Жил в XIX веке знаменитый историк Литвы Федор Ефимович Нарбут, происходивший от древнего литовского рода. Получил отличное образование в Виленской академии и выдержал экзамен в Санкт-Петербурге в корпусе военных инженеров. Воевал в кампании 1807 г., был неоднократно ранен и вышел в отставку в 1812 г. из-за потери слуха.
После отставки поселился в своем имении и посвятил себя изучению литовской истории. В течение более 50 лет собрал богатую библиотеку по истории Литвы, русские и литовские летописи, а также рукописи и извлечения из архивов, в том числе из тайного государственного архива в Кенигсберге.
Главное заключение, которое сделал Нарбут — Русь и Литва одного происхождения. За такой вывод был он подвергнут осуждению со стороны польского историка Ю. Барташевича, а польские литераторы успешно продолжили борьбу против мнения об обособленности и самостоятельности культурной жизни Западной Руси и Литвы[1].
Выводы Нарбута совпадают с Ипатьевской летописью, что «По восточному побережью Балтийского моря, от устьев Вислы до Западной Двины, расстилается равнина, на которой с незапамятных времен поселилось литовское племя, близко родственное по языку и происхождению с племенами славянскими»[2].
Современная наука ДНК-генеалогия подтверждает близкое родство русских и литовцев, а лингвисты относят народы к одной балто-славянской языковой семье.
Сами литовцы впервые упоминаются в исторических документах в начале XI века. Наиболее известной является литовская династия Гедимина (1275-1341), которая пресеклась в Литве в конце XVI века, но сохранилась в виде княжески-боярских родов в Московском княжестве, из которых наиболее известны: Волынские, Голицыны, Куракины, Мстиславские, Трубецкие, Хованские.
Роды литовских князей Нариманта и Ольгерда Гедиминовичей, начиная с XIV века и по XVI век, и роды литовских князей Кейстута, Корьята, Любарта и Явнута Гедиминовичей, начиная с XIV века и по XVII век, настолько соединились с русскими родами, что уже неотделимы один от другого[3].
Селились литовцы в глухом и бедном крае, где почва песчанно-глинистая, множество рек, озер, болот, непроходимые лесные чащи. Здесь долгое время жили всеми забытые бедные литовские племена.
Как видим, «родственники» оказались обделенными, цивилизация обошла их стороной и рассчитывать на хорошее будущее не приходилось. А когда на них обратили внимание полоцкие и волынские князья, то оказалось, что и взять у них особенно нечего, так, по мелочам — скот, звериные шкуры, лыко да веники.
В свою очередь литовские князья делали набеги на соседние русские области, созывая своих соплеменников звуком трубы на «четыре стороны»[4].
Несмотря на эти мелкие стычки, происходило сближение между двумя народами до тех пор, пока не появились немцы, которые не ограничивались данью, завоеванием территорий и закабалением населения. Началось планомерное истребление местных племен, и первой жертвой пало родственное литовцам прусское племя. И невозможно было напавших тевтонов удовлетворить никакими приношениями. Покорившиеся племена подверглись насильственному крещению и рабству. В 1237 году папа Григорий IX благословляет объединение двух орденов крестоносцев — Ливонского и Тевтонского — на борьбу против общих врагов, русских и литовцев. Литовцы оказались в кольце двух орденов, зажатые с противоположных сторон.
Под давлением немцев литовцы объединились и ожесточились до такой степени, что из кроткого и мирного племени превратились в «озлобленных диких хищников» и сделались сами грозою своих соседей. Выражение более чем сильное, но верно высказанное автором жизнеописания святого благоверного великого князя Александра Ярославича Невского (1221-1263) известным русским протоиереем и историком Хитровым Михаилом Ивановичем (1851-1899).
Подтверждает степень ожесточения литовцев и известнейший историк Н.И. Костомаров: «Но коль скоро мешали им жить в своем углу, литвины чувствовали в себе силы и развертывали их и являлись на историческом поле на короткое время, зато с блеском, с грохотом»[5].
Отбиваясь от немцев, они начали ряд опустошительных набегов на соседние русские земли.
Здесь чувствуется нарушение логической связи у «затерявшихся в болотах и лесах», когда им мешают жить в медвежьем углу одни, а нападению подвергаются другие. Да и время, выбранное для набегов, не самое удачное для нас — только-только прошло по стране татаро-монгольское войско, завоевывая область за областью. Русь оказалась в тяжелейшем положении и, не сумев еще прийти в себя от разгрома, учинённого завоевателями с востока, подверглась ещё и нападению с запада.
Все это требовало решительных действий с нашей стороны, которые и были предприняты против нападавших литовцев.
Возмездие было беспощадным, совершил его князь Александр Невский. Летом 1242 года, узнав о первых набегах, князь с немногочисленным войском разбил семь отрядов нападавших, при этом много литовских князей были убито и взято в плен. В 1245 г. восстановившие силы литовцы нападают на русские земли, жестоко опустошая окрестности городов Торжка и Бежецка. На утро следующего дня появился Александр Невский и уничтожил большинство нападавших. Зная, что с «порослью своих лесных болот»[6] нельзя заключать мирного договора, которая нарушит его при первой возможности, Александр преследовал оставшихся в живых литовцев и, обнаружив их у озера Живца, истребил всех до последнего человека, до последнего князя.
Прибыв в Витебск, Александр взял своего сына и выступил в поход против новых полчищ неприятелей и разбил их, обеспечив на годы защиту русских земель от набегов литовцев.
Печальный итог для литовцев, из которого можно сделать вывод, что внешние обстоятельства играли решающую роль. И здесь можно привести пример совместного проживания с финно-угорскими племенами, прибывшими на Восточно-Европейскую часть континента, заселенную славянскими племенами, отличавшимися мирным нравом и спокойно обустраивавшимися на окраинах равнины. И не было слышно, чтобы их насильно пытались крестить и брать дань хотя бы в виде лыка и веников, хотя последнее может быть и не точно. Как-то мирно присоседились и тихо, без какого-либо «блеска и грохота», жили-поживали.
Совершенно по-другому сложилась жизнь литовцев, которые попали под каток крайне агрессивных и беспощадных немцев в лице воинствующих орденов тевтонов и меченосцев, идеологом и руководителем которых была католическая церковь. Так, папа Иннокентий IV, презрительно смешивая русских с татарами, посылает в 1253 году епископам и духовенству Ливонии, Эстонии и Пруссии повеление проповедовать крестовый поход против татар, опустошающих Ливонию и Эстонию. Вступивший в 1255 году на престол папа Александр IV возобновляет борьбу с православным русским народом, поднимая против нас литовцев, ливонцев и шведов. Цель предельно откровенная — все завоеванные земли со всем имуществом принять в полную собственность св. Петра (Римской церкви)[7]. Начиная с XIII века власть в Литве принадлежит великому князю Миндовгу (?-1263), который начинает совершать набеги вместе с немцами на новгородские земли, забирая скот, пожитки и пленников. Незамедлительно последовал отпор от второго сына Александра Невского Василия, который отбил всю добычу литовцев. Через пять лет — новое нападение под Смоленск и на Торжок, и каждый набег завершался бегством литовцев с немецкими рыцарями.
Вступая в союз с немцами, Миндовг принимает католичество, а когда появилась возможность вступить в союз с русскими, то ради выгоды он разрывает отношения и нападает на Ливонию, страшно опустошая страну: «Опустошил он всю землю, печально говорит немецкий писатель, и оставил следы своего зверства, на какое только был способен этот отступник и враг христианского имени»[8].
Завершением военной деятельности Александра Невского явилось организация похода на Юрьев, старинное достояние русской земли, завоеванное немцами. Под предводительством его брата Ярослава город был взят и сожжен.
А через пять лет после кончины Александра Невского в 1268 году, сын его Дмитрий встретился на поле битвы с совокупной силой всей земли немецкой. При Раковоре произошла страшная битва. Русские воины сломили железный строй рыцарей «великой свиньи» и гнали их, устилая землю трупами на протяжении семи верст[9].
Выдающийся государственный деятель Александр Невский сумел отразить все поползновения римских пап на подчинение русских Риму, разбил немцев в Ледовом побоище и отразил набеги литовцев, обеспечив не только независимость от Запада, но и нанеся ему чувствительные поражения.
Для литовцев соприкосновение с немцами обернулось катастрофой. Когда-то родственные и близкие племена не выдержали давления и были вынуждены полностью подчиниться влиянию римских пап, беспощадной эксплуатации немецких баронов, ведущих к неуклонной их деградации и угасанию. И только отдельные периоды в истории Литвы позволяли надеяться на лучшее будущее, когда они были в составе Российской Империи и в самый блестящий период своей жизни в составе Советского Союза, который сделал небогатую область образцом благополучия и культурного расцвета.
Но все возвращается на круги своя. История показывает, что любой отрыв родственных народов от России приводит сначала к полному подчинению западному влиянию, последующей потери национальной идентичности и в конечном итоге — к переходу в состав летописных сводов о народах, когда-то населявших восточную часть Европы.
[1] Русский биографический словарь. Нааке-Накенский – Николай Николаевич Старший. Москва: «АСПЕНТ ПРЕСС», 1996. Репринтное воспроизведение. С. 61-65.
[2] Хитров М. Святый благоверный великий князь Александр Ярославич Невский. Свердловск: Международное объединение «НИИ». Издательство «Панорама», 1991. Репринтное воспроизведение издания 1893 года. С. 81.
[3] История родов русского дворянства. Москва: «Современник», 1991. Книга первая. Репринтное издание 1886 года. С. 320-321, 368-369.
[4] Хитров М. Святый благоверный великий князь Александр Ярославич Невский. Свердловск: Международное объединение «НИИ». Издательство «Панорама», 1991. Репринтное воспроизведение издания 1893 года. С. 81.
[5] Н.И.Костомаров. Литовское племя и отношение его к русской истории. Русское слово. V, Май. Спб, 1860. С. 9.
[6] Н.И.Костомаров. Литовское племя и отношение его к русской истории. Русское слово. V, Май. Спб, 1860. С. 10.
[7] Хитров М. Святый благоверный великий князь Александр Ярославич Невский. Свердловск: Международное объединение «НИИ». Издательство «Панорама», 1991. Репринтное воспроизведение издания 1893 года. С. 135-136.
[8] Хитров М. Святый благоверный великий князь Александр Ярославич Невский. Свердловск: Международное объединение «НИИ». Издательство «Панорама», 1991. Репринтное воспроизведение издания 1893 года. С. 138.
[9] Хитров М. Святый благоверный великий князь Александр Ярославич Невский. Свердловск: Международное объединение «НИИ». Издательство «Панорама», 1991. Репринтное воспроизведение издания 1893 года. С. 139.
