Придумывание белорусскими националистически настроенными интеллектуалами мнимой борьбы белорусов против Российской империи должно было сопровождаться некоторыми победами, иначе не было смысла искать в истории поводы для гордости. Именно поэтому в истории польского восстания белорусскими националистами был найден бой, который должен был стать символом победы «белорусского оружия». В 2013 г., когда отмечалось 150-летие польского восстания, белорусские интеллектуалы составили ТОП-10 побед белорусского оружия [1]. Среди этих побед был указан и бой возле деревни Миловиды. Он является самым мифологизированным сражением польского восстания на территории Северо-Западного края и считается чуть ли не разгромом русских войск.
Заслугу миловидовской победы некоторые лица пытаются приписать мифическому белорусскому национальному герою К. Калиновскому [2]. О реальной роли К. Калиновского в этой битве однозначно говорит Э. Заблоцкий – гражданский начальник Гродненского воеводства. Э. Заблоцкий вместе с К. Калиновским прибыл в повстанческий лагерь накануне битвы [3]. Вот как описывает сам Э. Заблоцкий данное событие: «Это было в конце апреля или начале мая, и недалеко от почтовых станций Миловиды и Чемел Калиновский выдал предводителям шаек, а именно Ляндеру, Юндзиллу и др., какие-то книжки для ведения счетов и проверил прежние расходы, что продолжалось до 3 часов ночи, но, узнав, что приближаются войска, мы ушли оттуда и потом поехали назад в Гродно […]» [4]. Т.е. К. Калиновский не мог руководить боем, его в тот момент уже не было в лагере повстанцев уже несколько часов.
Лагерь был оборудован в очень хорошем для обороны месте – нерасчищенный лиственный лес, завалы из вырванных с корнем деревьев, болотистая местность, водяные ямы и т.д. [5]
Накануне посещения повстанческого лагеря К. Калиновским поляки, как указывает в своих воспоминаниях польский повстанец И. Арамович, застрелили русского подофицера, а потом ещё двух русских кавалеристов и одного офицера ранили [6]. Сам бой произошёл 22 мая (3 июня). Поляки заранее были готовы к битве, но долго выясняли, кто как располагается. А. Ленкевич не согласился с расстановкой сил, «он со своим отрядом полностью сошёл с линии» и двинулся на соединение с Р. Траугуттом. Однако А. Ленкевич не выполнил задуманное, т.к. в описании боя указано, что он отошёл после самого начала боя и собирался атаковать русских [7].
Костяком русского отряда были солдаты Староингерманландского пехотного полка. Русские начали атаку двумя ротами, поляки отступили на укреплённые позиции. Как пишет И. Арамович, косиньеры [8] трижды отбивали атаки русских. Русские пушки обстреливали картечью дорогу, а затем лес. А. Ленкевич собирался атаковать русских, но получив слух, что идёт 10 свежих рот пехоты, отказался от атаки. Однако почему-то «вскоре москали отступили и остановились за версту». Бой продолжался с полдвенадцатого утра до полдевятого вечера [9]. Ввиду того, что уже вечерело, солдаты устали, а также понесли «значительные потери» (о них будет сказано позже) командир русского отряда прекратил бой. Поскольку русские не смогли взять повстанческий лагерь, необходимо было отойти на удобные для обороны позиции, ввиду того, что повстанцы могли совершить ночную вылазку. Было решено вернуться в населённый пункт, который находился в 4 верстах от поля боя.
Отступление производилось планомерно, поддерживалось 2-мя артиллерийскими орудиями, которые сменили 2 предыдущих орудия, участвовавших в бою. Повстанцы не преследовали отходивших русских, ограничившись стрельбой с опушки леса [10]. Ночью поляки ушли из лагеря в нескольких разных направлениях [11].
На следующий день, 23 мая к станоингерманландцам подошло подкрепление – 2 роты Новоингерманландского пехотного полка [12]. Русские хотели повторить атаку, но поняв, что повстанцы ночью покинули лагерь, бросились их искать. Преследование ничего не принесло, т.к. повстанцы успели уйти далеко [13].
На следующий день, 24 мая, русские вновь пришли на место боя, собрали своих погибших, нашли 9 убитых поляков, для своих и противников сделали по отдельной могиле. «Остальные инсургенты оставлены на месте и засыпаны или затоплены в ямах самими мятежниками», ‒ отмечено в русском рапорте. В лагере были обнаружены 5 тяжелораненых повстанцев и 1 русский, который считался пропавшим без вести. Все они были перевязаны и отправлены в Слоним. В лагере найдено много различных вещей. Предметы культа, даже мраморная доска с частицей мощей Св. Доната. Интересно, почему повстанцы её не забрали. Также было разбросано большое количество продуктов, хотя местные жители целый предыдущий день вывозили продукты себе, но так всё не смогли вывезти [14]. Если разбросанные продукты можно объяснить активными действиями местных крестьян, вывозивших провиант из лагеря на следующий день, то оставление частицы мощей католического святого может говорить о том, что повстанцы покидали лагерь в спешке, а, может быть, и в панике. Такое поведение вряд ли соответствует представлению о своей победе в бою.
Количество поляков в воспоминаниях И. Арамовича не указано, но если сложить все указанные им цифры, получится более 800 человек [15], хотя с определённой точность сказать нельзя, т.к. непонятно, обо всех ли отрядах упомянул И. Арамович в своих воспоминаниях. «Энцыклапедыя гісторыі Беларусі» указывает, что повстанцев было около 800 человек [16]. По русским данным, полученным от пленных, поляков было от 2 до 3 тысяч [17], т.е. разница между указанием И. Арановича и показаниями пленных более, чем в 2-3 раза. При этом все данные изначально получены от польских повстанцев, принимавших участие в битве.
Силы русских, по польским данным, 4 роты при 2 орудиях [18]. По информации современных белорусских журналистов количество русских рот возросло до 5 [19]. По русским данным – 3 роты, 30 конных (из них 15 артиллеристов, которых сделали пикинерами) и 4 орудия [20]. Вряд ли эти 30 всадников повлияли на ход боя, ведь по пересечённой местности, как она описана в русском рапорте, пускать кавалерию было бессмысленно. Почему повстанцы ошиблись в орудиях, понятно. В бою участвовали лишь 2 орудия из 4-х, при отходе русских эти два орудия снялись, а прикрытия осуществляли 2 других орудия [21]. Таким образом, у поляков могло сложится впечатление лишь о 2 пушках. Т.е. по польским данным у русских было в 2 раза меньше артиллерии, практически это вышло именно так, потому что в течение боя и отхода все орудия вместе не стреляли. Количество пехоты по польским данным выше в 1,3 раза, чем по русским данным. О 4 ротах пехоты упоминается и в других польских источниках, видимо, вся информация бралась из одного и того же рапорта или рапортов повстанческих командиров, участвовавших в бою под Миловидами.
И. Арамович указывает, что польские потери составили 18 человек [22]. По русским данным только 9 найдено в лагере убитыми и «остальные инсургенты оставлены на месте и засыпаны или затоплены в ямах самими мятежниками» [23]. Поэтому по русским данным польские потери были явно более 9 обнаруженных трупов повстанцев. «Потеря мятежников убитыми и ранеными большая», – как писалось в одном из русских рапортов [24].
По русским данным в русском отряде погибло по одному рапорту 9 [25], а по другому – 10 человек [26]. Разница в двух рапортах объясняется просто. В первом случае указано 40 раненых [27], а во втором – 39 [28], т.е. один из раненых умер, что и увеличило безвозвратные потери на одного человека. И. Арамович утверждает, что русских погибло 240 человек, в основном, от собственной картечи [29]. Т.е. если сравнить русские и польские данные по русским потерям, то польские цифры окажутся в 24 раза выше, чем цифры русские. «Энцыклапедыя гісторыі Беларусі» утверждает, что русские потери составили 50 человек, не уточняя сколько из них погибло, а сколько было ранено [30]. По спискам погибших русских солдат Староингерманландский полк на всём протяжении восстания потерял 19 человек [31], если опираться на те же списки, среди артиллеристов 3 артиллерийской бригады потерь не было. Остаются ещё 15 кавалеристов неизвестно какому полку принадлежащих (напомню, что из 30 конных русских солдат 15 были посаженными на лошадей артиллеристами, которых вооружили пиками). По косвенным польским данным, это были драгуны, т.к. в анонимном письме к польскому повстанцу Ф. Вислоуху упоминаются два испуганных русских драгуна, которые кричали, что инсургенты их догоняют [32]. Даже если гипотетически предположить, что все погибшие в Староингерманландском полку стали жертвами именно этого боя, и если также гипотетически предположить, что из 15 кавалеристов 13 погибло (ведь 2, по польским данным бежало), то в сумме никак не получается 240 человек. Вообще, по спискам погибших русских солдат, размещённых на стенах Александро-Невской часовни [33], все драгунские полки вместе взятые в Северо-Западном крае за это время потеряли трёх человек – двоих Лейб-гвардии драгунский полк и одного Лейб-драгунский Московский полк [34].
Почему же такие огромные расхождения в цифрах потерь – в 24 раза? Видимо, вокруг этого боя, наверное, одного из самых удачных для повстанцев в Северо-Западном крае, сложилось много мифов, которые распространялись в письмах одних повстанческих руководителей к другим, в слухах и т.д. Так, в письме, адресованном командиру одного из повстанческих отрядов Ф. Вислоуху, неизвестный автор (например, А.Ф. Смирнов считает, что автором письма мог быть В. Малаховский [35]) пишет: «Недавно на шоссе в Слонимском повете Ленкевич провёл превосходную стычку, разбив 4 роты, истребив одну вдребезги, так, что барабанщик, оставшийся от роты, ворвавшийся в местечко за 2 мили от поля боя, а двое драгун – за 4 мили, мчались через рынок, крича: “спасайтесь, кто может, мятежники гонят, инсургенты вслед за нами”» [36]. Т.е., судя по письму, повстанцы под Миловидами разбили больше русских, чем их было на самом деле. Бой вели три русских роты, а повстанцы почему-то разбили четыре, а, по мнению некоторых белорусских журналистов, даже пять. Кроме того, если бы русские понесли в бою при Миловидах такие огромные потери, тогда вряд ли бы они могли на следующий день заняться поисками отступивших повстанцев. К тому же за проявленный в бою героизм солдаты были представлены к наградам, в приложении к рапорту значится 9 наградных листов [37]. Вряд ли разбитые и бежавшие с поля боя русские войска заслужили бы предоставление к наградам.
Также стоит вспомнить, что А. Ленкевич отказался нападать на русских во время боя, т.к. к нему пришла информация о якобы 10 подходящих русских ротах [38], которые на поверку оказались лишь 2-мя ротами, да и то подошедшими не во время битвы, а уже после неё. Что это было, непроверенные данные, попавшие к А. Ленкевичу, или попытка сформулировать рациональное объяснение того, почему русские не были полностью разбиты, или ещё что-нибудь – непонятно.
Интересным также представляется проанализировать воспоминания М. Кухты, который застал восстание десятилетним ребёнком. Он несколько раз передавал записки в отряд Лукашевича [39], а позже узнал, что отряды Лукашевича, Влодка и Млотка двинулись к Миловидам. После чего «под Миловидами на болотах повстанцы вступили в бой с российскими отрядами, которых уже там тогда подтянули больше, кажется, была даже артиллерия» [40]. «На другой день в Коссово из-под Миловидов привезли 8 раненых повстанцев». Один из них некто Красинский был иссечён саблями. На нём, как говорит М. Кухта, «не было свободного места от ран размером с ладонь». М. Кухта указывал, что это он видел лично. Сам Красинский рассказывал, что он был ранен и прикинулся убитым, а когда набежавшие казаки захотели снять с него обувь, и один из казаков, думая, что повстанец убит, стал ему на живот, Красинский застонал. После чего «казаки начали сечь саблями вплоть до потери сознания» [41]. Красинский позже умер. Однако в сражении при Миловидах казаки не участвовали. Из кавалерии были только драгуны.
Если принять за основу версию сторонников белорусского восстания 1863 г., тогда битву под Миловидами русские проиграли. И после этого два казака снимают на поле боя сапоги с повстанца. Вообще-то проигравшие должны или погибнуть, или отступить. Иначе получается, что якобы победившие повстанцы допустили казаков к своим раненым, а потом позволили тем же казакам нанести Красинскому множественные ранения. Это не похоже на поведение шляхтичей, которые, кстати, старались уносить, если это было возможно, с поля боя не только раненых, но и убитых. Как-то нелогично получается: повстанцы разбили русский отряд, а проигравшие русские казаки в это время снимают с победившего шляхтича обувь. Есть два логичных объяснения этого сюжета. Или Красинский представил события при Миловидах в странном свете, или он попал в эту историю не при Миловидах. Ведь известно, что на следующий день отступивших поляков преследовали всё те же силы (т.е. без казаков) к которым присоединилось ещё 2 роты пехоты. А позже эти же силы вернулись на поле боя и нашли несколько польских раненых. Т.е. этих раненых повстанцы не могли доставить в Коссово, поскольку их сопровождали русские солдаты, и направлялись они в Слоним. Кстати, до обывателей также доходили слухи о судьбе повстанцев. И слухи эти были отнюдь не такие радужные, как принято считать. В частности, тот же М. Кухта говорил, что он не знает, «что стало с остатками отрядов Лукашевича, Влодка и Млотка, слышал только, что были разбиты» [42]. Хотя в этом заявлении всё же не до конца понятно, что имел в виду М. Кухта, то, что эти остатки отрядов были разбиты непосредственно под Миловидами, либо позже. По контексту следует склониться именно к первой версии, хотя простор для интерпретации остаётся.
Видимо, следует сделать вывод о том, что восприятие миловидовского боя как серьёзной повстанческой победы скорее, мягко говоря, слишком некорректное. И вообще, этот бой больше напоминает восприятие противоборствующими сторонами итогов битвы при Прейсиш-Эйлау в 1807 г. Когда и русские с пруссаками, и французы объявили себя победителями.
[1] Зеленкова А. Топ-10 побед белорусского оружия // сайт газеты «Салідарнасць». Режим доступа: http://www.gazetaby.com/cont/art.php?sn_nid=26938 (дата обращения: 20.04.2023).
[2] О трансформации польского повстанца в белорусского национального героя см.: Гронский А. От Константина к Кастусю. Часть 1. Как Константин превратился в Касцюка // Наука. Вера. Культура. Режим доступа: https://naukaverakuljtura.com/от-константина-к-кастусю-часть-1-как-к/ (дата обращения: 20.04.2023); Гронский А. От Константина к Кастусю. Часть 2. Касцюк становится Кастусём // Наука. Вера. Культура. Режим доступа: https://naukaverakuljtura.com/от-константина-к-кастусю-часть-2-касцю/ (дата обращения: 20.04.2023) и другие статьи, посвящённые К. Калиновскому на сайте «Вера. Наука. Культура»,
[3] Арамовіч І. Мары. Успаміны пра партызанскі рух у Гродзенскім ваяводстсве ў 1863 і 1864 гг. // Архэ. 2010. № 12. С. 32.
[4] К. Калиновский: Из печатного и рукописного наследия / Ин-т истории партии при ЦК КП Белоруссии – фил. Ин-та марксизма-ленинизма при ЦК КПСС. Минск: Беларусь, 1988. С. 141-142.
[5] Архивные материалы Муравьёвского музея, относящиеся к польскому восстанию 1863 – 1864 гг. в пределах Северо-Западного края. Кн. VI, В 2 ч. Ч. 2: Переписка о военных действиях с 10 января 1863 года по 7 января 1864 года. / сост. А. Миловидов. Вильна: Губернская типография, 1915. С. 190
[6] Арамовіч І. Указ. соч. С. 31
[7] Там же. С. 32
[8] Косиньеры – польские повстанцы, вооружённые косами с лезвиями, насаженными вертикально. Такая коса представляла оружие, подобное копью.
[9] Там же. С. 32
[10] Архивные материалы Муравьёвского музея… С 191.
[11] Арамовіч І. Указ. соч. С. 32; Архивные материалы Муравьёвского музея… С 191.
[12] Кісялёў Г. Мілавідская бітва 1863 // Энцыклапедыя гісторыі Беларусі. У 6 т. Т. 5. / Рэдкал. Г.П. Пашкоў і інш. Мінск: БелЭн, 1999. С. 141.
[13] Архивные материалы Муравьёвского музея… С. 191
[14] Там же. С. 192
[15] Арамовіч І. Указ. соч. С. 29-31
[16] Кісялёў Г. Указ. соч. С. 141.
[17] Архивные материалы Муравьёвского музея… С. 192
[18] Арамовіч І. Указ. соч. С. 31
[19] Зеленкова А. Указ соч.
[20] Архивные материалы Муравьёвского музея… С. 186, 190
[21] Там же. С. 191
[22] Арамовіч І. Указ. соч. С. 32
[23] Архивные материалы Муравьёвского музея… С. 192
[24] Там же. С. 186
[25] Там же. С. 191
[26] Там же. С. 192
[27] Там же. С. 191
[28] Там же. С. 186
[29] Арамовіч І. Указ. соч. С. 32
[30] Кісялёў Г. Указ. соч. С. 141.
[31] Список русских солдат и офицеров, погибших в период подавления польского восстания 1863 – 1864 гг. в пределах Северо-Западного края Российской империи / подг. к публ. А. Гронский // Научно-просветительское интернет-издание «Западная Русь» Режим доступа: http://zapadrus.su/bibli/arhbib/85-spisok-pogibshih-russkih-soldat-v-1863.html (дата обращения: 20.04.2023).
[32] К. Калиновский: Из печатного и рукописного наследия. С. 113
[33] Об истории часовни и места, на котором она располагалась, см.: Гронский А. История Вильны-Вильнюса через главные символы памяти с 1860-х по 1990‑е гг. // Наука. Вера. Культура. Режим доступа: https://naukaverakuljtura.com/история-вильны-вильнюса-через-главны/ (дата обращения: 20.04.2023);
[34] Список русских солдат и офицеров…
[35] К. Калиновский: Из печатного и рукописного наследия. С. 117
[36] Там же, с. 113
[37] Архивные материалы Муравьёвского музея… С. 192
[38] Арамовіч І. Указ. соч. С. 32
[39] Дакументальныя матэрыялы аб мемарыялізацыі падзей паўстання 1863 – 1864 гг. на тэррыторыі Косаўскага павета ў 1928 – 1930 гг. / Прадм., камент. і пераклад з польскай мовы А.М. Вабішчэвіча // Навукова-практычная канферэнцыя «Заходнебеларускі рэгіён у паўстанні 1863 – 1864 гг.» Зборнік дакладаў. 12 – 13 красавіка 2013 г. Брэст: Выдавецтва БрДзТУ, 2013. С. 79.
[40] Там же. С. 80.
[41]Там же.
[42] Там же.
