Когда вполне благонамеренные и консервативно настроенные лидеры общественного мнения озвучивают аргументы из методичек антиславянской пропаганды, нужно понимать, что таким образом осуществляется переформатирование исторически сложившейся идентичности. И расчистка площадки для фабрикации новой «евразийской» идентичности.
Антиславянская пропаганда «для умных» основывается на некоторых мыслях К.Н. Леонтьева и Ф.М.Достоевского, где наши национальные гении сетуют на «неблагодарность славянских братьев».
Для «не особо умных» бойкие блогеры с шутками-прибаутками эту идею доносят в предельно упрощённом варианте: «братушки воевали против нас в обеих войнах ХХ века. Будут воевать и впредь!»
Перекричать блогеров нет никакой возможности, поскольку наша аудитория несколько скромнее, но кое-какие сведения, убеждён, стоит использовать в полемике с антиславянски настроенными агитаторами и пропагандистами.
Рассмотрим вопрос Славянства и Второй мировой войны.
Кто из славян и в каком количестве был одном окопе с гитлеровцами? Были ли славяне, оказавшиеся в этом окопе, мотивированы русофобскими убеждениями?
Союзники Третьего Рейха, их статус
Союзниками Третьего Рейха были следующие государства: Королевство Италия (после сентября 1943 года – Итальянская Социальная Республика); Королевство Венгрия (с октября 1944 – Венгерское Государство); Королевство Румыния; Царство Болгария.
Имелись у Германии с Италией и сателлиты: Независимая Держава Хорватия, Словацкая Республика, Королевство Албания, Королевство Черногория.
Кстати, Словацкая Республика, возникшая в результате развала Чехословацкой Республики, была признана далеко не всем мировым сообществом. Советский Союз вплоть до 22 июня 1941 года признавал суверенитет этого сателлита Третьего Рейха.
Королевство Черногория в качестве королевства, пусть даже связанного с Италией личной унией, так и не возродилось. Муссолини отказался от этой идеи, и фактически Черногория с октября 1941 по сентябрь 1943 года была Губернаторством Италии. Впрочем, образование губернаторства не привело ни к аннексии Черногории Италией, ни к предоставлению ей независимости под итальянским протекторатом.
А вот Албанское Королевство с 1939 по 1943 год было именно протекторатом Италии аналогично Протекторату Богемии и Моравии в составе Германии.
Если кому-то доводилось видеть географические карты, изданные в Советском Союзе в 1940–41 годах, то там можно обнаружить некую «Область государственных интересов Германии». Это – «Генерал-губернаторство для оккупированных польских областей», позже – просто «Генерал-губернаторство». На территории Генерал-губернаторства действовало законодательство Германии, однако большинство его жителей не имели статуса граждан Германии и во многом были ограничены в правах. Нацисты не пытались создать какого-либо марионеточного польского правительства, вся администрация была чисто немецкой.
Аналогичные существовавшим на части территории довоенной Польши гражданские администрации имели место в Рейхспротекторате Богемия и Моравия, Рейхкомиссариатах Норвегия, Нидерланды, Остланд и Украина.
На территории оккупированных Дании, Франции и сербской части бывшей Югославии, параллельно с гражданскими органами власти, сформированными из местных политиков, существовали германские военные администрации.
Из сказанного выше делаем вывод: к лету 1941 года из славянских государств союзником Третьего рейха было суверенное и международно признанное Царство Болгария; ограниченно признанными были страны-сателлиты: Независимая Держава Хорватия и Словацкая Республика.
Прочие славянские края были лишены суверенитета, и статус их был различен: оккупированная Сербия под управлением Правительства Национального спасения генерала Милана Недича и германской военной администрации, а также интегрированные в различном статусе в рейх земли, населенные словенцами, поляками и чехами. Соответственно, имперские округа Каринтия (частично), Ватерланд, Данциг, Генерал-губернаторство, Рейхспротекторат Богемия и Моравия.
Таким образом, независимой оставалась лишь Болгария, а частично независимыми были Хорватия и Словакия. В Сербии гражданская администрация в лучше случае могла лишь выступать в качестве адвоката перед германской военной администрацией, а поляки, чехи и словенцы были народами, находившимися в оккупации.
Стало быть, когда недруги славянского братства начинают рассказывать о том, как «братушки предали Россию», речь должна идти либо о болгарах, либо о хорватах, либо о словаках.
Рассмотрим, какую функцию в «походе против большевизма» играли вооруженные силы указанных государственных формирований.
Болгарское Царство во Второй мировой войне
Болгарам от нелюбителей православного славянства, пишущим на русском языке, обычно достается больше всех.
Действительно, Болгарское Царство было союзником рейха: 1 марта 1941 года болгары присоединилось к Тройственному пакту. И хотя в Википедии напечатано, что болгарские войска приняли участие в агрессии против Югославии, однако данных о погибших бойцах-болгарах во время «апрельской войны» нет. Более того, начальник генштаба сухопутных войск Германии Франц Гальдер в «Дневнике» от 4 апреля пишет: «Царь Борис, правда, отмобилизовал шесть болгарских дивизий, но не хочет отдавать приказ о вступлении на территорию Югославии ввиду существования Балканского пакта» (от 4.02 1934). [1]
Известно о том, что 8 апреля с территории Болгарии вторглась 1-я танковая группа фон Клейста, а через двое суток немцы уже встретились с наступавшими со стороны Албании итальянцами.
Другое дело, что Болгария получила солидное приращение за счет поверженной Югославии: помимо районов городов Пирота и Вранье в состав Болгарского Царства вошла Вардарская Македония.
После нападения на СССР в июне 1941 Гитлер неоднократно требовал от царя Бориса отправки болгарских войск на Восточный фронт. Однако, опасаясь роста прорусских настроений, царь уклонялся от выполнения этого требования, и Болгария фактически не участвовала в войне Германии против СССР.
Понятно, что участие Болгарии в оккупации Греции и Югославии и военные действия против греческих и югославских партизан высвободили немецкие силы для отправки на Восточный фронт.
Тем не менее, факт остается фактом: Болгария не воевала против СССР. Не только фактически, но и юридически: Болгария не объявляла СССР войны. Война была объявлена Советским Союзом 5 сентября 1944 года, мотивировав это решение тем, что болгарское правительство на протяжении длительного времени оказывало пособничество странам Оси и фактически ведет войну на стороне Германии против СССР.
Утром 8 сентября советские войска перешли румыно-болгарскую границу и заняли Варну. Советская армия не встречала никакого сопротивления со стороны болгар. Более того, население встречало русских с цветами и красными флагами.
Тогда же болгарские коммунисты совершили государственный переворот и сформировали правительство Отечественного фронта. В тот же день командующие 3-м Украинским фронтом и Черноморским флотом были уведомлены Ставкой Верховного Главнокомандования о том, что болгарское правительство порвало отношения с рейхом и просит советское правительство начать переговоры о перемирии.
Вечером того же дня все военные действия на территории Болгарии были прекращены. А 28 октября 1944 года в Москве было подписано перемирие.
«Недичева» Сербия
Обычно в русском сознании под «братушками» подразумеваются болгары и сербы. С болгарами мы разобрались.
Воевали ли против Красной армии сербы? Нет, не воевали.
Ещё раз напоминаем, что «Правительство национального спасения» под предводительством генерала Милана Недича «не имело статуса по международному праву и не имело никакой власти, кроме той, что была делегирована немцами». [2]
И несмотря на то, что генералу Недичу досталась горькая доля исполнять роль адвоката униженного народа перед беспощадным завоевателем, ИО командующего германскими войсками в Сербии генерал Франц Фридрих Бёме не смог добиться от Недича отправки на Восточный Фронт даже символического подразделения.
А когда Красная армия зашла на территорию Недичевской Сербии, в советских солдат не было сделано и выстрела: бойцы антикоммунистических военных подразделений отступили, пытаясь пробиться на территорию Словении. Зачем – отдельный разговор.
Почему?
Ответ понятен.
Чтобы не поставили к стенке.
Не стоит терять трезвости и забывать о том, что наше Отечество в указанный период было вовсе не Россией, а коммунистическим Советским Союзом. И наши славянские братья не забывали о том, что Россия находится под властью тех, кому (во всяком случае, до 1943 года) были чужды интересны Славянства и кто был неприкрыто враждебен Христианству.
Независимая Держава Хорватия
Но если сербы, несмотря на антикоммунистический настрой значительной части населения, не выставили против Советского Союза даже символического подразделения, то хорваты восприняли войну гитлеровской Германии против СССР как начало «похода против большевиков».
О действиях хорватских бойцов, сражавшихся против Красной Армии, написано много, останавливаться не будем. Отметим лишь то, что по единодушному признанию всех, занимающихся темой исследователей – вне зависимости от их мировоззренческой позиции, – хорватские бойцы сражались отважно и ожесточённо.
На Восточный фронт было отправлено около пяти тысяч добровольцев, большая часть которых, облачившись в немецкую униформу, стали бойцами 369-го хорватского полка в составе 100-й немецкой Егерской дивизии 17-й армии группы армий «Юг».
Кроме пехотинцев, с большой помпой были отправлены Воздушный, а также Хорватский морской легион.
Хорватских бойцов отправляли на фронт с почестями.
Пройдя переподготовку у немецких инструкторов, они вновь приняли присягу – теперь уже Гитлеру. После чего были отправлены в Сталинград, где с 27 сентября 1942-го участвовали в боях за фабрику «Красный октябрь». К ноябрю в живых оставалось менее 200 бойцов.
Хорваты в других мундирах
Однако, хорваты сражались не только на Восточном фронте. Сегодня немало хорватов дистанцируется и от усташеской идеологии, напоминая о том, что далеко не все жители НДХ поддерживали человеконенавистническую идеологию клеро-нацизма.
Действительно, большая часть жителей Хорватской Державы, как, впрочем, и жителей прочих держав, «плывут по течению». Именно об этом, например, повествует роман Славко Колара «Мигудац, или Защита и похвала трусости» («Migudac ili Obrana i pohvala kukavičluka»).
И, всё же, хорватское национальное сознание достаточно специфично.
Вынуждненное приспособленчество – этот психологический комплекс, присущий многим хорватским политикам и военачальникам, проявились во всей «красе» на примере семейства Месичей: дяди Марка (командовавшего хорватскими бойцами в Сталинграде) и племянника Степана (второго президента Республики Хорватии).
На протяжении своей карьеры военного Марко Месич присягал королю Александру Карагеоргиевичу, Анте Павеличу, Адольфу Гитлеру, Иосифу Сталину и, наконец, Иосипу Брозу. Носил форму войска Югославского Королевства, затем – хорватского войска Павелича, немецкую форму, затем снова недолго форму югославского королевского войска, затем – Красной Армии и, наконец, Югославской Народной Армии Иосипа Броз Тито.
После того, как Гитлер объявил о прекращении борьбы за Сталинград, в Хорватии был объявлен пятидневный траур. Все газеты Хорватии были наполнены текстами, превозносящими мужество Марко Месича и легионеров, которые, согласно выдумке газетчиков, стояли до последнего. Подполковника посмертно повысили в звании и наградили знаками орденов Железного Креста и Железного Трилистника 2-й степени с правом титуловаться «витязем».
Но спустя год, в феврале 1944-го, случился конфуз: советская пропаганда стала распространять обращение к хорватам, сражавшимся в составе гитлеровских войск, с предложением сдаться, а в качестве иллюстрации прилагалась фотография Месича в югославской королевской форме на фоне партизанского знамени с красной звездой.
Дело в том, что руководство Советского Союза, несмотря на провал с Армией Андерса, не оставляло попыток сформировать воинские подразделения национальные части из представителей европейских народов. Разумеется, тут мотивы были чисто политические. Всё-таки появилось альтернативное Армии Андерса Войско Польское, Чехословацкий армейский корпус, а также французский авиаполк «Нормандия-Неман».
В числе этих национальных подразделений была и Югославская бригада.
17 октября 1943 года Комиссар Госбезопасности 3-го ранга Георгий Сергеевич Жуков, уполномоченный СНК СССР по иностранным военным формированиям на территории СССР, подал тов. Сталину документ следующего содержания:
«В соответствии с Вашими указаниями я говорил с югославскими офицерами, содержащимися в качестве военнопленных, в связи с поданным ими заявлением о вступлении в чехословацкую бригаду.
Инициатором подачи заявления является подполковник Месич. Месич – кадровый офицер югославской армии, хорват, во время войны с немцами командовал артиллерийским полком и, по отзывам офицеров, дрался с немцами хорошо. По окончании войны был демобилизован и проживал некоторое время в Хорватии. Затем, как хорват был призван в хорватскую армию и откомандирован в Германию. Командовал отдельным хорватским артиллерийским дивизионом, приданным 100-й немецкой дивизии. был награжден немцами железным крестом. Участвовал в боях против Красной Армии и вместе с остатками 100-й дивизии, разгромленной под Сталинградом, попал в плен. (Подробная справка на Месич прилагается).
Месич, а также все югославские офицеры и многие солдаты, с которыми мы беседовали, заявили, что они неоднократно обращались к командованию лагерей для военнопленных с просьбой разрешить им сформировать отдельную югославскую часть. Заявление о вступлении в чехословацкую бригаду подали только потому, что не надеялись на благоприятное разрешение их ходатайства о сформировании отдельной югославской части.
Всего нами было опрошено 196 человек. Все они заявляют о своем желании бороться с немцами и готовности поддерживать борьбу народно-освободительной армии. Говорят, что их ни в коей мере не интересует отношение к этому делу югославского правительства в Лондоне. Некоторые просятся в Красную Армию.
После разговоров с югославскими военнопленными, содержащимися в лагере № 27, они подали прилагаемое при сем заявление Правительству СССР с просьбой разрешить им сформировать отдельную югославскую часть в составе стрелкового батальона и артиллерийского дивизиона двухбатарейного состава. Это заявление, подписанное 343 югославскими солдатами и офицерами, содержащимися в лагере для военнопленных № 27, при сем прилагается.
Все югославские офицеры, как хорваты, так и сербы, опрошенные мною (21 человек), единодушно заявляют, что они хотели бы, чтобы этой частью командовал подполковник Месич. Из сербов по национальности в лагерях нет никого выше старшего лейтенанта. <…>» [3]
Спустя месяц, 17 ноября, Государственный Комитет Обороны удовлетворил ходатайство и согласно соответствующему Постановлению за подписью тов. Сталина, подполковник Месич был утверждён в качестве командира отдельного югославского батальона.
К хорватам, сдавшиеся в плен в Сталинграде, добавили югославских политэмигрантов из Коминтерна и советских офицеров госбезопасности – и к 1 января 1944 года была официально образована Прва југословенска бригада. Из полутора тысяч бойцов бригады половину составляли плененные хорваты, а остальные должны были представлять «братскую семью народов Югославии», в числе которых, среди прочих, было 14 евреев, 3 русина и 2 пленных венгра-эсэсовца (по-видимому, уроженца Сербской Воеводины).
Одной из форм информационной борьбы стали регулярные Всеславянские радиомитинги. Так, 23-24 февраля 1944 года в Колонном Зале Дома Союзов происходил «Четвертый митинг славян-воинов». На митинге были собраны военнослужащие Красной Армии и ВМФ, бойцы Войска Польского, Чехословацкого Корпуса, Югославской Бригады, а также дипломаты, журналисты, представители общественности и церкви.
Впервые говорилось о боевом содружестве славянских народов, о совместных боевых действиях с Красной Армией. Выражалась уверенность, что ее наступление сольется с вооруженной борьбой славянских народов в тылу гитлеровских армий.
Среди прочих, выступил и Марко Месич.
Военное министерство Анте Павелича, узнав, что эпический герой не просто жив, но вновь переоблачился в королевский мундир, записало Месича в «дезертиры» и лишило наград и званий.
Первая добровольческая Югославская пехотная бригада вступила на территорию восточной Сербии 6 октября 1944 года. Командовали бригадой полковник Марко Месич и политрук Димитрие Георгиевич-Бугарский, ветеран гражданских войн в России и Испании.
Месич поступил под командование Иосипа Броз Тито, перед которым стояла стратегическая задача – воспрепятствовать гитлеровцам эвакуироваться из Греции.
С Тито Месич встретился еще в Румынии, и согласно воспоминаниям Димитрия Георгиевича-Бугарского, партизанский вождь не пытался скрывать своего недоверия к офицерам и к бойцам бригады.
Дабы «смыть кровью» прошлую службу у нацистов, бойцы бригады Месича были брошены в неравный бой против своих бывших соотечественников – бойцов 7-й добровольческой горнострелковой дивизии СС «Принц Ойген (Принц Евгений)» (7. SS-Freiwilligen-Gebirge-Division «Prinz Eugen»). «Принц Ойген» был укомплектован добровольцами из числа югославских немцев. Во время сражений при Чачаке с 30 октября по 2 ноября бригада Месича была практически полностью уничтожена, а сам Месич смещен с командных должностей, как неспособный к командирским обязанностям. При этом, Тито его не только не расстрелял, но даже и не разжаловал.
В 1945 г. Месич вышел в отставку в звании полковника Югославской народной армии и жил в Загребе под пристальным вниманием агентов госбезопасности. Причём третировали его не как бывшего «прислужника усташей», а как «сталинского шпиона». В конце концов, после очередного допроса, военного пенсионера Марко Месича столкнули под поезд, как, якобы пытавшегося сбежать. Но столкнули недостаточно технично – поезд отрезал обе ноги, но Месич выжил. После этого, его, наконец, оставили в покое, и Марко Месич прожил до глубокой старости, скончавшись в 1982 году.
Племянник Марко Месича, Степан Месич, был последним президентом Югославии перед её распадом и вторым президентом Хорватии. Для западной либеральной демократии Степан Месич был очень удобной личностью – ибо он символизировал как демократическую альтернативу югославскому «диктатору» Слободану Милошевичу, так и либеральную альтернативу хорватскому нацисту Франьо Туджману.
Степан Месич, выросший в партизанском краю, любил говорить о ратных подвигах своих предков. Однако, это признание воспринималось как анекдот: ведь дядя хорватского президента Месича в качестве блестящего военного прославился именно на Восточном фронте, между тем, как на поприще партизанской войны в Югославии Марко Месич проявил себя, мягко говоря, не лучшим образом. Впрочем, у Степана Месича, помимо дяди, сменившего несколько мундиров, были и другие родственники.
Словацкая Республика
О словаках, воевавших против Советского Союза, обычно говорят с гораздо меньшим градусом осуждения, нежели о хорватах, румынах и мадьярах. Отчасти оттого, что словаки, в отличие от «мясников-хорватов», были, так сказать, «кондитерами». Но не только по этой причине. Обо всём по порядку.
14 марта 1939 года, в тот день, когда рейх оккупировал Чехию, парламент Словакии провозгласил независимость.
15 июня 1941 года Словацкая Республика официально подписала пакт о присоединении к странам «Оси». Однако на совещании по плану «Барбаросса» 17 марта года Гитлер заявил по поводу Словакии: «Словаки – славяне. Речь об их использовании, вероятно, пойдет позже в качестве оккупационных войск». [4].
А Гальдер в своем дневнике (14.06.1941) записал: «Словакии также пока что не следует сообщать никаких сведений об операции. После начала боевых действий словацкому командованию будет указано на необходимость приведения своих войск в боевую готовность, чтобы не допустить вторжения противника в Словакию. (Желательно использовать словацкие части на русской границе южнее 17-й армии.)». [5]
В рамках подготовки к осуществлению плана «Барбаросса» Словакия воспринималось в качестве транспортного коридора. И лишь накануне вторжения было приято решение использовать словаков в качестве сил, поддерживавших бы порядок на оккупированных территориях Советского Союза.
Вступление Словакии в войну официальной пропагандой того времени преподносилось, разумеется, не в контексте нацистского мировоззрения, но в контексте «антибольшевицкого похода». В рамках этой идеологии речь шла о «сохранении самых дорогих ценностей нашей национальной жизни: веры, христианско-католической церкви и независимости – словом, о наследии наших отцов святых Кирилла и Мефодия в борьбе против большевизма, о сохранении порядка, справедливости и социального прогресса, и наша обязанность – идти в бой потому, что мы хотим жить, как культурные люди, культурный народ, верящий в Бога и исполняющий свое национальное предназначение». [6]
Президент Й. Тисо 7 июля 1942 в Михаловцах заявил следующее: «Не дайте себя обмануть – это не война против России. Это борьба за Россию, чтобы русский народ освободился от старого проклятья. Нет, мы не воюем против русских братьев, мы воюем против сатаны, вышедшего из пекла, и будем бороться, пока не уничтожим большевизм. Таким образом, мы сохраняем порядок, цивилизацию, справедливость и социальный прогресс». [7]
Это очень важный момент. Если мы хотим разобраться в мотивах, которыми движимы были простые словацкие воины, то нужно понимать, что никакой русофобии там не было и близко, но было лишь желание свергнуть диктатуру чуждых славянам и христианам сил.
И как только словаки убедились в том, что гитлеровцы декларируют одно, а на деле творят совсем иное, то настроения в словацких подразделениях, находящихся на Восточном фронте, резко изменились.
Конечно, нельзя говорить о всеобъемлющем разочаровании в официальной пропаганде, но, тем не менее, именно там, на Восточном фронте, зародились те настроения, воплощением которых стало героическое Словацкое восстание.
Авторы, придерживающиеся левых убеждений, стремятся изо всех сил «развеять такое идеализированное представление» о настроениях среди словаков. Однако, отрицая тот факт, что словаки были мотивированы не идеями борьбы с агрессивным безбожием Советов, но были точно такими же русофобами, как и германские нацисты, эти авторы льют воду на мельницу как раз словацких русофобов, которые встраивают те трагические события в контекст формирования мировоззрения словацкой политической нации.
Объем публикации не позволяет подробно остановиться на перипетиях борьбы словацких бойцов в составе гитлеровских войск, но убежден: о Словацком восстания всё-таки прекрасно осведомлены даже те, кто хотел бы как можно сильнее умалить значение этого подвига братского словацкого народа.
***
«Братушки» вовсе не предавали Русский народ, как утверждают те, кто хочет добить в нашем народе чувство славянской солидарности.
Большая часть восточноевропейского славянства пребывала в рабском состоянии. Суверенным государством была Болгария, солдаты которой не сделали ни одного выстрела в советских воинов. Те же славяне, которые имели ограниченно суверенные государства, считали, что они воюют не против русских, а против коммунистов.
Литература
[1] Франц Гальдер «Военный дневник. Ежедневные записи начальника Генерального штаба Сухопутных войск 1939-1942 гг.», Т.2. http://istclub.ru/topic/876-ф-гальдер-военный-дневник-том-2/
[2] Павлович, Стеван К. (2008). Hitler’s New Disorder: The Second World War in Yugoslavia. Columbia University Press, 2008 (Новый беспорядок Гитлера: Вторая мировая война в Югославии). ISBN 9780231700504.
[3] Записка Жукова по поводу проекта Постановления ГКО № 4598сс от 17.11.43. РГАСПИ: фонд 644 Опись 2 Дело 246 Лист 55-59. https://web.archive.org/web/20131015095701/http://ru.wikisource.org/wiki/Записка_Жукова_по_поводу_проекта_Постановления_ГКО_№_4598сс_от_17.11.43
[4]. Й. Быстрицки. О вступлении Словацкой Республики (1939–1945) в войну против СССР через три четверти столетия. https://cyberleninka.ru/article/n/o-vstuplenii-slovatskoy-respubliki-1939-1945-v-voynu-protiv-sssr-cherez-tri-chetverti-stoletiya/viewer
[5] Франц Гальдер. Указанное сочинение
[6] Slovenský vojak. 1941. 9. 7. Č. 1. Цит по: Й. Быстрицки…
[7] Mičianik P. Slovenská armáda v ťažení proti Sovietskemu zväzu I. (1941–1944). V operácii Barbarossa. Banská Bystrica, 2007; Slovenská armáda v ťažení proti Sovietskemu zväzu II. (1941–1945). Zaisťovacia divízia a železniční pionieri. Banská Bystrica, 2008; Slovenská armáda v ťažení proti Sovietskemu zväzu III. (1941–1944). Rýchla divízia. Banská Bystric, 2009; Slovenská armáda v ťažení proti Sovietskemu zväzu IV. 1. pešia divízia. Slovenský vojak. Banská Bystrica, 2012. (In Slovak.). Цит по: Й. Быстрицки…
