Первое территориальное укрупнение БССР в 1924 г., когда в состав Советской Белоруссии вошла большая часть Витебской губернии, ранее входившей в состав РСФСР, а также ряд других приграничных территорий, было продиктовано конкретными целями советской национальной политики, а также далекоидущими внешнеполитическими соображениями руководства партии большевиков.
Прежде всего, это было вызвано стремлением политического руководства СССР придать новый импульс успешному построению белорусской советской государственности. Считалось, что полное объединение этнических белорусских земель в рамках БССР будет способствовать социально-экономическим успехам Советской Белоруссии, дальнейшей консолидации белорусской советской нации и дальнейшему успешному развитию «национальной по форме, социалистической по содержанию» белорусской культуры.
Помимо прочего, это также должно было стать притягательным примером для многочисленного белорусского меньшинства в соседней Польше и способствовать росту белорусского национального движения в польском государстве, на что небезосновательно и в целом небезуспешно делало ставку руководство СССР в своём противоборстве со Второй Речью Посполитой, элита которой маниакально стремилась к расчленению и полному уничтожению Советского Союза в рамках амбициозной программы «прометеизма», которая определяла польскую внешнюю политику (Борисёнок 2013)[1].
При этом высокопоставленные большевистские функционеры в Кремле предпочитали игнорировать как явное нежелание партийного руководства Витебской губернии входить в состав БССР, так и весьма прохладное отношение к подобной перспективе со стороны широких масс Витебского региона, включая значительную часть местной интеллигенции. Степень неприятия уже принятого Москвой решения о присоединении Витебщины к БССР была столь велика, что партийное руководство Витебской губернии позволило себе открытую фронду по отношению к своему партийному начальству из Москвы.
Так, на заседании пленума Витебского губкома РКП(б) 8 декабря 1923 года было отмечено, что присоединение данной области к БССР, где в то время активно проводилась политика советской белорусизации, «поведёт к болезненной ломке в крестьянском населении, которое к вопросу о присоединении относится отрицательно» (НАРБ. Ф. 4 п. Оп. 1. Д. 675. Документы об укрупнении Белоруссии. Л. 105)[2].
В протоколе, принятом по итогам заседания пленума Витебского губкома от 8 декабря 1923 года, подчёркивалось, что «Губком настаивает на пересмотре вопроса на пленуме ЦК РКП о присоединении Витебской губернии к Белорусской республике и считает присутствие представителей губкома и губисполкома при решении данного вопроса совершенно необходимым» (НАРБ. Ф. 4 п. Оп. 1. Д. 675. Документы об укрупнении Белоруссии. Л. 105)[3].
Однако, несмотря на ярко выраженное негативное отношение руководства Витебской губернии к передаче данной губернии в состав БССР, Москва своего решения так и не изменила. В результате в самом начале 1924 г. состоялось первое административно-территориальное укрупнение БССР, в ходе которого в состав Советской Белоруссии были переданы Витебский, Полоцкий, Сенненский, Суражский, Городокский, Дриссенский, Лепельский и Оршанский уезды Витебской губернии, а также Климовичский, Рогачёвский, Быховский, Могилёвский, Чериковский, Чаусский уезды Гомельской губернии. Кроме того, в состав БССР в это время вошли 18 волостей Горецкого и Мстиславского уездов Смоленской губернии.
Важной дополнительной причиной данного решения был очевидный внешнеполитический фактор – путём демонстративно проводимой белорусизации и административно-территориального укрупнения БССР Москва небезосновательно планировала активизировать белорусское национально-освободительное движение в Польше, что ей в значительной степени удалось. Так, один из лидеров белорусского движения в Польше католический ксендз А. Станкевич, являвшийся в 1924 г. депутатом польского сейма, подчеркивал «великое политическое значение» объединения всех земель Восточной Белоруссии и отмечал, что это обстоятельство будет способствовать развитию белорусской культуры и образования, которые, по его словам, быстро выйдут «за узкие рамки Минского региона» и «распространятся на всю Восточную Беларусь, разбудив самосознание пока что ещё несознательного белоруса…» (Крыніца. 16 лютага 1924. № 4.)[4].
Уже после присоединения Витебской губернии к БССР среди местного населения некоторое время сохранялось весьма прохладное и критическое отношение к этому обстоятельству. Так, например, по сообщениям секретарей Укомов КП(б)Б за 1924 г. в Лепельском уезде Витебской губернии «интеллигенция опасалась за введение в обязательном порядке белорусского языка и была против белорусизации» (НАРБ. Ф. 4 п. Оп. 1. Д. 675. Документы об укрупнении Белоруссии. Л. 220)[5].
***
Укрупнение БССР и ведущиеся по этому поводу оживленные дискуссии не оставили в стороне и руководство Белорусской Православной Церкви. 18 февраля 1924 года с пространным обращением «ко всему клиру церковному и всем православным христианам, во области Белорусской сущим», счёл необходимым обратиться Митрополит Белорусский и Минский Мелхиседек. В самом начале своего обращения глава Белорусской Православной Церкви демонстративно подчеркнул «особую важность и значение объединения всех Белорусских областей в единое целое» (НАРБ. Ф. 4 п. Оп. 1. Д. 1296. Секретная переписка с Белорусским Бюро ЦК РКП. Л. 16)[6].
По словам Митрополита Мелхиседека, «согласно канонам церковным, происшедшее в жизни нашей Белоруссии событие налагает и на нас, как канонического Архипастыря Церкви Белорусской, особенный долг попечения о преуспеянии и нормальном ходе жизни церковной, на всей, значительно расширенной ныне, территории Белорусской (НАРБ. Ф. 4 п. Оп. 1. Д. 1296. Секретная переписка с Белорусским Бюро ЦК РКП. Л. 16)[7].
Показательно, что Митрополит Мелхиседек сразу же счёл необходимым чётко и ясно подчеркнуть своё исключительно положительное отношение к происшедшему укрупнению. Очевидно, на фоне неоднозначного отношения к укрупнению даже в среде партийно-политической элиты СССР и БССР это было призвано произвести надлежащее впечатление на руководство Советской Белоруссии.
«Прежде всего, мы не можем не приветствовать от имени Церкви с чувством глубокой радости происшедшее объединение родной Белоруссии в одну гражданскую единицу. Белорусский народ теперь получает широкую возможность общими силами идти по пути развития своей национальной культуры и созидать духовное и материальное благополучие своё, – указывал в своём послании Митрополит Мелхиседек. – Церковь Православная, свойственными ей средствами, искренно готова содействовать этому развитию и процветанию родной нам Белоруссии. Да благословит же Господь дальнейшие шаги Белоруссии на славном пути её к благу и счастью народному» (НАРБ. Ф. 4 п. Оп. 1. Д. 1296. Секретная переписка с Белорусским Бюро ЦК РКП. Л. 16)[8].
В заключительной части своего пространного обращения Митрополит Мелхиседек поставил вопрос о том, «каким же путём» пойдёт Православная Церковь Белоруссии при изменившемся положении. Как подчеркнул в своём обращении владыка, Церковь пойдёт «тем же путём, каким шла доселе… В прежней своей работе по руководству церковною жизнью Белоруссии мы никогда не становились на скользкий путь политических страстей… И ныне мы считаем своим долгом заявить, что решительно и определённо не имеем, как и никогда не имели, ничего общего с теми, кто хотел бы видеть Святую Церковь нашу орудием политической борьбы против существующей Власти. Признавая Советскую Власть не на словах, а на деле, мы никогда не призывали, ни явно, ни тайно… к неповиновению власти или к борьбе против неё. Происшедшее в жизни нашей Белоруссии увеличение территории её чрез присоединение к С.С.Р.Б. соседних, сродных ей, местностей, налагает на нас трудную задачу организации церковной жизни во всей Белоруссии. Не может не устремляться сердце наше и к зарубежным белорусским братьям нашим, особенно входившим ранее в состав паствы нашей, – завершал Митрополит Мелхиседек своё послание, имея в виду белорусское меньшинство Польши. – Усердно молимся, да поможет и им Господь Бог сохранить в чистоте и неповреждённости то, что для них, как и для нас, составляет святое святых – Веру Православную, родной быт и язык» (НАРБ. Ф. 4 п. Оп. 1. Д. 1296. Секретная переписка с Белорусским Бюро ЦК РКП. Л. 18)[9].
Столь недвусмысленно и определённо заявленная Митрополитом Мелхиседеком лояльность властям Советской Белоруссии, для чего он весьма умело использовал имевшее место в начале 1924 г. административно-территориальное укрупнение БССР, была, судя по всему, призвана несколько смягчить отношение советских властей к Православной Церкви и православному духовенству, тем более, что подавляющее большинство белорусского православного духовенства в то время весьма критически воспринимало проводимую с начала 1920-х годов политику белорусизации, придерживаясь традиционного взгляда на белорусов как на составную часть триединого русского народа (Киселёв 2024).[10] Между тем, именно этой концепции «триединого русского народа» и была объявлена война со стороны Советской власти, которая в качестве инструментов этой войны использовала политику «советских коренизаций» в БССР и в УССР.
Однако ни демонстративная лояльность властям БССР, ни проявленная митрополитом Мелхиседеком озабоченность судьбой белорусского национального меньшинства в Польше не были оценены руководством БССР, хотя белорусский владыка и ранее пытался занимать компромиссную по отношению к властям позицию, что, в частности, нашло свое отражение и в ходе кампании по изъятию церковных ценностей в 1922 г., и по отношению к обновленческому движению в СССР.
Имевшие в то время место перманентные репрессии и преследования Православной Церкви и духовенства как в Советской Белоруссии, так и в СССР в целом не только не снизились, но, наоборот, заметно усилились, достигнув своего апогея во второй половине 1930-х годов. Одной из многочисленных жертв этих антицерковных репрессий стал впоследствии и Митрополит Мелхиседек.
ЛИТЕРАТУРА
Борисёнок Ю.А. На крутых поворотах белорусской истории. Москва: Родина Медиа. 2013.
Киселёв А. Проблемы белорусской идентичности на страницах воспоминаний В.В. Улащика // https://naukaverakuljtura.com/%d0%bf%d1%80%d0%be%d0%b1%d0%bb%d0%b5%d0%bc%d1%8b-%d0%b1%d0%b5%d0%bb%d0%be%d1%80%d1%83%d1%81%d1%81%d0%ba%d0%be%d0%b9-%d0%b8%d0%b4%d0%b5%d0%bd%d1%82%d0%b8%d1%87%d0%bd%d0%be%d1%81%d1%82%d0%b8-%d0%bd/
Крыніца. 16 лютага 1924. № 4.
НАРБ. Ф. 4 п. Оп. 1. Д. 675. Документы об укрупнении Белоруссии.
НАРБ. Ф. 4 п. Оп. 1. Д. 1296. Секретная переписка с Белорусским Бюро ЦК РКП. Л. 18.
[1] Борисёнок Ю.А. На крутых поворотах белорусской истории. Москва: Родина Медиа. 2013.
[2] НАРБ. Ф. 4 п. Оп. 1. Д. 675. Документы об укрупнении Белоруссии. Л. 105.
[3] Там же.
[4] Крыніца. 16 лютага 1924. № 4.
[5] НАРБ. Ф. 4 п. Оп. 1. Д. 675. Документы об укрупнении Белоруссии. Л. 220.
[6] НАРБ. Ф. 4 п. Оп. 1. Д. 1296. Секретная переписка с Белорусским Бюро ЦК РКП. Л. 16.
[7] Там же.
[8] Там же.
[9] НАРБ. Ф. 4 п. Оп. 1. Д. 1296. Секретная переписка с Белорусским Бюро ЦК РКП. Л. 18.
[10] Киселёв А. Проблемы белорусской идентичности на страницах воспоминаний В.В. Улащика // https://naukaverakuljtura.com/%d0%bf%d1%80%d0%be%d0%b1%d0%bb%d0%b5%d0%bc%d1%8b-%d0%b1%d0%b5%d0%bb%d0%be%d1%80%d1%83%d1%81%d1%81%d0%ba%d0%be%d0%b9-%d0%b8%d0%b4%d0%b5%d0%bd%d1%82%d0%b8%d1%87%d0%bd%d0%be%d1%81%d1%82%d0%b8-%d0%bd/
