Миф о причастности администрации белорусских губерний к погромам

Аннотация

Столкновения между еврейским и христианским населением в городах белорусских губерний Западного края в период первой русской революции 1905-1907 гг. происходили не по инициативе местных властей с помощью полиции, вопреки распространенным до сих пор в историографии представлениям, а в силу неспособности власти поддерживать общественный порядок, террористической активности социалистических партий и групп, провоцировавших ответное стихийное насилие в условиях, когда между разными этническими общностями существовали конфликтные отношения.

_________________________________________________________

В белорусских губерниях политический кризис 1905–1907 гг. сопровождался не только забастовками, демонстрациями, терактами или аграрным движением, но и еврейскими погромами и партизанской войной латышских «лесных братьев» в северных уездах Витебской губернии. Следует отметить, что в советской историографии конфликты на этнической или религиозной почве в период 1905–1907 гг. детально не изучались и подавались как форма классовой борьбы или интерпретировались как полицейская провокация властей против революционного движения. В частности, в первом томе «Истории БССР» (1953 г.) без каких-либо оговорок констатировалось, что российское правительство предприняло «провокационные меры, чтобы ослабить революцию» [1, с. 386]. Эти меры выразились в том, что «правительство организовывало еврейские погромы, создавало бандитские черносотенные организации, которые открыто убивали революционеров, рабочих, расстреливали митинги. В Орше, Речице, Лоеве и Полоцке полиции и черносотенцам удалось организовать погромы» [1, с. 386]. В современной белорусской историографии напрямую обвинения в адрес местных российских властей в период 1905–1907 гг. не делаются. Однако нельзя сказать, что произошел и существенный пересмотр прежних оценок. По крайней мере, в коллективном труде «Беларусь у складзе Расійскай імперыі (канец XVIII – пачатак XX ст.)», говорится о том, что местные «чарнасоценцы», пользуясь поддержкой политической полиции и властей, в 1905 г. «арганiзоўвалі забойствы рэвалюцыянераў і яўрэйскія пагромы ў Беларусі (Орша, Гомель, Полацк, Дуброўна)» [2, с. 323–324]. В своей статье «Антиеврейские погромы в Беларуси в начале XX века: генезис, мотивы, исполнители» гомельский историк В.А. Михедько утверждает, что «первоначальный и основной “погромный” импульс исходил все же не от масс населения, а от крайне правых представителей администрации и жандармско-полицейских структур» [3]. Вместе с тем подобные оценки по-прежнему делаются без фактических доказательств деятельности губернской администрации.

Следует отметить, что вопрос о массовом насилии на национальной почве между евреями и христианским населением в Российской империи по-прежнему крайне идеологизирован. Несмотря на фактическое отсутствие документальных свидетельств до сих пор утверждается, например, что погромы, направленные против евреев, были «инспирированы правительственными кругами», а местные власти «получали инструкции дать свободу рук погромщикам и защищать их от еврейской самообороны» [4, p. 281]. Местная полиция и военные части проявляли «преступное бездействие» [4, p. 281], не пресекая погромные действия. Вместе с тем в современной историографии все же признается, что обвинять правительство в организации погромов не приходится. В частности, в работе Б. Натанса «За чертой: Евреи встречаются с позднеимперской Россией» осторожно утверждается, что многочисленными исследованиями причин столкновений 1881–1883 гг. «поставлено под сомнение распространенное мнение о том, что царский режим или другие организации, желая отвлечь народное недовольство от правительства, тайно организовали нападение на евреев» [5, с. 216]. В статье Ш. Ламброза о погромных столкновениях 1903–1906 гг. утверждается, что правительство не занималось проведением политики погромов [6, p. 291]. Однако историк полагает, что местные власти, в том числе общая полиция и жандармы, в силу ложно понятого чувства верности престолу или неприязни к еврейским подданным империи, по своей инициативе принимали участие в организации погромов. Примером таких погромных акций исследователь из США считал Кишинев (1903 г.), Одессу (1905 г.) и Белосток (1906.) [6, p. 293]. По его словам, чиновники, зная об антисемитских настроениях императора и высшей бюрократии, не препятствовали погромам и даже считали, что это будет способствовать их карьере [6, p. 294]. Вместе с тем показательно, что никаких фактических данных в подтверждение своих предположений автор в статье не представил.

В пределах белорусских земель, входивших в состав 6 губерний Западного края, погромы, т.е. массовые беспорядки с применением насилия между евреями и христианским населением, были в начале XX в. сравнительно редким явлением. В частности, «Энциклопедия Иудаики» утверждает, что погромные акции происходили в 64 городах и 626 местечках, деревнях, причем в 660 случаях события происходили «на Украине и Бессарабии», 24 – вне черты оседлости и только 7 (1 %) погромов были зафиксированы «в Белоруссии» [4, p. 281–282]. Уже сам факт распределения погромных акций ставит под сомнение тезис о причастности местных властей к этим событиям, поскольку в таком случае придется признать подозрительно высокую концентрацию «провокаторов» среди местных чиновников в юго-западных губерниях империи по сравнению с губерниями Виленского генерал-губернаторства, Минской, Витебской и Могилевской губерниями.  

Секретные циркуляры, распоряжения губернаторов белорусских губерний показывают, что местные власти, напротив, прилагали значительные усилия к недопущению беспорядков на этнической и религиозной почве. Так, введение 5 апреля 1905 г. Положения об усиленной охране в Витебской губернии было обусловлено стремлением не допустить столкновений между еврейской и христианской общинами. Витебский губернатор Б.Б. Гершау-Флотов отмечал, что «пробуждение и развитие национального самосознания среди русского населения губернии с одной стороны, а с другой – не прекращающаяся революционная деятельность еврейской молодежи создают такое положение, при котором всегда возможно ожидать возникновение более или менее крупных беспорядков на национальной почве» [7, л. 33–33 об.]. В рапорте на имя министра внутренних дел от 8 марта 1905 г. с просьбой об объявлении положения об усиленной охране витебский губернатор, ссылаясь на наличие «искони существующей племенной вражды между христианами и евреями», требовал «немедленно принять энергичные меры к успокоению населения и предупреждению легко могущих возникнуть по самым ничтожным поводам еврейских погромов» [7, л. 4 об–5]. В секретном циркуляре от 11 ноября 1905 г. минский губернатор П.Г. Курлов недвусмысленно дал понять, что «допущение погромов как еврейских, так и главным образом помещичьих усадеб, будет поставлено мною в вину тому начальнику полиции, который окажется на будущее время мало осведомленным или бездеятельным в отношении принятия предупредительных мер» [8, л. 35 об.].

Для местных властей недопущение столкновений на этнической почве было официальной позицией и административной практикой. Так, виленский генерал-губернатор А.А. Фрезе после того, как по административной столице генерал-губернаторства стали циркулировать слухи о еврейском погроме, провел 22 октября 1905 г. совещание с главами христианских общин в «целях решительного предотвращения кровопролитного столкновения между отдельными национальностями в гор. Вильне, что, конечно повлекло бы за собой такие же беспорядки во всем крае» [9, л. 226]. На следующий день по всему городу были расклеены обращения к населению с призывом «к устранению малейших поводов к несогласиям для достижения необходимых условий мирной жизни и труда», в церквях и костелах были прочитаны проповеди, с воззваниями к пастве обратились виленский православный архиепископ Никандр (Молчанов), римско-католический епископ Э. фон Ропп, авторитетный среди старообрядческой общины А. Пименов. Отдельно представителям еврейской общины было сделано «внушение отказаться от вызывающего образа действий со стороны некоторой части еврейского населения» [9, л. 226]. В ответ на волну слухов о грядущем погроме в Белостоке (Гродненская губ.) временный генерал-губернатор ген.-лейтенант И.В. Богаевский отреагировал постановлением от 18 октября 1905 г., в котором категорически утверждалось, что «всякая попытка произвести какой-либо беспорядок, будет подавлена самым беспощадным образом и что войска и полиция, исполняя свой долг перед Государем и единой Россией, всегда будут стоять на стороне порядка, не различая партий и национальностей» [10, л. 75]. Следует отметить, что правительство контролировало деятельность местных властей. Так, в случае гомельского и белостокского погромов по линии Министерства внутренних дел высокопоставленными чиновниками проводилось служебное расследование, в том числе среди прочих вопросов отрабатывалась также версия о причастности общей полиции к организации массовых беспорядков. По факту погрома губернаторами инициировалось проведение расследований, поэтому чины полиции не могли рассчитывать на бесконтрольность своих действий.     

Отнюдь не случайно местные чиновники категорически отрицали свою причастность к организации межэтнических столкновений и указывали, что слухи о еврейских погромах иногда сознательно распускались оппозиционными к властям группами. Так, в своем всеподданнейшем отчете за 1906 г. виленский губернатор Д.Н. Любимов, описывая ситуацию в Вильно, писал, что организаторы еврейской самообороны «распространяли ложные слухи о подготовляемом, будто бы, правительством, погроме евреев и интеллигенции, усиливая этим тревожное настроение в обывателях» [11, c. 3]. В своих воспоминаниях минский губернатор П.Г. Курлов участие правительства в организации погромов назвал «легендой», о которой «до революции так кричала левая пресса» [12].

Слухи о готовящихся погромах активно расходились среди населения. Так, в своем рапорте от 7 ноября 1905 г. полоцкий полицеймейстер просил губернатора о присылке войск, ссылаясь на то, что «среди евреев вновь циркулируют упорные слухи о готовящемся будто бы, 13-го сего ноября погроме, а среди русского населения идет молва о предстоящем, будто бы, избиении христиан евреями» [13, л. 109].

Поводом для массовых столкновений в большинстве случаев являлись теракты или провокационное поведение в отношении христианского населения со стороны разных партийных социалистических групп. При этом как для местных властей, так и для населения не было сомнений в том, что большинство участников этих радикальных групп были евреями. В частности, гродненский губернатор В.М. Борзенко в своем всеподданнейшем отчете за 1907 г. констатировал, что губерния оказалась «ареной выступления еврейских революционных организаций во главе с «бундом», причем череда терактов, насилия была «делом рук евреев; если среди виновных оказывались христиане, то они играли лишь второстепенную роль, вдохновителями же и руководителями всех преступных выступлений являлись исключительно евреи» [14, л. 93]. Минский губернатор Н. Эрдели в своей оценке ситуации за 1907 г. констатировал, что снижение революционной активности, наряду с успешностью полиции, обусловлено тем, что «крайние элементы» перестали поддерживаться «состоятельными евреями» [15, л. 88].

Эти убийства, нападения и вызывающее поведение становились последней каплей, вызывавшей волну ответного насилия против еврейского населения. В частности, с большим трудом властям удалось предотвратить погром в Витебске после того как 17 октября 1905 г. рядом с кафедральным собором «на глазах у многочисленной публики» [16, л. 6] был убит городовой во время молебна, «сопровождавший при содействии военного патруля трех арестованных евреев, которые в тот же момент были отбиты толпой евреев» [16, л. 6] Погром в Гомеле произошел после убийства в результате теракта 11 января 1906 г. помощника пристава Асонова, «происходившего из крестьян гомельского уезда» [17, с. 382]. Похороны произошли 13 января, причем на них присутствовала «масса народу», а «через 2 часа после погребения начались в Гомеле беспорядки». Массовые беспорядки в Белостоке 1 июня 1906 г. начались после того, как в православную процессию была брошена бомба и произведено несколько выстрелов боевиками самообороны, а затем обстреляна католическая процессия в честь праздника Тела Господня. При этом ситуация в городе была накалена, поскольку неделю назад в результате теракта был убит 23 мая 1906 г. белостокский полицеймейстер, который стал уже седьмым убитым полицейским чиновником за полтора года. В Речице 23 октября 1905 г. погром начался после того, как выпроваживаемые с городского рынка чинами общей полиции крестьяне были обстреляны местными активистами «из числа еврейской молодежи демократического направления» [18, л. 19]. На самой площади крестьян поджидала «толпа демократов во главе с Вильковичем, встретившая толпу крестьян открытием по ней огня из револьверов». В Полоцке погром начался 23 октября 1905 г. после обстрела процессии, во главе которой шло православное духовенство. Несмотря на то, что авторы воспоминаний о событиях в Полоцке назвали эти выстрелы в шедшую с портретом императора толпу «провокацыйнымi» [19, c. 85], они отметили действие в городе в данный день шести отрядов самообороны. При этом на неоднозначность ситуации в городе показывает приводимый мемуаристами факт взаимного примирения после погрома представителей еврейской и православной общин. Так, «яўрэйская буржуазія, разам са сваім духавенствам, мірылася с пагромшчыкамі і праваслаўным духавенствам» [19, c. 85] под звон колоколов на центральной площади.        

Таким образом, столкновения между еврейским и христианским населением в городах губерний Западного края происходили не по инициативе местных властей с помощью полиции, вопреки распространенным до сих пор в историографии представлениям, а в силу неспособности власти поддерживать общественный порядок, террористической активности социалистических партий и групп, провоцировавших ответное стихийное насилие в условиях, когда между разными этническими общностями существовали конфликтные отношения. Показательно, что в коллективном труде «Первая революция в России: взгляд через столетие» констатировалось, что власть «не в состоянии была справиться административно-полицейскими и политическими методами» [20, с. 121] с нарастающими этнонациональными конфликтами, но при этом совершенно не упоминалось о каком-либо участии общей полиции как представителя местной власти в организации массовых беспорядков.   

1. История Белорусской СССР / под ред. В. Н. Перцева. – Мн. : Издательство Академии наук Белорусской ССР, 1954. – Т. 1. – 503 с.
2. Гісторыя Беларусі: У 6 т. Т. 4. Беларусь у складзе Расійскай імперыі (канец XVIII – пачатак XX ст.) / М. Біч, В. Яноўская, С. Рудовіч [і інш.]; Рэдкал. : М. Касцюк (гал. рэдактар) [і інш.]. – Мінск : Экаперспектыва, 2007. – 519 с. 
3. Михедько, В.А. Антиеврейские погромы в Беларуси в начале XX века: генезис, мотивы, исполнители // Краязнаўчы сайт Гомеля і Гомельшчыны [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://nashkraj.info/antievrejskie-pogromy-v-belarusi-v-nachale-xx-veka-genezis-motivy-ispolniteli/ – Дата доступа: 10.06.2019.
4. Slutsky, Y.  Pogroms // Encyclopaedia Judaica, Sec. Ed., 2007. – Vol. 16 Pes–Qu – P. 279–282.
5. Натанс, Б. За чертой: евреи встречаются с позднеимперской Россией / Б. Натанс. – М.: РОССПЭН, 2007. – 436 с.
6. Lambroza, Shlomo The Tsarist Government and the Pogroms of 1903–06 / Shlomo Lambroza // Modern Judaism. – 1987. – Vol. 7. –  № . 3 (Oct., 1987) – P. 287–296.
7. НИАБ. – Фонд 1430. – Оп. 2. – Д. 705.
8. НИАБ. – Фонд 295. – Оп. 1. – Д. 7507.
9. Национальный архив Республики Беларусь (НАРБ) – Фонд 1440. – Оп. 3. – Д. 18.
10. Литовский государственный исторический архив (ЛГИА).  –  Фонд  378. – 1905.  – Д. 46.
11. Отчеты о состоянии Виленской губернии за 1906 г. // Научно-справочная библиотека Российского государственного исторического архива (РГИА). – 12 с.
12. Курлов, П. Г. Гибель Императорской России / П.Г. Курлов // Военная литература» (Милитера) [Электронный ресурс]. – Режим доступа http://militera.lib.ru/memo/russian/kurlov_pg/02.html. –  Дата доступа: 10.06.2019.
13. НИАБ. – Фонд 1430. – Оп. 2. – Д. 3786.
14. Отчеты о состоянии Гродненской губернии за 1886, 1887, 1891–1895, 1897, 1901–1904, 1907, 1908, 1910 // Научно-справочная библиотека РГИА. – 106 л.
15. Отчеты о состоянии Минской губернии за 1884, 1886, 1888–1890, 1892–1896, 1897–1902, 1907, 1913 // Научно-справочная библиотека РГИА. – 100 л.
16. НИАБ. – Фонд 1430. – Оп. 1. – Д. 54198.
17. Материалы к истории русской контр-революции. Том 1. Погромы по официальным документам. – Спб.: типография товарищества «Общественная польза», 1908. – 451 с.
18. НИАБ. – Фонд 299. – Оп. 2. – Д. 13335.
19. Вітэнбэрг, Пінт, Гуткін 1905 г. у Полацку // 1905 год у Беларусі. – Менск: 1-я дзяржаўная друкарня, 1925. – С. 81–85.
20. Первая революция в России: взгляд через столетие М.: Памятники исторической мысли, 2005. – 602 с.