Белоруссия на геополитических картах Р. Дмовского

Аннотация

Р. Дмовский рассматривал белорусов как лояльное население для будущих восточных территорий Польши, поскольку они длительное время находился под польским культурным, политическим и религиозным влиянием в форме униатства. Он утверждал их цивилизационную отсталость по сравнению с польским народом. При этом причина польско-русского конфликта на белорусско-украинских землях, согласно Р. Дмовскому, заключалась в активном противодействии польского национального движения политической линии российского правительства, направленной на национальную реинтеграцию белорусов в состав русской нации.

_________________________________________________________

Роман Дмовский (1864-1939) в польской историографии заслуженно считается одним из отцов польской независимости 1918 г., влиятельным политическим деятелем и мыслителем, создателем польской национально-демократической традиции. Именно он возглавил учрежденный им в 1917 г. Польский национальный комитет, признанный государствами Антанты законным представителем восстанавливаемой Польши. В качестве его председателя Р. Дмовский отстаивал польские национальные интересы на Парижской мирной конференции. Важнейшим вопросом на переговорах для Р. Дмовского был вопрос о границах будущего польского государства, в том числе и на востоке. Очевидно, что это требовало определенного мнения о том, какое место должны были занимать белорусские земли относительно территориальных пределов польского государства. Поскольку Р. Дмовский был не только официальным представителем польской стороны на переговорах, но и одним из политических лидеров и властителей дум польского общественного мнения, то представляет интерес его позиция относительно белорусского вопроса.

            В своей книге «Польская политика и восстановление государства» (1925 г.) Р. Дмовский представил общественности развернутый рассказ о своей политической деятельности по восстановлению польской независимости в период Первой мировой войны и Парижской мирной конференции. Помимо этого, данная работа позволила ему в очередной раз системно изложить свои политические идеи. Одной из тем книги стала политическая борьба вокруг определения границ будущей Польши. Следует подчеркнуть, что данная проблема являлась не только внешнеполитическим вопросом, но и предметом острого внутриполитического конфликта. Его сущность сводилась к конкуренции между несколькими вариантами политической будущности Польши на востоке, на которые налагалась борьба за политическую власть в стране. Основное противоречие существовало между «инкорпорационным» проектом Р. Дмовского и «федеративным» проектом Ю. Пилсудского. Р. Дмовский, пользуясь тем, что возглавлял Польский национальный комитет, имел больше возможностей для реализации своего видения будущих границ. Критикуя на совещании польской делегации от 2 марта 1919 г. федеративные планы, он говорил о том, что идея федерации на востоке не реализуема в принципе в силу чуждости этих земель европейской цивилизации, неспособности местных элит к компромиссу. Например, Дмовский утверждал, что «нет в Европе населения, менее способного к этому, чем Литва и другие народы на востоке, поэтому стремление к федерации с ними породит беспорядок, развал, анархию и будет источником слабости государства» [1, с. 136]. По мнению политика, «сильное государство, расположенное на границе между восточной и западной цивилизацией, на границе между цивилизованным миром, имеющим свое самоуправление, и миром дезорганизованным и не способным к самоуправлению, – не может держаться на нецивилизованной основе» [1, с. 136]. По словам Р. Дмовского, невозможно допустить успешное в политическом и иных отношениях сосуществование населения, «которое целиком находится на европейском уровне, в то время как другая сторона находится на уровне анархии, достигшей своей высшей степени». Граница между условным «западом» и «востоком» разделит будущее государство, «так как между Познанью и Минском – огромное расстояние» в культурном отношении. Если вообразить себе федерацию между Польшей и исторической Литвой (в средневековых границах Великого княжества Литовского), то будет «невозможно представить себе страны в Европе, в которой бы царила большая неразбериха: с одной стороны – литовский элемент, с другой стороны – белорусский, с третьей – полуантипольская, полубольшевистская еврейская анархия и, наконец, с четвертой стороны – польское население, опирающееся в большинстве своем на крупную земельную собственность, которая должна там быстро исчезнуть» [1, с. 135].

           Именно поэтому Р. Дмовский отмечал, что границы будущего польского государства невозможно определить, опираясь сугубо на лингвистические или исторические критерии.  Признавая принадлежность поляков к национальным меньшинствам в крае, который до 1772 г. входил в состав Речи Посполитой, председатель Польского национального комитета утверждал, что именно они «представляют там культуру и богатство, что польская цивилизация вопреки враждебным усилиям российского правительства доминирует на этом пространстве». В свою очередь «русская цивилизация бессильна и неспособна вести край по пути прогресса» [p. 264], причем «масса населения не привязана к России». Отчасти противореча себе, Дмовский соглашался с тем, что часть населения потенциально является восприимчивой для антипольской агитации, поэтому далеко не все территории на востоке должны войти в состав польского государства. В противном случае не удалось бы обеспечить национально консолидированную Польшу. В этой связи в границы Польши от бывшей Российской империи, помимо губерний Привислянского края, должны были войти Виленская, Ковенская, Гродненская, Волынская и большая часть Минской губернии, включая Минск, Пинск и Слуцк. Признавалось, что наличие польского меньшинства в пределах Витебской и Могилевской губерний недостаточно для контроля и управления этими территориями. Дмовский принципиально отбрасывал возможность восстановления границ образца 1772 г. Комментируя судьбу польского меньшинства на Гомельщине, он констатировал, что «островки с польским населением оказались далеко от Польши, окруженные этнографически не нашими территориями», поэтому политик настойчиво предлагал уменьшить «немного Польшу с тем, чтобы сделать ее чем-то целым, способным к существованию» [1, с. 151]. Отказ от выхода к дораздельным историческим границам Речи Посполитой и присоединение к Польше только тех территорий, «где западная (польская) цивилизация пустила глубокие корни, где процент поляков значителен, где большинство населения является католиками» [p. 331] считался оптимальным вариантом для достижения с Россией прочного мира. Однако линия Дмовского в 1919 г. была не идеальна даже с точки зрения предложенных польским политиком критериев, поскольку, например, включала в свой состав отдельные территории Витебской губернии, в том числе и Полоцк с прилегающим к нему уездом. На международной мирной конференции польская концепция восточной границы была представлена нотой от 3 марта 1919 г. Вместе с тем конфигурация восточной границы была определена итогами советско-польской войны и Рижским мирным договором 1921 г., а не декларациями на Парижской мирной конференции.

Осознавая, что поляки останутся в меньшинстве на восточных окраинах будущей Польши, Дмовский все же полагал, что белорусы и малороссы, присоединенные к православной церкви к середине XIX к. после ликвидации Николаем I «униатско-католической церкви» [2, p. 328], не станут проблемой. Более того, после присоединения к Польше край начнет быстро развиваться и «значительно увеличит силы польского государства» [2, p. 264]. В другом месте своей книги польский политик еще более определенно высказался о украинцах и белорусах, утверждая, что хотя их «языки, родственны русскому», считались в империи «диалектами русского» [2, p. 328]. Однако большинство этих народов «в прошлом принадлежали к польскому государству и на протяжении нескольких столетий находились под влияниям польских институтов и польской цивилизации», причем «значительная их часть, приняв унию, принадлежали к римско-католической церкви».

В целом польский политик скептично оценивал результаты внутренней политики российского правительства по распространению культурного и политического влияния на Западный край империи. На страницах своей книги он рискнул даже высказать предположение, что лояльность польской элиты империи в начале Первой мировой войны обеспечили спокойствие западной окраины. Сама по себе Россия «не смогла даже уничтожить позиции поляков на литовских, белорусских и малорусских землях» [2, p. 323], что объяснялось идеологом польской национальной демократии цивилизационным превосходством Польши над Россией. Дмовский указывал на то, что белорусов «хоть и отличающихся от великороссов культурой и даже языком, считали частью русского народа, и их поглощение издавна было одним из главных национальных усилий России». Сущность польско-российского конфликта заключалась в том, что именно поляки стояли на пути этой политической цели российского правительства. Интересно, что Р. Дмовский достаточно спокойно относился к тому, что в составе российского государства останутся территории Речи Посполитой, отошедшие к империи по итогам первого и отчасти второго разделов. Тем самым он частично дезавуировал свои рассуждения о слабости культурной и национальной привязанности местного населения к России. Кроме того, он не хотел видеть противоречия в том, что бессмысленно русифицировать того, кто и так считался русским с точки зрения российского правительства. В свою очередь сами белорусы не удостоились высоких оценок. Так, по мнению Дмовского, в пределах Гродненской, Виленской и Минской губерний жил «белорусский крестьянский люд …, который находится на очень низком уровне просвещения и не демонстрирует определенных национальных устремлений» [2, p. 344]. На других страницах своей книги Дмовский дал еще более нелицеприятную характеристику белорусам. В частности, он писал, что «белорусы представляют собой расовый элемент совершенно пассивный. Среди них нет никакого национального движения; также нет даже зачатков белорусской литературы» [2, p. 379].

Таким образом, в оптике дискурса Р. Дмовского белорусы рассматривались как этнографический материал, который длительное время находясь под польским культурным и политическим влиянием, принадлежа к католической церкви в форме униатства, в значительной своей части должны были стать населением будущей мононациональной Польши. Интересно, что Дмовский, писавший о «расовой» пассивности, необразованности, отсутствии политических национальных устремлений белорусов, не видел связи между этими чертами и последствиями польского политического и культурного влияния, которое, по его мнению, так и не смогли нивелировать власти Российской империи со второй половины XIX в. Он прекрасно отдавал отчет о сущности польско-русского конфликта на белорусско-украинских землях, который заключался в активном противодействии польского национального движения политической линии российского правительства, направленной на национальную реинтеграцию белорусского и малороссийского населения.                

1. Документы и материалы по истории советско-польских отношений. Т. II. Ноябрь 1918 г. – апрель 1920 г. / Ин-т славяноведения АН СССР, Сектор истории польско-советских отношений Польской АН; Отв. ред. И.А. Хренов, Н. Гонсеровская-Грабовская. — М.: Наука, 1964. – 724 с.
2. Dmowski R. Pisma T.6 Polityka polska i odbudowanie państwa. Druga połowa. Wojna od R. 1917. Pokój Częstochowa: Gmachowski Antoni i S-ka, 1937. – 400 p.