Сталкиваясь с упоминанием польского восстания 1863 – 1864 гг., современный человек может попасть в ловушку его белорусизации, когда восстание представляется не польским, а белорусским, а один из его руководителей в Северо-Западном крае Константин Калиновский назван не свойственным ему именем Кастусь. Белорусский миф вокруг восстания сформировался не сразу, а Калиновский проделал сложный путь от Константина через Касцюка к Кастусю.
Константин Калиновский родился в польской семье в северо-западной части Гродненской губернии. Сейчас эта территория входит в состав Польши. Попав на учёбу в Петербург, К. Калиновский не чурался антиправительственных взглядов, но всё же закончил университет и вернулся на малую родину. В Северо-Западном крае, как на землях былого польского государства, среди шляхты были сильны настроения реванша за потерянную государственность. К. Калиновский принял активное участие в этой деятельности и смог выдвинуться на руководящие должности в структурах, готовивших восстание в регионе. Повстанческий центр в Варшаве и его региональное повстанческое руководство в Вильне не имели устойчивой коммуникации, тем не менее, повстанцы исповедовали одни и те же идеалы. К. Калиновский несколько месяцев руководил восстанием в Северо-Западном крае, был заменён на этом посту, а с лета 1863 г. вновь принял региональное руководство. Восстание было подавлено. К. Калиновский некоторое время скрывался от властей, но был арестован и вскоре казнён. Идея возрождения Польши так и не была реализована повстанцами. От момента казни К. Калиновского прошло чуть более полувека, когда его фигура вдруг снова актуализировалась в Северо-Западном крае Российской империи. Но он был представлен уже не в качестве регионального лидера польского восстания, а в виде персонажа белорусской политической мифологии – белорусского национального героя. Это случилось во время Первой мировой войны.
В 1915 г. немецкие войска оккупировали Вильну. В городе оставались местные жители, в том числе и белорусские националисты. Будучи подданными России, они, тем не менее, достаточно быстро переориентировались на сотрудничество с немцами. Кстати, эту же модель поведения белорусские националисты продемонстрировали и в период Великой Отечественной войны. С той лишь разницей, что белорусская историческая наука и идеология коллаборационистов времён Великой Отечественной войны критикует, а коллаборационистов времён Первой мировой пытается представить неким идеалом. Среди носителей подобного «идеала» был Вацлав Устинович Ластовский. В 1916 г. он выпустил первый номер спонсируемой немцами газеты «Homan» («Гомон»). И в первом же номере В.У. Ластовский вспомнил о полузабытом польском повстанце К. Калиновском. Причём вспомнил оригинально.
На третьей страницы первого номера газеты была размещена статья «Памяти Справедливого» («Pamiaci Sprawiadliwaho»). Её автор скрылся за псевдонимом Сваяк (Swajak), который принадлежал В.У. Ластовскому. В статье К. Калиновский был упомянут как белорусский герой. Однако в народной памяти такого героя зафиксировано не было. Чтобы преодолеть эту проблему, В.У. Ластовскому пришлось придумать историю о том, что у него якобы «много лет […] в секретном тайнике» пролежала пачка бумаг, которыми он вдруг захотел поделиться с читателями [1]. На деле же никаких секретных тайников у В.У. Ластовского не было. «Пачкой бумаг», которой он хотел поделиться с читателями, оказались «Письма из-под виселицы» – три небольших текста, один из которых в стихах, объединённые под одним названием. Эти «Письма» никакой тайны не составляли, т.к. ещё в 1867 г. были опубликованы в Париже одним из эмигрировавших участников восстания Агатоном Гиллером [2]. Сборник А. Гиллера не был повсеместно известен в России, поэтому мистификация с бумагами из тайника могла сработать.
«Письма из-под виселицы» В.У. Ластовский опубликовал в конце своей статьи «Памяти Справедливого». А сам текст статьи был посвящён фальсификации фигуры польского повстанца. Без всяких отсылок к историческим источникам В.У. Ластовский заявил, что К. Калиновский якобы «добивался широких культурно-национальных прав для белорусского и литовского народов», создавал «начальные школки с обучением по-белорусски», руководил переводами революционных песен того времени на белорусский язык, способствовал формированию литературных кружков молодёжи, «которые обрабатывали к печати популярные белорусские книжки». Влияние К. Калиновского, оказывается, было так велико, «что даже польский Жонд Народовый [3] его слушал» [4]. Эту мифическую белорусскую многофункциональность К. Калиновского без критики распространяют и в начале XXI в. [5]
Голословные заявления В.У. Ластовского должны были быть подкреплены хоть чем-то. Однако ничего, что могло бы хоть как-то указать на белорусскую ориентацию в деятельности К. Калиновского, не было. Выход из этой ситуации В.У. Ластовским всё же был найден. Он сфальсифицировал «Письма из-под виселицы», заменив некоторые слова. Так, обращение к крестьянам: «Братья мои, мужики родные!» («Braty maje, mużyki rodnyje!») [6] превратились в публикации В.У. Ластовского в «Белорусы, братья мои родные» («Biełarusy, braty maje rodnyje!») [7]. А первая строчка стихотворения «Марыська, чернобровая голубка моя» («Maryśka czornobrewa hałubka maja») [8] была переделана в «Белорусская земелька, голубка моя» («Biełaruska ziamielka, hałubka maja») [9]. Т.е. написанное К. Калиновским настолько не соответствовало формирующемуся с помощью В.У. Ластовского образу белорусского повстанца, что для придания хоть какого-то белорусского вида пришлось пойти на фальсификацию исторических источников.
Для усиления белорусскости создаваемого мифологического персонажа В.У. Ластовский пошёл на ещё один подлог. В тексте «Памяти Справедливого» Константин Калиновский был переименован в Касцюка. Именно Касцюк (Kaściuk), а не Константин Калиновский был зафиксирован в статье В.У. Ластовского. Хотя в конце текста В.У. Ластовский, цитируя приказ о смирной казни, называет К. Калиновского его настоящим именем – Константин (Konstantyn) [10].
Однако продолжающиеся глобальные события, вызванные сначала Первой мировой войной, а затем Февральской и Октябрьской революциями 1917 г. и последовавшей за ними гражданской войной, до более позднего времени затеряли интерес к формированию из польских повстанцев белорусского героического мифа. Даже сам В.У. Ластовский на время отошёл от продвижения своей фальсификации.
Так, в 1918 г. в Минске появилась небольшая книжка «Что нужно знать каждому белорусу» («Што трэба ведаць кожнаму беларусу») [11]. В списке авторов упоминался и В.У. Ластовский. Но ни он, ни его коллеги по цеху в тот раз не упомянули о Касцюке Калиновском. Оказалось, что каждому белорусу про эту мифологическую конструкцию на тот момент знать было не обязательно. Важные события, произошедшие в 1860-х гг. [12], были отмечены лишь отменой крепостного права, появившейся возможностью для крестьянских детей посещать школу и якобы запретом на публикацию книг на белорусском языке [13].
Новая попытка присвоить К. Калиновскому белорусскую идентичность произошла в 1919 г. Она исходила все от того же В.У. Ластовского. Статья «Памяці Справядлівага», которая впервые была опубликована в 1916 г., через три года в немного скорректированном виде появилась в сборнике «Беларускі каляндар “Сваяк” на 1919 г.». Изменения были внесены в фразу о том, что К. Калиновский встал «в ряды борцов за освобождение Литвы из-под власти Москвы» [14]. Теперь Калиновский боролся «за освобождение Белоруссии из-под власти Москвы» [15]. Таким образом, Литва превратилась в Белоруссию.
Интересно, что в том же сборнике была размещена еще одна статья В. Ластовского, которая называлась «Беларусь пад Расеяй» [16]. В ней нет упоминаний о К. Калиновском, хотя описываются события, в которых К. Калиновский участвовал. Так, упомянуто восстание 1863 – 1864 гг., ошибочно датированное 1861 г. Вспомнил В. Ластовский и ещё об одном польском восстании, протекавшем в 1830 – 1831 гг. Почему-то оно также ошибочно датируется 1833 г. В этой статье об обоих этих восстаниях В. Ластовский пишет именно как о польских [17].
Похоже, что в 1919 г. даже сам инициатор создания белорусской идентичности К. Калиновского не был полностью уверен в жизнеспособности своей конструкции.
1. Swajak [Ластовский В.У.]. Pamiaci Sprawiadliwaho // Homan. 1916. 15 lutaha. № 1. S. 3.
2. Giller A. Historja powstania narodu polskiego w 1861 – 1864 r. Т. 1. Paryż: Księgarnia luxemburgska, 1867. S. 327-335.
3. Т.е. польское повстанческое правительство.
4. Swajak [Ластовский В.У.]. Pamiaci Sprawiadliwaho. S. 3.
5. Например, я лично слышал, как одна из белорусско ангажированных пожилых интеллигенток в Минске заявляла, что К. Калиновский неустанно боролся с русским матом среди белорусов. Естественно, никаких даже косвенных доказательств приведено не было.
6. Giller A. Historja powstania narodu polskiego w 1861 – 1864 r. С. 333; Паўстанне на Беларусі 1863 года: «Мужыцкая Праўда» і лісты «з-пад шыбеніцы» / тэксты і каментарыі: Я. Запруднік і Т.Э. Бэрд. Нью-Ёрк: Фундацыя імя П. Крэчэўскага, 1980. С. 46, 47
7. Swajak [Ластовский В.У.]. Pamiaci Sprawiadliwaho. S. 3.
8. Giller A. Historja powstania narodu polskiego w 1861 – 1864 r. С. 334; Паўстанне на Беларусі 1863 года: «Мужыцкая Праўда» і лісты «з-пад шыбеніцы». С. 46, 47
9. Swajak [Ластовский В.У.]. Pamiaci Sprawiadliwaho. S. 3.
10. Там же.
11. Што трэба ведаць кожнаму беларусу. Зборнік артыкулаў розных аўтараў: М. Міцкевіча, Я. Лёсіка, В. Ластоўскага, М. Багдановіча, Пётры з Арленят і інш. Менск: Друкарня А.Я. Грынблята, 1918. 64 с.
12. Это время польского восстания и наибольшей активности реального, а не вымышленного К. Калиновского.
13. Што трэба ведаць кожнаму беларусу. С. 43.
14. Swajak [Ластовский В.У.]. Pamiaci Sprawiadliwaho. S. 3.
15. Каментарыі // Ластоўскі В. Выбраныя творы. Уклад., прадмова і каментарыі Я. Янушкевіча. Мінск: Беларускі кнігазбор, 1997. С. 484
16. Ластоўскі В. Беларусь пад Расеяй // Ластоўскі В. Выбраныя творы. Уклад., прадмова і каментарыі Я. Янушкевіча. Мінск: Беларускі кнігазбор, 1997. С. 318-320.
17. Там же. С. 320.