Слуцкое гетто – страшная трагедия первых месяцев оккупации Белоруссии

История Великой Отечественной войны на территории Белоруссии отмечена множеством ужасных событий и трагедий. Сотни уничтоженных деревень, разрушенные города, бесчеловечные пытки и убийства в созданных на белорусских землях концлагерях – все это и множество другого стало страшной обыденностью того времени. Среди множества фактов геноцида на оккупированных территориях далеко не последнее место занимает трагедия Слуцка, ставшего осенью 1941 года одним из первых городов Белоруссии, где нацисты устроили массовую расправу над еврейским населением.

До начала Великой Отечественной войны Слуцк представлял собой довольно типичный небольшой городок БССР, где проживало около 22 тыс. жителей. Причем, согласно имеющейся информации, к 1941 году большинство горожан, или около 14 тыс., были евреями [6]. С приходом на белорусские земли военных действий Слуцк практически сразу же оказался оккупирован и до конца июня 1944 года находился под властью нацистов.

После захвата города 26 июня 1941 года немецкое командование сразу же приступило к подготовке «решения» еврейского вопроса [2]. Уже в июле в городе прошла паспортизация, в ходе которой на учет были поставлены все взрослые и дети с указанием пола, возраста и специальности. Одновременно каждому еврею выдавали две жёлтые матерчатые шестиконечные звезды, которые необходимо было под страхом смерти носить на верхней одежде на спине и груди. После проведенного учета оккупанты начали расселение жителей еврейской национальности. Одних отправили в гетто, а небольшой части евреев, которые, как правило, были квалифицированными ремесленниками или специалистами, временно разрешили жить в своих домах. В конце лета в городе было окончательно сформировано гетто, которое делилось на две части: «рабочее» и населённое преимущественно стариками, детьми и нетрудоспособными «нерабочее» [6]. При этом евреям было запрещено выходить из него без специального разрешения, менять место проживания и квартиру внутри, пользоваться общественным транспортом, находиться на территории парков и общественных мест, посещать школы и даже ходить по тротуарам [4].

Согласно показаниям назначенного гебитскомиссаром округа Гейнриха Карла-Киля, к концу августа в городе оставалось не более 250 семей, в том числе 700–1000 евреев, которые «носили еврейскую звезду, но не жили в гетто, были разбросаны по всему городу» [5]. Однако после того, как в сентябре генеральному комиссару Вильгельму Кубэ был отправлен рапорт о состоянии дел в Слуцке, тот приказал разместить в гетто всех евреев, чтобы «заставить их работать, а также по причине безопасности». При этом в городе не было больших зданий для выполнения данного приказа, особенно после обстрелов и прошедших здесь боевых действий. Однако все это нисколько не смутило оккупантов, и в сентябре на некоторых улицах Слуцка они приступили к созданию еще одного гетто. Как рассказывал позднее один из партизанских связных Алексей Андреевич, «все жители гетто были измучены голодом и непосильными работами, ходили словно призраки, а были те, кто не выдерживал мучений и кончал жизнь самоубийством» [3]. О том, в каких условиях находились слуцкие евреи, можно судить из воспоминаний жителя города Бориса Фалевича, которому в 1941 году было 12 лет.  

«Нашу семью отправили в гетто. В комнаты деревянных бараков загоняли по 6–7 семей. Взрослых полицейские ежедневно гоняли на тяжёлые работы. Чтобы люди не умерли от голода, выдавали карточки, по которым отпускались продукты (работающим в день выдавали 200 г хлеба, а на иждивенца – 50 г). Мы голодали, и мне приходилось искать хоть какую-то поживу на заброшенных огородах. Внешностью я не был похож на еврейского мальчика и выходил в город без нашитых звёзд. Ходить евреям по тротуарам не разрешалось, только по мостовой. Просить милостыню и торговать запрещалось под угрозой расстрела. Среди жителей гетто бытовало мнение, что немцы убивать «ни за что» не станут, хотя до нас доходили сведения о жутких подробностях преследования евреев в Польше», – отмечал в послевоенные годы Фалевич [5].

Трагические события в жизни оставшихся в Слуцке евреев начали стремительно развиваться в середине осени 1941 года. В начале октября к слуцкому гетто подогнали несколько грузовиков, в которые погрузили более 500 человек, в основном пожилого возраста. Полицейские объясняли, что повезут их за город убирать картофель, однако на самом деле все они были вывезены в урочище Гореваха, где были расстреляны [1]. Согласно имеющимся показаниям, уничтожение евреев до конца октября шло неравномерно и небольшими партиями. При этом в ряде случаев немцы-охранники, а также полицейские хватали из числа узников гетто заложников и требовали от их родственников выкуп в виде денег или золота. Тех, кого не выкупали, отправляли на расстрел, как и всех нетрудоспособных жителей гетто [1]. Однако настоящая катастрофа произошла в последние дни октября.

В конце месяца, когда еще переселение евреев не было закончено, в Слуцк из Ковно (современный Каунас) прибыл старший лейтенант 12-го охранного полицейского батальона Антанас Импулявичус, который заявил, что у него приказ «предпринять ликвидацию всех евреев Слуцка за 2 дня», а «акция должна была начаться немедленно» [5]. Важно в данном случае то, что из четырех бригад тех, кто направлялся уничтожать евреев Слуцка, три были литовскими, в том числе и 12-й полицейский охранный батальон Импулявичуса. Данное подразделение было сформировано в Ковно и в начале войны успело поучаствовать в уничтожении 3800 евреев этого города. После этого батальон был переведён в состав войск СС, а в октябре направился в Белоруссию, где участвовал в уничтожении еврейского населения по всей республике – в Минске, Борисове, Несвиже, Клецке, Березино и пр. Кроме того, в расправе над слуцкими евреями помимо литовских коллаборационистов принимал участие 3-й полицейский батальон, состоявший из немцев, а также вспомогательная полиция Слуцка, сформированная из местных жителей [7].

27 октября в Слуцк прибыли основные силы карателей, которые сразу же приступили к «зачистке» города от евреев. Жителей гетто выгоняли на улицу, строили в колонны по четыре человека, после чего под охраной полицейских вели по главной улице в Гореваху. Старых и больных грузили в автомашины и отправляли вслед за колоннами. Причем то, как действовали полицейские из литовских подразделений, вызывало отвращение даже у гебитскомиссара округа. В своем докладе Кубе от 30 октября он писал, что «действия литовцев граничили с садизмом» [7].

«Сам город во время акции представлял собой ужасающую картину. С неописуемой жесткостью, как со стороны немецких полицейских, так и со стороны литовских партизан, еврейское население, а также немало белорусов, были выведены из домов и согнаны в одно место. Повсюду в городе была стрельба, и на некоторых улицах валялись трупы евреев. Мало того, что с еврейским населением, в том числе и с ремесленниками, обращались по-зверски прямо на глазах у белорусского населения, но и само белорусское население точно так же подвергалось избиению резиновыми дубинками и прикладами. Должен отметить, что во время акции солдаты полицейского батальона грабили не только евреев, были разграблены дома многих белорусов. Они забирали всё, что только могло пригодиться: обувь, кожу, ткани, золото и другие ценности. По рассказам солдат, они буквально вместе с кожей стаскивали кольца с пальцев своих жертв. Даже склад, в котором хранилось имущество гражданских учреждений, был разграблен», – сообщал Карл-Киль [5].

Уже в 1977 году, когда в Слуцке проходил суд над одним из приспешников нацистов Андреем Бузуком, который служил в полиции, стало известно, что евреев к месту расправы доставляли пешком по 70–80 человек в партии. При этом их жестоко избивали, а сопротивляющихся убивали на месте. В метрах пятидесяти от ям людей останавливали, а к самому месту расстрела подводили группами по 20–25 человек, после чего заставляли раздеваться и загоняли в яму, принуждая ложиться лицом вниз. Сопротивлявшихся избивали прикладами и пинками, а детей насильно бросали в ямы. Затем звучали выстрелы из винтовок и автоматов, после чего тела слегка присыпались землёй [8]. Такая технология массовых убийств полностью совпадает с тем, как проходило уничтожение евреев в Борисове 8 – 9 ноября, в котором участвовал все тот же батальон Импулявичуса [7].

Расстрелы в Слуцке продолжились до вечера 28 октября, а ночью литовский батальон выехал по направлению к Барановичам. Как сообщал Карл-Киль в донесении Кубе, «в течение долгого времени после того, как могилы были засыпаны землёй, оставшиеся в живых пытались из них выбраться» [6]. По разным данным, за два дня было зверски убито от пяти до восьми тысяч человек. Вместе с тем, часть евреев города все же смогла уцелеть и продолжила жить в гетто.

После учиненного погрома оккупационная администрация занялась возобновлением работы мастерских и предприятий города. Однако многие из переживших расстрелы евреев всячески стремились покинуть город и уходили в лес к партизанам. Поэтому оккупационные власти решили создать новое гетто, которое обнесли несколькими рядами колючей проволоки, а узников разместили примерно в четырёх сотнях домов – в каждом по несколько семей [8]. При этом в апреле 1942 года несколько сотен нетрудоспособных евреев, чтобы не переводить в новое гетто, расстреляли в Горевахе.

Судьба оставшихся в гетто евреев также оказалась незавидной. В соответствии с директивами руководства Рейха, 1943 год должен был стать окончательным в решении «еврейского вопроса» на оккупированных территориях. В этой связи 5 февраля 1943 года начальник полиции безопасности Белоруссии Эдуард Штраух подписал приказ «о переселении» проживавших в слуцком гетто евреев, что означало их уничтожение. Осуществить акцию поручалось зондеркоманде СС из Минска, а для захоронения расстрелянных заранее были подготовлены две ямы в деревне Мохарты. Как указывалось в плане «переселения», у каждой ямы должны были «работать» по одной группе из десяти офицеров и солдат, которым предписывалось меняться каждые два часа [1].

Зондеркоманда из Минска прибыла в Слуцк 7 февраля 1943 года и утром следующего дня приступила к уничтожению гетто. 1 300 человек было вывезено за город и расстреляно. Однако найти всех евреев не удалось, так как благодаря подполью и партизанам многие были предупреждены о грядущей карательной акции и спрятались в заранее подготовленных убежищах. Поэтому немецкое командование приняло решение использовать огнемёты. В результате Слуцк на три дня оказался в огне, а оставшееся гетто было сожжено вместе со спрятавшимися людьми. Всего в ходе февральской акции было уничтожено более 3 000 евреев [4]. Через несколько дней останки по приказу местных властей вывезли на санях в сторону Сёлок, где с довоенных времён была городская свалка [8].

Трагедия слуцких евреев стала лишь одной из множества подобных ей, случившихся на оккупированной нацистами территории Белоруссии. В память о событиях того времени в Слуцке в 2007 году был открыт мемориальный знак жертвам гетто. Этот мемориал должен на века стать напоминанием о том, к чему могут привести любые существовавшие ранее и распространяемые сегодня расистские идеологии, которым не может быть места в современно мире.

Литература

1. Богдашич С. Трагедия слуцкого гетто // Кур’ер. — 2003.
2. Гедройц В. Полная горя Гореваха: 70 лет назад фашисты уничтожили в Слуцком гетто 8 тысяч мирных граждан. Кто же был в числе палачей? [Электронный ресурс]. Режим доступа: https://www.sb.by/articles/polnaya-gorya-gorevakha.html
3. Каваленка, І. Сведкі трагедыі // Слуцкі край. — 2013.
4. Многотысячные жертвы оккупации. Из истории Слуцкого концлагеря и Слуцкого гетто [Электронный ресурс]. Режим доступа: https://esoligorsk.by/novosti/letopis-soligorska/64585-mnogotysyachnye-zhertvy-okkupatsii-iz-istorii-slutskogo-getto
5. Новые документы об истреблении евреев в Слуцке. [Электронный ресурс]. Режим доступа: https://nasledie-sluck.by/ru/sluchina/historical_dates/5216/
6. Памяць: Гiст.-дакумент. Хронiка Слуцкага р-на i г. Слуцка. У 2 кн. Кн.2. – Мн.: БЕЛТА. – 2001. – 576 с.
7. Свидетельствуют палачи. Уничтожение евреев на оккупированной территории Беларуси в 1941–1944 гг.: документы и материалы / сост.: В. И. Адамушко, И. П. Герасимова, В. Д. Селеменев. Минск: НАРБ, 2009. – 216 с.
8. Слуцкое гетто: память и напоминание. Информационно-библиографическое издание. ­– Слуцк. – 2017. – 25 с.