История сербского народа содержит, к сожалению, множество драматичных, тяжелых, кровавых и ужасающих страниц, понимание истоков и причин которых необходимо как для недопущения подобных процессов и явлений в будущем, так и служит грозным предупреждением и для других народов.
Одной из колоссальных исторических ошибок стала попытка строительства совместного государства православного сербского народа с практически количественно равным католическим сегментом – словенцами и хорватами. Попытка не увенчалась успехом, не принесла сербам мира и достойного развития нации и государства. Напротив, краткие периоды затишья сменялись кризисами, конфликтами и войнами, которые только показывали: за внешним спокойствием скрывается подготовка определенных сил к грядущим потрясениям. После создания единого государства словенцев, хорватов и сербов в 1918 г. константной точкой турбулентности стал «хорватский вопрос», неразрывно связанный с религиозной подоплекой. Но «горстка» собственно хорватских политиков, развивающих сербофобские, расистские теории, была ничтожно мала (Анте Старчевич, Евген Кватерник, Йосип Франк и некоторые другие, несравнимо меньшего калибра), но все они были связаны с Венским двором, без поддержки которого исступленно-враждебная пропаганда не могла получить массового распространения.
Однако политические идеологи с антиправославными и антисербскими теоретическими построениями не могут найти благодатную почву без глубинной подготовки. Сначала, в течение десятилетий, если не столетий, формируется и укрепляется «осевая доктрина». И лишь затем на нее «нанизываются» инструментально-прикладные, «технические», меры. Нацистско-усташское Независимое Государство Хорватия (НГХ) с политическим фюрером (поглавником) Анте Павеличем во главе и Загребским архиепископом Алойзием Степинцем как духовным главой хорватского народа, было сугубо техническим результатом длительного процесса подготовки. «Осевая доктрина» включала формирование исторического контекста, цивилизационного образа православных сербов как «еретиков», «схизматиков» и «отступников» от «истинной веры», утверждение «цивилизационного превосходства» хорватов как «высшей расы» (именно так, в зоологических терминах, сербов трактовал «отец хорватской нации» Анте Старчевич), «особой миссии хорватов как оплота христианства», беспрекословного служения папе, готовности выполнять задачи «воинствующей церкви» любыми способами, отрицая моральные, этические и законодательные «ограничения». Подобный масштаб глубинного воздействия на массовое сознание хорватов, трансформации человеческой природы с интегрированием биологизации этничности, включая право на угнетение и физическое уничтожение «нежелательных народов и религиозных групп» не под силу отдельным даже не в меру ретивым местечковым политикам, но является составной частью стратегии Drang nah Osten римско-католической церкви.
В католической стране интеллигенция, интеллектуальный круг, формирующий геокультурный код, проект, образ будущего, представлены прежде всего высшими церковными иерархами. И только от них «опускается» на низовой уровень – приходского духовенства и светских политиков, идущих по проторенной дороге, сворачивать с которой, фигурально выражаясь, им попросту некуда.
Фигурой, придавшей высшую духовную легитимность и полную завершенность социально-историческому конструкту НГХ, был Загребский архиепископ Алойзие Степинац. Лойзек, как его полюбовно звали в семье и в среде приближенных.
Рассмотрим детальнее «личность и дело» Степинца и его главный проект – Католическую акцию, ставшую источником и несущей конструкцией усташского нацистского террора.
Алойзие Виктор Степинац родился 8 мая 1898 г. в селе Брезарич (приход Крашич), расположенном 50 км от Загреба, в самой состоятельной и влиятельной семье этого края. Он был одним из восьми детей супружеской четы Барбары и Иосифа Степинац. Основную школу он закончил здесь же, затем был принят в архиепископский орфанотрофиум – церковный приют для детей-сирот. Алойзие учился здесь несмотря на весьма состоятельную семью, но его отец, по имеющимся данным, оплачивал его обучение. В орфанотрофиуме, фактически являющемся семинарией и по уровню образованию приближенного к гимназии, Лойзек проучился шесть лет. Сразу после выпускных экзаменов, в конце июня 1916 г., он был призван в армию Австро-Венгрии, где после завершения курса подготовки поступил в расположение 96-го пехотного полка. Его командиром стал Славко Штанцер (впоследствии военный преступник, усташ), тогда однорукий инвалид, демобилизованный с сербского фронта. Прапорщик Алойзие получил звание лейтенанта 96-го пехотного полка на итальянском фронте. Он участвовал в ожесточенных боях около Горицы и Сочи, а затем его подразделение дислоцировалось в районе р.Пиявы. В то время военный священник подразделения Мирослав Ванино, иезуит, давал молодому Лойзеку лучшие характеристики[1].
Самым важным сражением, в котором участвовал Степинац, было наступление австро-венгерской армии на Пияве, начавшееся 15 июня 1918 г., и закончившемся полным провалом австро-венгров. В этой битве с обеих сторон погибло около 200 тысяч солдат. После этого Степинац попал в итальянский плен. Существует три версии того, как Лойзек стал военнопленным. Первая – версия самого Степинца, записанная по его рассказу спустя 40 лет, что он бился не на жизнь а на смерь, пока не был ранен, и так оказался в плену. Другая версия состоит в том, что он купался в Пияве, был схвачен итальянцами, при этом его документы остались на другом берегу, и несколько дней потребовалось на выяснение его личности, когда «итальянцы его в плавках и босым три дня водили по берегу». Третья и наиболее вероятная версия состоит в том, что в хаосе, вызванном итальянским контрнаступлением, Лойзек испугался и просто сдался итальянцам, но позже скрыл это, чтобы не подорвать авторитет у своей паствы. О том, что эта версия является наиболее логичной, свидетельствует запись генерала Глеза фон Хорстенау, который в 1941 г. по настоянию Гитлера прибыл в НГХ с дипломатическо-разведывательной миссией. Учитывая, что фон Хорстенау в межвоенный период был директором военного архива в Вене, нельзя сомневаться в его знании ситуации в австро-венгерской армии. Хорстенау пишет, что впервые увидел Степинаца на похоронах Петра Кватерника, родного брата печально известного Славко Кватерника. Отпевание совершал Степинац лично, и Хорстенау говорит, что не захотел даже поздороваться с военным дезертиром[2].
Степинац в течение пяти месяцев остается в плену в Италии и становится сторонником идеи Адриатического легиона, которую отстаивал Анте Трумбич – глава Югославянского комитета в Лондоне во время Первой мировой войны. Целью комитета было «отделение словенцев и хорватов», однако в действительности это значило план создания из словенских и хорватских территорий третьей единицы в рамках Габсбургской монархии. По замыслу Трумбича Адриатический легион как вооруженное подразделение военнопленных австро-венгерской армии в России и Италии должен освободить Далмацию от итальянской оккупации. Более того, от регента-престолонаследника Королевства Сербии Александра Карагеоргиевича Трумбич требовал, чтобы участники Адриатического легиона больше не участвовали в общих боях против монархии. Примечательно, что в первой половине 1915 г. представители хорватского католического движения Фран Бинички, Петар Рогуля и Рудольф Эцкерт и сам глава движения епископ Крка Антун Махнич передали папе Бенедикту XV петицию с просьбой на будущей мирной конференции представлять хорватов. Папа обещал, что если он будет приглашен на конференцию, то выступит в пользу хорватов, но тут же сообщил, что «Россия предала хорватов»[3] – вероятно, это был превентивный удар даже по теоретическим попыткам хорватов опереться или рассчитывать на Россию.
В Италии военнопленные сербы в массовом порядке добровольно вливались в сербскую армию, австрийские военнопленные-католики выбрали Адриатический легион. На его основе регент Александр 14 января 1918 года создал Югославянскую дивизию, но и в ее составе значимую часть заняли сербские добровольцы из России и США[4]. 17 сентября 1918 г. союзная армия прорвала Салоникский фронт. С сербскими войсками наступала и Югославянская дивизия.
Степинац записался в Югославянскую дивизию, однако за ним не признали звание лейтенанта, которое ему было присвоено в австрийской армии, а был оставлен чин младшего лейтенанта. Далее, как сообщают его биографы, «он прибыл в Рим», и «лишь 6 декабря 1918 года был освобожден из итальянского плена, переведен в Салоники, где на Рождество был на карантине»[5]. Таким образом Степинац на Салоникский фронт прибыл только в декабре 1918 года – когда Королевство словенцев, хорватов и сербов уже было создано (1 декабря).
Малопонятный момент заключается в том, что хорваты, из позиции побежденной в мировой войне стороны на стороне победителей оказались волей и милостью сербов, заплативших невероятно высокую цену за свою и чужую свободу. Хорваты, надеявшиеся несмотря ни на что «на равное отношение», в политическом плане стремящиеся к федерализации единого государства, фактически, к «государству в государстве», в военном плане получили незаслуженную награду: им разрешили надеть форму победившей сербской армии и сохранить чины армии противника (хоть и с понижением). Степинац из Салоников был отправлен на дальнейшее прохождение военной службы во Вранье, Гнилане и Приштину в качестве младшего лейтенанта регулярной армии. В 1919 г., в соответствии с распоряжением центрального правительства о повышении воинского звания при демобилизации, оставил армейские ряды в звании лейтенанта запаса[6].
Для хорватской политической элиты большим разочарованием стало то, что «сербы как самый многочисленный и политически могущественный народ» в югославянском государстве не разделяли хорватских устремлений к особому статусу, Видовданская Конституция 1921 года не содержала элементов федеративного устройства, Королевство СХС было организовано как парламентская, конституционная и наследственная монархия, в которой королю были предоставлены значительно большие полномочия, чем парламенту, государством централизованно управлял король Александр Карагеоргиевич из столицы – Белграда «при поддержке Радикальной партии и Сербской православной церкви, которая заняла решающие позиции в этом государстве»[7]. Следует отметить, что предупреждения России о недопустимости объединения сербского православного государства с католическими частями австро-венгерской монархии, с католиками хорватами и словенцами, где они численно будут примерно равны сербам, были не беспочвенны. Можно только поражаться дерзости и масштабу претензий к сербам, которые, выведя хорватов и словенцев из статуса проигравшей стороны практически должны были начать процесс деконструкции своих государственных институтов и практически аннигиляции себя как нации. Далее, в стиле наивного искусства, тезис хорватов заключался в следующем: «единственное хорошо организованное сопротивление этой великосербской политике со стороны Хорватии оказал лидер Хорватской крестьянской партии Степан Радич. Однако когда сербские радикалы убили Степана Радича в 1928 году, хорватско-сербские отношения навсегда испортились… Почти все правительства были сербскими, почти все министры были сербами, армия, полиция и управление также были полностью сербскими»[8]. «Возмутительно!», – так и хочется воскликнуть.
Итак, в военном отношении Степинац был лейтенантом австро-венгерской армии. Он не участвовал в прорыве Салоникского фронта, не был сербским добровольцем. Он был участником Югославянской дивизии, причем не участвовавшим в боях. Оказавшись при подозрительных обстоятельствах в военном плену, он нарушил присягу австрийскому императору, перейдя на сторону противника и, благодаря милости сербского короля получил, хоть и с понижением, воинское звание младшего лейтенанта. Военную службу в КСХС Степинац завершил в южных районах Сербии и, благодаря вновь сомнительному благородству сербского короля, повысившему звание демобилизованным военнослужащим – бывшим солдатам монархии Габсбургов, вернулся домой в звании лейтенанта запаса сербской армии. Тезис о Степинце как о «сербском добровольце» и «ветеране Салоникского фронта», – не более чем вымысел чистой воды.
Связанные статьи:
Истоки хорватской клерофашистской идеологии: Анте Старчевич и Партия права
Хорватский клерикализм: закладка бомбы замедленного действия. Ч.1.
Хорватский клерикализм: закладка бомбы замедленного действия. Ч.2.
Хорватский клерикализм: югославянское объединение как нулевая фаза подготовки к геноциду сербов. Ч.2.
Хорватский клеронацизм: усташи и Влатко Мачек. Ч.1.
Хорватский клеронацизм: усташи и Влатко Мачек. Ч.2.
Хорватский клеронацизм: усташи и Влатко Мачек. Ч.3.
[1] Гојковић Ранко Алојзије Степинац – ратни злочинац или српски добровољац // Слободна Херцеговина. 22.04.2020. https://slobodnahercegovina.com/ranko-gojkovic-alojzije-stepinac-ratni-zlocinac-ili-srpski-dobrovoljac/
[2] Гојковић Ранко Алојзије Степинац – ратни злочинац или српски добровољац // Слободна Херцеговина. 22.04.2020. https://slobodnahercegovina.com/ranko-gojkovic-alojzije-stepinac-ratni-zlocinac-ili-srpski-dobrovoljac/
[3] Benigar A. Alojzije Stepinac, hrvatski kardinal, Roma – Italia, 1974. http://www.safaric-safaric.si/hrvatska_nacija/aleksa-benigar-alojzije-stepinac.pdf S. 51.
[4] Гојковић Ранко Алојзије Степинац – ратни злочинац или српски добровољац // Слободна Херцеговина. 22.04.2020. https://slobodnahercegovina.com/ranko-gojkovic-alojzije-stepinac-ratni-zlocinac-ili-srpski-dobrovoljac/
[5] Benigar A. Alojzije Stepinac, hrvatski kardinal, Roma – Italia, 1974. http://www.safaric-safaric.si/hrvatska_nacija/aleksa-benigar-alojzije-stepinac.pdf S. 51 S. 53.
[6] Benigar A. Alojzije Stepinac, hrvatski kardinal, Roma – Italia, 1974. http://www.safaric-safaric.si/hrvatska_nacija/aleksa-benigar-alojzije-stepinac.pdf S. 51 S. 53.
[7] Koštro Dragutin Bl. Alojzije Stepinac i politički režimi // Samostan i župa Sv. Frane Imotski. 1.02.2015. https://www.samostan-imotski.hr/duhovna-misao/rijec/ofs-predavanja/1537-bl-alojzije-stepinac-i-politicki-rezimi
[8] Koštro Dragutin Bl. Alojzije Stepinac i politički režimi // Samostan i župa Sv. Frane Imotski. 1.02.2015. https://www.samostan-imotski.hr/duhovna-misao/rijec/ofs-predavanja/1537-bl-alojzije-stepinac-i-politicki-rezimi
