Бой в Одрыженском лесу
В первой половин мая 1863 г. русский отряд, состоящий из солдат 3-го стрелкового батальона и приданных им казаков, настиг в Одрыженском лесу повстанческий отряд под руководством Р. Траугутта. Русские искали Р. Траугутта после предыдущего боя, и в этом им помогли белорусские крестьяне, сообщившие, что слышали выстрелы по направлению к Белинским лесам. Ещё одна группа крестьян, явившаяся к командиру отряда, эти сведения подтвердила.
Русские войска, занимавшиеся поиском Р. Траугутта, были разделены на два отряда. Один из отрядов генерал-майор А.Ф. Эггер направил на повстанцев. Часть отряда сделала засаду возле плотины. Одрыженский лес был болотистым, поэтому повстанцы могли отходить только по отдельным направлениям, в первую очередь, по плотине.
Остальная часть отряда направилась в сторону повстанцев. Последние быстро заняли оборону и встретили русских «убийственным огнем, от которого с самого начала значительное число было ранено» [1]. Русские были в заведомо неудобном положении. Они шли в атаку малыми силами, без резерва, который не был сформирован по причине нехватки людей, находившихся в засаде и потому не участвовавших в стычке. Польский повстанец И. Арамович в своих воспоминаниях писал, что «москали трижды ходил в атаку и трижды были отбиты» [2]. Всё же малые силы русских смогли вытеснить польских повстанцев с их позиций, несмотря на отчаянное сопротивление. После того, как повстанцы поняли бессмысленность сопротивления, они быстро покинули лагерь, оставив в нем всё своё имущество. По русским данным, бой длился более 2 часов [3], по польским – 3 часа, а отдельные выстрелы продолжались до вечера [4].
По русским сведениям, силы повстанцев составляли 300 – 400 человек «отлично вооружённых и обученных» [5]. Более точно определить количество повстанцев русские вряд ли могли, поскольку до этого Р. Траугутт был дважды разбит, и инсургенты несколько раз были рассеяны, но потом вновь собирались. В каком количестве они возвращались к Траугуту, русским сложно было предположить. В воспоминаниях И. Арамовича сведений о количестве повстанцев в отряде Р. Траугута не указано.
Если рассмотреть количество русских войск, участвовавших в сражении, то польские и русские цифры различаются. По русскому рапорту русский отряд состоял из полутора рот 3-го стрелкового батальона и полсотни казаков [6]. Из них 30 стрелков и 15 казаков были направлены в засаду и непосредственного участия в бою не принимали [7]. Польские сведения о количестве русских войск значительно отличаются. И. Арамович указывает, что русских было 4 роты и 200 казаков [8]. Т.е. сведения по количеству стрелков различаются чуть более, чем в 2,5 раза, а по казакам – в 4 раза.
Количество жертв по сведениям сторон также различается. Так, по воспоминаниям И. Арамовича повстанцы потеряли 13 человек убитыми и 4 ранеными, двое из которых были взяты в плен. Ещё 10 инсургентов было поймано крестьянами и передано законным властям. Также русским достался весь повстанческий обоз в 20 подвод и 50 лошадей [9]. По русскому рапорты повстанцы потеряли 21 человека на поле боя – это те, кого русские смогли учесть. Ещё 5 повстанцев, оставшихся на поле боя, было ранено и соответственно взято в плен. Также рапорт указывает, что предположительно поляки потеряли большое количество людей при отступлении через болота, т.к. в удобном для отступлении месте располагалась русская засада, которая открыла огонь по отступающим. Поэтому повстанцы были вынуждены отходить через болота, где также теряли людей. Сколько погибло повстанцев от выстрелов засады и утонуло в болотах – неизвестно, но «потеря должна быть огромная» [10]. Русским достался «весь неприятельский обоз и множество оружия, пороху, свинцу, готовых патронов, походная аптека, большой запас разных продуктов, множество разного платья и лошадей […]». Нескольких повстанцев захватили крестьяне, о большом количестве потерь от огня засады и в болотах русские узнали именно от пленных [11]. Потери поляков по сведениям И. Арамовича составляют 13 человек, а по русским данным – 21 человек только тех, кого обнаружили павшими на поле боя. В болотах никто убитых не искал, поэтому потери повстанцев в болотах остались загадкой. Т.е. разница в подсчётах (без учёта утонувших в болотах и погибших в них же от выстрелов русской засады) более, чем в 1,5 раза.
Русские потери по двум источникам также различаются. По польским сведениям, русские потеряли 73 человека убитыми и более 30 ранеными [12]. Русские данные указывают, что «успех куплен нами однако дорогою ценою», которая составила 9 убитых и 36 раненых (1 офицер и 35 нижних чинов, 4 из них тяжело) [13]. Если цифры раненых примерно совпадают, то безвозвратные потери различаются более, чем в 8 раз. За русскими осталось поле боя, т.е. они могли посчитать и свои и чужие потери. Поляки же вынуждены были отойти, поэтому вряд ли они могли адекватно посчитать русские потери. Свои потери повстанцы также точно посчитать не могли, т.к. отряд был рассеян, кто-то был убит, ранен, попросту ушёл домой, утонул в болоте. Именно поэтому очень сложно установить реальные потери, а точные цифры, оказавшиеся у И. Арамовича, вызывают удивление.
Однако на следующий день некоторые поляки вернулись на место битвы, где они застали крестьян, которые кормили раненых и «тех, кто потерялся». Возле поля боя было «три могилы, а над одной возносился крест с надписью “За упокой царя и отечества скончались три русские и один поляк”. Могилы раскопали – москали лежали снизу, а наши сверху с разбитыми прикладами головами», ‒ писал И. Арамович [14]. Вызывает удивление то, что повстанцы раскапывали могилы. Для чего это делалось, И. Арамович не сообщает. Естественно, что по захороненным можно было установить количество погибших, но почему оно не совпадает с данными рапорта – непонятно. Кстати, раскапывание могил погибших солдат – это не единичный случай. Тот же И. Арамович описывает подобное в другом месте своих воспоминаний [15].
Конкретизировать русские потери можно по спискам фамилий погибших и умерших от ран, ранее выбитых на стенах в Александро-Невской часовне [16], потери 3-го стрелкового батальона за всё время восстания – 14 человек, а потери всех казачьих полков в Северо-Западном крае – 22 человека, поскольку в рапорте не указано, к какому полку принадлежали казаки, приходится указывать общие казачьи потери в крае. Даже если сложить потери всех казаков и 3-го стрелкового батальона, то никак не выходит 73 погибших с русской стороны. Следовательно, потери русских войск в этом бою слишком завышены.
Бой на мызе Пухлы
В конце июля 1863 г. на мызе Пухлы заночевал конный отряд повстанцев. С утра (по польским сведениям, в 3-м часу, а по русским ‒ в 5-м часу утра) повстанцы были атакованы казаками и уланами, которые попытались ворваться во двор мызы, где повстанцы уже готовились к походу. Повстанцы успели закрыть ворота и начали стрелять из-за высокого частокола. Поняв, что русских достаточно мало, поляки сделали попытку окружить отряд, но, когда они перекрыли проход по плотине, русские прорвали польские ряды и вышли из окружения. После этого манёвра перестрелка возобновилась. Русские ждали подходящую пехоту, к которой, чтобы поторопить, были посланы казаки
В своих воспоминаниях И. Арамович пишет, что русская пехота находилась в засаде возле ближайшего брода, но далее, по его же данным русская пехота попросту не успела к концу перестрелки, т.к. она была «на расстоянии двух выстрелов» от места боя. Тут скорее можно верить русскому рапорту – пехота шла издалека. Казаки, посланные за ней и, после передачи приказа, сразу вернувшиеся к мызе, видимо были восприняты поляками как очередное русское подкрепление, т.к. И. Арамович записал, что на помощь русским «подошла конница и даже пехота» [17]. К этому времени повстанцы начали отходить, успев забрать своих убитых и раненых. Поле боя осталось за русскими, которые преследовали повстанцев ещё 5-6 вёрст, но прекратили преследование по причине того, что люди были уставшими. Ведь русская кавалерия вступила в бой сходу, подошедшая пехота также была с марша, а повстанцы успели отдохнуть и сами уже собирались уходить с мызы [18].
Воспоминания И. Арамовича не сообщают о количестве повстанцев, русские сведения говорят о том, что в отряде было «250 отлично вооружённых охотников, повстанцев» [19]. Количество русских войск, по польским сведениям, достигало эскадрона улан и 50 казаков, позже подошли ещё казаки и пехота [20]. По русским сведениям, кавалерия вступила в бой следующими силами – 75 уланов 2-го эскадрона С-Петербургского уланского полка и 30 казаков 5-й сотни 5-го Донского казачьего полка. Позже подошла стрелковая рота Софийского пехотного полка, но она реально приняла участие лишь в преследовании [21]. Русская рота того времени состояла примерно из 180 человек (по штатам военного времени) [22], эскадрон был примерно такого же состава, т.е. поляки оценили русский кавалерийский отряд примерно в 230 человек, по русскому рапорту уланов и казаков вместе было 105 человек. Т.е. силы русских, по польским сведениям, завышены более, чем в 2 раза, если сравнивать с русскими сведениями.
Потерь у поляков, по сведению И. Арамовича, не было, «несмотря на то, что дом и заборы посекли пули». Раненой оказалась лишь одна лошадь [23]. По русским сведениям, потери поляков ранеными и убитыми составили примерно 30 человек, но в русском рапорте указано, что поляки успели забрать всех своих погибших и раненых. Поэтому русские сведения базируются лишь на информации, полученной от местных жителей [24]. Насколько точно местные жители могли посчитать жертвы – неизвестно.
Русские потери, согласно И. Арамовичу были 20 человек убитыми (в том числе казачий офицер) и 14 ранеными [25]. По русским сведениям, их потери составили 2 убитых (казачий офицер и рядовой улан) и 4 улана были ранены (из них один тяжело) [26]. Т.е. сведения по убитым различаются в 10 раз, по раненым – в 3,5 раза. По сведениям о погибших, имевшихся на досках Александро-Невской часовни, в С-Петербургском уланском полку за всё время восстания погибло 3 человека, а в 5-м донском казачьем – 2 [27], т.е. общие потери обоих полков за всё время восстания составили 5 человек, и даже, если они все гипотетически были бы в этом бою, то 20 русских погибших, как утверждал И. Арамович, всё равно никак не получилось бы. Интересно, что в информации по этому бою есть сведения о конских потерях, причём сведения оставлены с обеих сторон. Так, Арамович утверждает, что у повстанцев была ранена лишь одна лошадь, а, по русским сведениям, у повстанцев были отбиты 20 лошадей, ещё 4 убиты и 5 тяжело ранены [28]. Т.е. данные не совпадают. Если учесть, что поле боя всё-таки осталось за русскими, то они могли посчитать потери в лошадях более точно.
В целом, цифры потерь в одних и тех же боях, исходящие от противоборствующих сторон практически всегда различаются. Боле точные цифры всё же следует искать в русских рапортах, т.к. практически всегда поле боя оставалось за русскими отрядами, которые могли посчитать погибших.
[1] Архивные материалы Муравьёвского музея, относящиеся к польскому восстанию 1863–1864 гг. в пределах Северо-Западного края. Кн. VI, В 2 ч. Ч. 2: Переписка о военных действиях с 10 января 1863 года по 7 января 1864 года. / сост. А. Миловидов. Вильна: Губернская типография, 1915. С. 177.
[2] Арамовіч І. Мары. Успаміны пра партызанскі рух у Гродзенскім ваяводстсве ў 1863 і 1864 гг. // Архэ. 2010. № 12. С. 45.
[3] Архивные материалы Муравьёвского музея… С. 178.
[4]Арамовіч І. Указ. соч. С. 45.
[5] Архивные материалы Муравьёвского музея… С. 178.
[6] Там же. С. 176.
[7] Там же. С. 177.
[8] Арамовіч І. Указ. соч. С. 45.
[9] Там же. С. 45.
[10]Архивные материалы Муравьёвского музея… С. 178.
[11] Там же. С. 178.
[12]Арамовіч І. Указ. соч. С. 45.
[13] Архивные материалы Муравьёвского музея… С. 178.
[14] Арамовіч І. Указ. соч. С. 45.
[15] Там же. С. 65.
[16]Список русских солдат и офицеров, погибших в период подавления польского восстания 1863 – 1864 гг. в пределах Северо-Западного края Российской империи / подг. к публ. А. Гронский // Западная Русь. Режим доступа: http://zapadrus.su/bibli/arhbib/85-spisok-pogibshih-russkih-soldat-v-1863.html (Дата обращения: 21.04.2023).
[17] Арамовіч І. Указ. соч. С. 64.
[18] Архивные материалы Муравьёвского музея… С. 285.
[19] Там же. С. 286.
[20] Арамовіч І. Указ. соч. С. 64.
[21] Архивные материалы Муравьёвского музея… С. 284-285.
[22] Грабовский С.В. Историческая хроника полков 37-й пехотной дивизии (1700 – 1880). СПб.: Типография Кесневиля и Балашова, 1883. С. 118.
[23] Арамовіч І. Указ. соч. С. 64.
[24] Архивные материалы Муравьёвского музея… С. 285.
[25] Арамовіч І. Указ. соч. С. 64.
[26] Архивные материалы Муравьёвского музея… С. 285.
[27] Список русских солдат и офицеров, погибших в период подавления польского восстания 1863 – 1864 гг. в пределах Северо-Западного края Российской империи.
[28] Архивные материалы Муравьёвского музея… С. 285.
