Аннотация
Во второй части очерка приводятся оценки деятельности греко-католической церкви в первые годы существования независимой Беларуси. Особый интерес представляет аргументированное опровержение чиновниками претензий униатов на статус «единственной истинно белорусской национальной церкви». Статья полностью базируется на документах Национального архива Республики Беларусь.
_________________________________________________________
Органы власти вынуждены были реагировать на многочисленные обращения активистов «возрождаемой» греко-католической общины в Беларуси. 10 марта 1992 г. на заседании Комиссии по национальной политике и межнациональным отношениям Верховного Совета Республики Беларусь был заслушан отчет Уполномоченного по делам религий при Совете Министров Республики Беларусь А.И. Жильского о деятельности униатской церкви. Отчет представлял собой обстоятельный разбор тезисов, содержавшихся в обращениях Я. Матусевича, С.П. Абламейко и других ревнителей униатства в Беларуси в органы власти. В начале отчета А.И. Жильский опроверг центральный тезис своих оппонентов об исключительно белорусском национальном характере униатской церкви: «Нельзя согласиться с утверждением авторов письма в том, что униатская церковь носит исключительно “белорусский характер”, что “она является квинтэссенцией национальной христианской духовности и белорусского менталитета”. Ни канонически, ни фактически в мире нет исключительно национальных церквей, все они интернациональные, объединяют верующих разных национальностей. Это утверждение есть ни что иное, как попытка придания исключительности сторонникам этого вероисповедания».
Следующее утверждение, которое опровергал А.И. Жильский, заключалось в характеристике униатами православной церкви как «русско-шовинистической». Чиновник отметил: «Все 6 православных епископов, руководящих епархиями, являются белорусами. Митрополит, Патриарший Экзарх всея Беларуси Филарет русский, в республике служит уже 14 лет и для пропаганды исторического и культурного наследия белорусского народа сделал не меньше, чем “особенные” белорусы-униаты. 85 % православных священников являются белорусами по национальности, тогда как среди униатов – 75 % (при том, что общее число униатских священнослужителей равнялось четырем – авт.)».
Далее А.И. Жильский подробно прокомментировал фрагмент обращения Я. Матусевича и С.П. Абламейко к руководителю Беларуси С.С. Шушкевичу, в котором подчеркивалась желательность назначения А. Надсона епископом для греко-католиков Беларуси и утверждалось, что этот проживавший в Англии униатский священнослужитель якобы «пользуется большим авторитетом среди белорусов на Родине и в эмиграции, чем митрополит К. Свёнтек и Экзарх Филарет» и что «назначение такого жертвенного священника и патриота епископом имело бы большое значение». А.И. Жильский вспомнил не самые приглядные страницы из биографии А. Надсона: «Может, для Я. Матусевича и С. Абламейко он таким и является, но никак не для “белорусов на Родине”, потому что его здесь пока мало кто знает, разве что по тем крохам гуманитарной помощи, которую он привозил и о которой так много писалось в прессе. Известно и то, что во время войны А. Надсон находился на стороне фашистской Германии. Личное дело каждого выбирать себе кумиров».
Уполномоченный по делам религий отметил, что популярные в то время среди греко-католиков Беларуси требования возвратить им храмы, якобы отобранные православными после 1839 г., не только не имели под собой юридических оснований, но и противоречили элементарной логике. А.И. Жильский отметил, что «государственная власть не несет ответственности за действия царского правительства». Кроме того, «православные считают (не без основания), что это униаты захватили их храмы после Брестской унии, когда православная церковь была вне закона».
Свой отчет А.И. Жильский резюмировал следующим образом: «Письмо Я. Матусевича и С. Абламейко носит исключительно политический характер. Они видят в унии ту опору, которая будет служить политическим силам Беларуси в ее сложном геополитическом положении. Такой подход противоречит Закону “О свободе совести и религиозных объединениях”». Опытный чиновник высказал вполне трезвые опасения о потенциальных последствиях, к которым могла привести агрессивная деятельности адептов унии в Беларуси: «Так как православная церковь является самой массовой в республике, если начнется борьба униатов против нее по образцу Западной Украины, результаты будут катастрофическими» (НАРБ, ф. 968, оп. 1, д. 4091, л. 14–19).
Не менее важная информация содержится в аналитической записке А.И. Жильского «О воссоздании греко-католической (униатской) церкви в Республике Беларусь», направленной 13 января 1992 г. в Министерство иностранных дел. В начале документа подчеркивалась тесная связь между сторонниками унии и БНФ (в большинстве случаев новоявленные униаты были членами БНФ или разделяли программные установки этой организации). Автор в очередной раз развенчивал миф об «исключительной белорусскости» греко-католической церкви: «Идеологи униатства утверждают, что уния – это наша, национальная религия, она якобы приобщала белорусов к вершинам западноевропейской культуры, что в униатских церквях богослужение велось на белорусском языке. Насколько достоверны эти утверждения, свидетельствует тот факт, что условия Брестской унии 1596 г. оставили для униатской церкви тот же язык, который был в православной, то есть церковнославянский. Именно на этом языке проводились богослужения в униатских приходах Беларуси вплоть до устранения унии в 1839 г. А проповеди произносились на диалектах, на которых разговаривало местное население» (А.И. Жильский представил довольно оптимистичную картину, не учитывавшую имевшие место процессы латинизации униатской церкви в Беларуси – авт.).
К началу 1992 г. униатская церковь в Беларуси была крайне малочисленной, насчитывала 7 общин (от 10 до 40 верующих в каждой, «преимущественно представителей интеллигенции, членов БНФ») – в Минске, Гомеле, Могилеве, Витебске, Гродно, Полоцке, Старых Дорогах. Свои уставы имели только минская и гомельская общины, «в первой из них богослужения посещали до 40 человек, многие из которых являлись научными сотрудникам Академии наук, а во второй – до 14 человек».
Униатов в то время окормляли 3 священника и 2 диакона. А.И. Жильский подробно остановился на сомнительных фактах из биографий некоторых из них: «Петр Кузьмичев, 1957 года рождения, с 1981 по 1985 гг. служил настоятелем церкви (православной – авт.) в Мостовском районе Гродненской области. Был осужден к 4 годам лишения свободы за мошенничество, одалживал большие суммы денег и никому не отдавал. Пьянствовал, дебоширил. Исключен из православного клира. Приласкали польские униаты и поручили служение в Беларуси». Сложный путь к униатству прошел упоминавшийся в статье Я. Матусевич: «Ян Матусевич, 1947 года рождения, окончил Минский театрально-художественный институт, работал директором Дворца культуры и одновременно постигал священническую практику. В 1976 г. рукоположен в священники и назначен настоятелем православной церкви в д. Марково Молодечненского района. Через 3 года перешел в католичество. С 1982 по 1990 г. служил настоятелем костела д. Боруны Ошмянского района. После знакомства с униатским священником А. Надсоном, проживающим весь послевоенный период в Лондоне, Матусевич разрывает с католической церковью и переходит в униатство» (НАРБ, ф. 136, оп. 3, д. 3, л. 3–4).
Оценку природы греко-католической церкви в Беларуси Уполномоченный по делам религий А.И. Жильский фактически повторил и в своей аналитической записке, составленной в начале 1995 г., подкрепив свои доводы новыми материалами. К тому времени униатская церковь оставалась малочисленной (11 общин). А.И. Жильский констатировал: «Некоторые политические силы пытаются преподносить их (униатов – авт.) как исключительно белорусскую национальную церковь. Социологические исследования, которые проведены в 1994 г. Институтом социологии Академии наук Беларуси, показали, что среди сторонников этой религии нет численного превосходства людей одной национальности, как это имеет место, например, в православном вероисповедании. Больше всего опрошенных (44 %) идентифицируют униатскую религию с принадлежностью к украинской нации, 41,9 % – к белорусской, 25,5 % – к польской, 2,5 % – к русской. Из этого можно сделать вывод, что утверждение, согласно которому греко-католическое вероисповедание является исключительно национальной религией в Беларуси, совсем безосновательное. Ватиканом предпринимаются меры по активизации деятельности греко-католиков. Он назначил священника Я. Матусевича деканом для униатских общин. Назначен также визитатор Святой Конгрегации Восточных Церквей для греко-католиков Беларуси. Им стал поляк Ян Гаек, который в прошлом году 3 раза посещал республику и только изучает деятельность всех 11 униатских общин. Григорианский университет Ватикана принял на учебу униата из Беларуси, выпускника журфака БГУ С. Сенкевича. Все это свидетельствует, что Ватикан взял курса на укрепление униатства в Беларуси» (НАРБ, ф. 136, оп. 3, д. 15, л. 207).
В 1994–1995 гг. белорусские чиновники начинают массово фиксировать новое явление – сотрудничество между римско-католическими и греко-католическими общинами в отдельных местностях (НАРБ, ф. 136, оп. 3, д. 22, л. 101). Как отмечалось выше, на заре своего «возрождения» униаты рассматривали польских и ополяченных католических ксендзов в качестве одной из основных угроз белорусской национальной идентичности. Единичные случаи контактов между католиками и униатами имели место и ранее. Например, молитвенные собрания греко-католиков Гомеля уже с 1991 г. проводились костеле Рождества Божьей Матери, на некоторых из них присутствовали римо-католики (НАРБ, ф. 136, оп. 3, д. 3, л. 21). Попытка греко-католиков использовать в своих целях здание костела в Бресте завершилась неприятным курьезом. Вот как описал его Уполномоченный Совета по делам религий по Брестской области М. Жук в аналитической записке, адресованной своему начальнику А.И. Жильскому (сентябрь 1991 г.): «Уникальный случай на сей счет в прошлом году произошел с гражданином Англии Надсоном, который, находясь в нашей области, попытался выступить с проповедью на белорусском языке в костеле Бреста. Прихожане-католики его не пустили даже в костел» (НАРБ, ф. 136, оп. 3, д. 3, л. 32). Инициативы униатов тогда натолкнулись на крепко укоренившийся среди католиков Беларуси стереотип «католик – значит поляк».
Таким образом, анализ документов свидетельствует, что греко-католики Беларуси в начале 1990-х гг. являлись малочисленной конфессией, ядро которой составляли представители интеллигенции националистических взглядов. Советские чиновники не без оснований считали, что пропагандируемая униатами идеология являлась катализатором центробежных настроений. После распада СССР и образования независимой Республики Беларусь униаты пытались позиционировать себя в качестве единственной «подлинно национальной» белорусской церкви и на этом основании бороться за политический капитал. Данные попытки, однако, не увенчались успехом вследствие взвешенной позиции белорусских чиновников и незначительного влияния греко-католиков Беларуси на настроения широких масс населения. Хочется надеяться, что сегодня граждане Беларуси, являющиеся прихожанами греко-католической церкви, не будут повторять ошибок своих предшественников и допускать высказываний и действий, ставящих под сомнение межконфессиональное согласие в республике.
Литература
1. НАРБ, ф. 968, оп. 1, д. 4091, л. 4–23. «Протокол № 41 заседания Комиссии по национальной политике и межнациональным отношениям Верховного Совета Республики Беларусь», Минск, 10 марта 1992 г.
2. НАРБ, ф. 136, оп. 3, д. 3, л. 3–4. «Аналитическая записке Уполномоченного Совета по делам религий А.И. Жильского “О воссоздании греко-католической (униатской) церкви в Республике Беларусь”, направленная в Министерство иностранных дел» Республики Беларусь», Минск, 13 января 1992 г.
3. НАРБ, ф. 136, оп. 3, д. 15, л. 202–211. «Аналитическая записка Уполномоченного Совета по делам религий А.И. Жильского», Минск, 30 января 1995 г.
4. НАРБ, ф. 136, оп. 3, д. 22, л. 94–105. «Аналитическая записка Уполномоченного Совета по делам религий А.И. Жильского “О религиозной обстановке в республике”, направленная в Кабинет Министров Республики Беларусь», Минск, 14 июня 1995 г.
5. НАРБ, ф. 136, оп. 3, д. 3, л. 21–25. «Информационная справка о деятельности религиозных объединений на территории Гомельской области, составленная Уполномоченным Совета по делам религий по Гомельской области Г.С. Заторой», Гомель, 21 января 1992 г.
6. НАРБ, ф. 136, оп. 3, д. 3, л. 31–33. «Аналитическая записка “Информация о некоторых вопросах осуществления государственно-церковных отношений в области”, составленная Уполномоченным Совета по делам религий по Брестской области М. Жуком», Брест, 27 сентября 1991 г.
