принял президент Литвы Гитанас Науседа и премьер-министр Ингрид Шимоните. Были запланированы его встречи с руководством парламента, другими высокопоставленными лицами, католическим архиепископом, православными священниками, представителями греческой, украинской и белорусской общин[3].
Единственно обделенными оказалась литовская православная церковь, которую отказался посетить Варфоломей, а заодно и православные святые места.
Зато плодотворно прошла его встреча с группой из пяти священников, которая откололась от Виленско-Литовской епархии Русской Православной Церкви.
Обратим внимание, насколько эффективно действует Константинопольский патриарх, используя все ресурсы для влияния на верующих, привлекая для этого государственные органы, общественность, религиозных раскольников.
И вновь возникает вопрос о роли личности в истории. Всё это явилось следствием случая, поставившего главой Константинопольского патриархата человека, который вносит раскол в православный мир и противодействует Русской Церкви или здесь прослеживается определенная закономерность?
Для того, чтобы в этом разобраться, обратимся к истоку первоначальных отношений с церковью Цареградской, начиная с Х века, когда Русская Церковь сделалась одной из метрополий, подведомственной Константинопольскому патриарху.
Власть этого первосвятителя по отношению к Русской Церкви, «по толкованию греческих канонистов, основывалась будто бы на 28-м правиле Четвертого Вселенского Собора, которым предоставлено было Цареградскому патриарху право не только рукополагать митрополитов для трех областей греческих – Азийской, Понтийской и Фракийской, но и поставлять епископов для иноплеменных народов, а Русь хотели считать прилежащею довольно близко к области Фракийской»[4].
«Все наши первые четыре митрополита даны нам из Цареграда. Можно даже подумать, что патриархи Цареградские позволяли себе в этом случае несколько более, нежели следовало: им предоставлено было Соборами только поставлять или утверждать митрополитов для подведомых митрополий, а избирать митрополита по церковным правилам должны были собственно епископы той области, для которой он предназначался, между тем первые наши митрополиты не только были утверждены, но и избраны в Константинополе без участия наших епископов»[5].
Как видим, греческие знатоки церковного права, имея огромный опыт в истолковании церковных канонов, не упустили возможности показать новичкам силу своих пониманий, которые как-то исключительно хорошо воспринимались одной из сторон.
Изменить положение русской церкви пытался великий князь Ярослав, «сделав ее самостоятельной по смерти Митрополита Феопемпта и повелел Собору своих епископов избрать и рукоположить для России нового митрополита без сношения с Константинопольским патриархом. После кончины Ярослава, на Церковь Русскую мало-помалу привыкли смотреть как на совершенно зависимую от Константинопольского патриарха: он и избирал с своим патриаршим Собором, и поставлял для неё митрополитов, как и для всех других подвластных ему митрополий, без всякого участия в том со стороны русских князей и духовенства, и все тогдашние митрополиты были греки»[6].
Полная зависимость Русской Церкви от Константинопольской продолжалась два с половиной века (988-1240), второй период длился три с половиной века и характеризовался постепенным переходом к самостоятельности (1240-1588) и с 1589 г. по настоящее время наступил период полной самостоятельности[7].
Практически шесть веков Русская Церковь находилась в зависимости от Константинопольской, которая долгое время располагалась на территории мусульманского государства, и в настоящее время с населением, состоящим в подавляющем большинстве из мусульман.
Надо отдать должное правителям Османской империи, которые очень точно рассчитали выгоду от такого соседства и использовали ее до последней возможности, когда на Константинопольского патриарха была возложена ответственность перед султаном за лояльность греческого населения к турецким властям, их законопослушание и сбор налогов. Столь усердное выполнение функций светской власти неизбежно повлияли на моральный облик высшего духовенства Константинопольского патриархата.
С завоеванием Византии османами все митрополии Вселенского Патриархата, располагавшиеся в других государствах, а также на канонических территориях древних Восточных Церквей: Иерусалимской, Антиохийской и Александрийской, оказались на территории Османской империи и поэтому турецкие власти стали считать их главой Константинопольского патриарха.
Вселенский Патриарх представлял султану кандидатов на епископские кафедры этих церквей и выступал с инициативой отстранения их от занимаемых должностей. Этот порядок существовал в течение столетий, следствием чего стала проводиться политика утверждения Константинопольского Патриархата как «Матери-Церкви» для всех остальных, а сегодняшние константинопольские иерархи стараются закрепить за собой право дарования автокефалии и право вершить верховный суд в случае конфликтов между поместными церквами.
Все меняется коренным образом после поражения и распада Османской империи в Первой мировой войне, когда в 1923 г. была провозглашена Турецкая республика и состоялся обмен населением между Турцией и Грецией. На территорию Греции было перемещено полтора миллиона человек, вследствие чего Константинопольский Патриархат лишился практически всей своей паствы на территории Турции.
Политика турецких властей в отношении Константинопольского Патриархата резко изменилась по сравнению с Османским периодом. Турецкие власти не признают его вселенский статус и делают все возможное, чтобы его никогда больше не было на турецкой земле.
В 1971 г. турки закрыли единственную богословскую школу на острове Халка. В 1996 г. в главном храме Константинопольского Патриархата, церкви св. Георгия, была взорвана бомба. Как неоднократно заявлял нынешний Константинопольский Патриарх Варфоломей: «Турция ведет психологическую войну против Вселенского Патриархата».
Сложилось тяжелейшее положение для православных Константинопольского патриархата, очень многое зависело от личных качеств главы церкви, который должен был предпринимать действенные меры для выхода из создавшегося кризиса, длившегося десятилетия. Какой им был найден выход из этого кризиса, и как это касается России, узнаем из следующей статьи.
[1] Макарий (Булгаков) митрополит Московский и Коломенский. История русской церкви. Книга пятая. Издательство Спасо-Преображенского Валаамского монастыря. Москва, 1996. С. 529-531.
[2] lenta.ru> news/2022/07/11/lithuania/
[3] https://www.rbc.ru/society/21/03/2023/641979fd9a79476f09dc4dfe
[4] Макарий (Булгаков) митрополит Московский и Коломенский. История русской церкви. Книга вторая. Издательство Спасо-Преображенского Валаамского монастыря. Москва, 1995. С. 110-111.
[5] Макарий (Булгаков) митрополит Московский и Коломенский. История русской церкви. Книга вторая. Издательство Спасо-Преображенского Валаамского монастыря. Москва, 1995. С. 112.
[6] Макарий (Булгаков) митрополит Московский и Коломенский. История русской церкви. Книга вторая. Издательство Спасо-Преображенского Валаамского монастыря. Москва, 1995. С. 279-280.
[7] Макарий (Булгаков) митрополит Московский и Коломенский. История русской церкви. Книга шестая. Издательство Спасо-Преображенского Валаамского монастыря. Москва, 1996. С. 25.
