Аннотация
Статья посвящена вопросу «православной интеллигенции» и ее роли в современной церковной жизни. Автор подробно разбирает, что, собственно, подразумевается под термином «православная интеллигенция», и как духовное образование может помочь развитию интеллектуальной жизни Церкви в контексте современности. В центре внимания – связь между верой и интеллектуальной составляющей в рамках православной традиции. Текст исследует необходимость гармоничного формирования и развития православной интеллигенции на фоне современных вызовов, стоящих перед Церковью.
_________________________________________________________
В современной конъюнктуре исключительную значение приобретает уровень образования, что свидетельствует о важности качественного духовного образования для будущего Церкви и Православия. В данном контексте важнейшую роль играют наиболее образованные представители Церкви: богословы, церковные интеллектуалы, религиозные философы, ученые, писатели, публицисты, педагоги. При этом интеллектуальное служение как духовенства, так и мирян не замыкается само в себе и способно формировать конструктивные ответы на вызовы современности, основываясь на духовно-нравственных принципах христианского мировоззрения. Деятельность церковных интеллектуалов направлена на развитие и поддержку абсолютно всех сфер церковной жизни. Соответственно, формирование и развитие интеллектуального поля для деятельности православной интеллигенция является важнейшей задачей и ближайшей перспективой. В то же время проблематика данного вопроса заключается в современном переосмыслении непосредственно самого понятия «православная интеллигенция». Также в отдельном рассмотрении нуждается вопрос о значения высшего духовного образования для «лаиков» (мирян), как интеллектуального базиса формирования личности современного христианина. Не менее важным представляется аспект самоиндефикации и актуализации интеллектуального потенциала христианина в соответствии с социокультурными и историческими задачами, стоящими сегодня перед Церковью.
Таким образом, вопрос о роли православной интеллигенции в церковной жизни является крайне актуальным и требует дополнительного изучения и современного осмысления.
Для поисков ответов на поставленные вопросы прежде всего необходимо рассмотреть значение самого термина «интеллигенция». Слово «интеллигенция» происходит от латинского глагола intellego, который имеет следующую денотацию: «познавать, мыслить, знать, разбираться»[1]. Термин «интеллигенция» находит отражение в трудах неоплатоника Боэция (VI век) «Утешение философией»[2], а также как в христианской, так в и исламской религиозной традиции. В свою очередь Боэций пишет: «если разум принадлежит только человеческому роду, то интеллигенция принадлежит одному только Богу, поскольку один только Бог постигает все без какого-либо изучения»[3]. При этом Боэций использует слово «интеллигенция» в значении акта ума, трансцендентного акту разума. В то же время у Фомы Аквинского в «Сумме теологии» «интеллигенция» означает «познавательный акт ума» и понимается, как высший «акт силы ума»[4]. Между тем в арабской религиозной традиции «интеллигенциями» называют ангелов, «как субстанции, которые всегда актуально мыслят»[5].
Помимо религиозной интерпретации в западной культуре термин «интеллигенция» приобрел и социальное значение. Эпоха средневековья в западном социуме сформировало культурологическую базу для последующего возникновения слоя образованных социальных групп из среды духовенства, дворянства, ремесленников. В своей книге «The Two Latin Cultures and the Foundation of Renaissance Humanism in Medieval Italy»[6], исследователь Рональд Витт прослеживает раннее возникновение гуманизма в северной Италии в середине XIII века – «в связи с преждевременным развитием интеллигенции, в период возрастания спроса на профессиональных педагогов, философов, естествоиспытателей, врачей, юристов, политиков, писателей, художников»[7]. Представители этих профессий сформировали базовые предпосылки выделения интеллигенции в социальную группу в западном социуме XIX в.
Иное звучание и, прежде всего, нравственно-этическое понимание термина «интеллигенция» развивается в русской философской традиции второй половины XIX века. При этом духовное осмысление термина в русской традиции существенно отличается от интерпретации в западной традиции, где термин «интеллигенция» воспринимается в рамках социального значения. К примеру, в германской литературе термин «интеллигенция» (нем. Intelligenz) 46 раз фиксируется в 1842 год в статьях «О сословных комиссиях в Пруссии», при указании соотношения «между представительством интеллигенции и сословным представительством земельной собственности в ландтаге»[8].
Однако в русской интерпретации «интеллигенция», напротив, воспринимается вне сословных рамок. К примеру, в Российской империи слово «интеллигенция» в дневнике министра иностранных дел П. А. Валуева, опубликованном в 1865 году понимается следующим образом: «Управление по-прежнему будет состоять из элементов интеллигенции без различий сословий»[9]. Также вне сословного контекста термин «интеллигенция» отображен у Владимира Ивановича Даля, где «интеллигенция» осмысляется, как «разумная, образованная, умственно развитая часть жителей». В свою очередь русский журналист второй половины XIX века Петр Дмитриевич Боборыкин утверждает, что заимствовал термин «интеллигенция» из немецкой культуры[10]. Однако в отличии от западного понимания, П. Д. Боборыкин определял интеллигенцию не как «работников умственного труда», а как лиц «высокой умственной и этической культуры»[11]. При этом в русской традиции термин «интеллигенция» приобретает не только внесословное значение, но и явно духовный, нравственно-этический оттенок.
Более того, по мнению Петра Дмитриевича Боборыкина, «интеллигенция» в России – это чисто русский морально-этический феномен. В русском понимании к «интеллигенции» относятся люди вне зависимости различных социальных групп и профессиональных сословий, но имеющие общую духовно-нравственную основу. Именно с этим особым духовным русским смыслом слово «интеллигенция» вернулось затем обратно на Запад, где стало считаться специфически русским (англ. intelligentsia)[12]. В связи чем, адекватный перевод русского слова «интеллигенция» на европейские языки был затруднен ввиду того, что (как было отмечено выше) «интеллигенция» в России – это исключительно русский морально-этический феномен.
Высокое духовное призвание интеллигенции в России XIX века отображается в словах святителя Феофана Затворника, который называет термином «интеллигенция» Отцов и учителей Церкви: «Писатели церковные суть интеллигенция Церкви».
Однако, в дальнейшем термин «интеллигенция» приобретает иное звучание в период 1905-1917 гг. В русской предреволюционной культуре (в трактовке понятия «интеллигенция») такие критерии как морально-этические, духовно-нравственные, а также интеллектуальная деятельность отходят на задний план. Более того, в России к началу XX века «интеллигенция» трансформируется в определенную субкультуру. Главными признаками русского интеллигента стали выступать черты социального псевдо-«мессианства»: «озабоченность» судьбами человечества; стремление к общественной критике, к борьбе с теми, что «мешает развитию»; способность нравственно сопереживать «униженным и оскорбленным», «религиозные поиски» в противовес догматическим положениям официальной Церкви и т.д.
В данный период часть общества использует название «интеллигенция», противопоставляя себя, как оппозиция «отсталому» правительству. Значительную роль в этом сыграли мыслители и философы «Серебряного века», авторы сборника «Вехи. Сборник статей о русской интеллигенции» (1909). Таким образом, интеллигенция стала определяться в первую очередь через противопоставление официальной государственной власти. При этом понятия «образованный класс» и «интеллигенция» были разведены на основании этого критерия. Критическое отношение к царскому правительству было предопределено симпатиями «интеллигенции» к либеральным и социалистическим идеям. В данном контексте т. н. «интеллигенция» не всегда стала соотноситься с лицами умственного труда и оказалась в дореволюционной России довольно изолированной социальной группой[13]. Понятие «интеллигенция» трансформируется и происходит возвращение к «западному» восприятию термина «интеллигенция», как определенной социальной группы, что, в свою очередь, является антиномией русскому пониманию духовно-нравственной интеллигенции «без различий сословий». Ввиду данной редукции и деформации термина «интеллигенция», на интеллигентов смотрели с подозрением не только официальные власти, но и «простой народ», не отличавший интеллигентов от «правящего сословия»[14]. В своей автобиографической книге о гражданской войне 1918-1920 гг. генерал Антон Туркул описывает случаи, когда отдельные белогвардейские части даже отказывались принимать интеллигенцию, как лиц едва ли благонадежных и не способных искренне служить Отечеству[15]. В то же время контраст между претензией на «мессианство и оторванностью» от народа приводил к культивированию среди т. н. новых «интеллигентов» антицерковных тенденций, в том числе оккультных религиозных течений, что явно противоречило культурному коду тысячелетней русской цивилизации. Безусловно, в данном контексте, невозможно отнести к «интеллигентам» (в классическом понимании XIX века) последователей эзотерический течений начала XX века, разделявших идеи гностицизма, оккультизма и пр.
Характеризую духовную суицидальность данной эпохи святой праведный Иоанн Кронштадтский охарактеризовал следующим образом: «Вы пренебрегли живою водою, светом животворным, солью земли».
В свою очередь попытки религиозного диалога представителей Церкви и т.н. «интеллигенции» в рамках «Религиозно-философских собраний» в Санкт-Петербурге (прошедших в 1901-1903 гг., явившиеся кульминацией так называемого «нового религиозного действия», концепция которого разрабатывалась Д. Мережковским)[16], не привели (по разным причинам) к желаемым результатам.
В то же время искажение и отход от истоков изначального русского понимания термина «интеллигенция» отметил в своих трудах святитель Николай Сербский: «Народная русская интеллигенция совершала службу Богу, подчиняя все интересы земного царства интересам Царства Небесного, Царства «не от мира сего». Антинародная русская интеллигенция хотела служить и Небесному, и земному царствам, при этом первое используя как средство для получения второго, поэтому сбылись на ней слова Спасителя: не можете служить двум господам».
Таким образом в русской культуре произошла трансформация привычного понимания термина «интеллигенция». В связи с чем возникает вопрос о справедливости атрибутирования религиозных (псевдорелигиозных), творческих объединений нач. XX в. термином «интеллигенция». В этом случаи самоназвание и использование данными течениями наименования «интеллигенция» вызывает справедливые нарекания.
Переосмысления и возвращение к изначально русскому пониманию слова «интеллигенция», как ни странно, происходит после октябрьского государственного переворота 1917 г. Трагические революционные события 1917 г. и жестокие гонения на Церковь обращают взоры значительной части образованного общества в сторону Церкви. Большевистские газеты с горечью и недоумением писали в эти дни о «буме православных братств». В частности, 26 апр. 1922 г. в «Известиях» выходит статья, в которой написано: «В Петрограде свирепствует какая-то эпидемия братств, духовных кружков, подготовительных религиозно-схоластических школ. Духовенство обрабатывает этим путем молодежь» (Цит. по: Антонов. С. 439)[17]. Таким образом, после революции в православных храмах отмечается большой приток образованной молодежи и взрослой интеллигенции.
В то же время стоит отметить, что именно в среде той же интеллигенции зародилось движение за возвращение в Церковь, которое в начале XX века нашло отражение на страницах журнала «Вехи» (период «Серебренного века») и которое не прекратилось даже после революции, несмотря на жесточайшие гонения и против Церкви, и тяжелейшие репрессии против самой интеллигенции. Таким образом, как не парадоксально, трагическую (во всех смыслах) революционную эпоху можно охарактеризовать, как «период русского религиозного ренессанса»[18].
Дальнейшие попытки вернуться к базовым духовным основам «интеллигенции» происходят уже в русской иммиграции. Так в изгнании, во Франции, философ Николай Бердяев пишет в своих трудах об истоках формирования интеллигенции в России XIX века: «Интеллигенция была у нас идеологической, а не профессиональной и экономической группировкой, образовавшейся из разных социальных классов, сначала по преимуществу из более культурной части дворянства, позже из сыновей священников и диаконов»[19]. В 1939 г. Н.А. Бердяев активно использует термин «православная интеллигенция» в своей статье, которая была непосредственна посвящена его проекту «православная интеллигенция». В данной статье автор ставит вопрос о возможности существования и развития феномена «православной интеллигенции»: «Существует ли в православии свобода мысли и совести?»[20].
В контексте осмысления феномена интеллигенции как особого исключительного явления русской культуры также писал Александр Исаевич Солженицын, отмечая необходимость интеллектуального и нравственного возрастания личности: «интеллигент – человек с индивидуальным интеллектом».
Безусловно, возрождение классического русского понимания термина «интеллигенция» требует современного переосмысления и нуждается в дополнительном исследовании для избежаний ошибок прошлого. Данную тему не раз затрагивал Святейший Патриарх Кирилл в своих публичных выступлениях, подчеркивая, что, «к сожалению, в дореволюционной России существовал серьезный водораздел между значительной частью мира интеллигенции и миром Церкви. Несмотря на то, что Церковь в дореволюционной России была общенациональным институтом и несмотря на то, что членами Церкви являлось абсолютное (номинально) большинство жителей Российской империи»[21], она в то же время в каком-то смысле находилась в определенной идеологической и социально-культурной «резервации», «оторванности» от значительных слоев российского общества. Данная проблематика, в том числе, предопределило гонения на Церковь после трагедии 1917 г. При этом к проблемам церковной жизни исследуемого периода следует отнести: недостаточность миссии в образованных кругах общества, «формализм» в отчетах церковных чиновников, бюрократизация и т.д. Безусловно, данная проблематика оказала непосредственное влияние на разрыв между Церковью и значительной частью социума. Не способность привлечь внушительные сегменты образованного общества к церковной жизни, свидетельствовало об определенных пробелах в миссионерской церковной деятельности начала XX столетия.
Таким образом, анализ прежних ошибок и стремление избежать неверных действий прошлого – является основным вектором сегодня, в том числе в области формирования и развития активной деятельности православной интеллигенции.
Совершенно очевидно, что интеллигенция, имеет глубокие исторические корни в христианской традиции. В некотором смысле, интеллигентами можно считать святых отцов и учителей Церкви – свт. Василия Великого, свт. Григория Богослова и свт. Иоанна Златоуста. Они имели блестящее образование, обладали мощным интеллектом, который направляли на просвещение как своих современников, так и, потенциально, последующих поколений. Говоря о нравственной и этической стороне интеллигенции, необходимо отметить, что вышеуказанные Святые Отцы не принимали фальшь и лицемерие, что в разные времена однозначно декларировалось интеллигенцией в качестве знаковых добродетелей.
Говоря о возрождении и развитии феномена православной интеллигенции, необходимо также обратиться к периоду XIX ст. и отметить, что интеллигентами были такие святые, как свят. Игнатий (Брянчанинов), равноапостольный свят. Николай Японский, святитель патриарх Тихон (Белавин). Несомненно, список можно продолжить такими знаковыми именами, как митрополит Антоний Сурожский, еп. Василий Родзянко, протопресвитер Иоанн Мейендорф, церковный писатель и богослов Сергей Фудель и многие-многие другие образованные, нравственно и духовно просвещенные деятели. Именно об этих церковных интеллектуалах звучат слова свят. Феофана Затворника: «Писатели церковные суть интеллигенция Церкви».
В заключении необходимо подчеркнуть, что данная статья предполагает дальнейший дискурс, направленный на мотивацию, возрождение, формирование и развитие интеллектуальной общности интеллигенции Церкви (православной интеллигенции). В то же время вышесказанное приводит к выводам о том, что ключевыми аспектами в концепте «православной интеллигенции» являются:
– духовная, культурная и нравственно-этическая максима.
– образованность и интеллектуальный уровень.
Таким образом, перспектива развития данного направления представляется релевантной на фоне духовно-нравственного и культурного регресса социума в контексте современности.
Исходя из сказанного, сегодня крайне важно развивать духовное образование среди мирян. Качественное образование способно формировать ту интеллектуальную прослойку «православной интеллигенции», которая может стать надежной опорой духовенству в церковной и приходской жизни. Православная интеллигенция может активно участвовать в развитии интеллектуальной, миссионерской, образовательной, культурно-социальной деятельности. Верующие образованные христиане, имеющие ответственность перед Церковью и высокий интеллектуальный уровень способны влиять как на гармоничное развитие церковной жизни, так своевременно реагировать на нравственные вызовы современности.
ИСТОЧНИКИ И ЛИТЕРАТУРА:
- Безносов В. Г. Путь к духовному синтезу. О религиозно-философских собраниях в Санкт-Петербурге // Звезда. 1993. № 3. С. 164–172.
- Боэций. «Утешение философией» и другие трактаты: [Перевод] / Боэций; [Послесл. Г.Г. Майорова; Рос. акад. наук, Ин-т философии]. – Москва : Наука, 1990. 413 с.
- Давыдов Ю. Н. Уточнение понятия «интеллигенция» // Куда идёт Россия? Альтернативы общественного развития. 1 : Международный симпозиум 17-19 декабря 1993 г. / Под общ. ред. Т. И. Заславской, Л. А. Арутюнян. М.: Интерпракс, 1994. C. 244-245.
- Кисельникова Т.В. Из истории социалистической мысли. Социализм и мещанство в дискуссиях российских социалистов рубежа XIX—XX вв. // Вестник Томского государственного университета. Томск: Национальный исследовательский Томский государственный университет, 2005. № 288. С. 133.
- Митрополит Иларион (Алфеев). Интеллигенция нужна православной церкви. – Текст : электронный // Электронная библиотека «Православная энциклопедия»: [сайт]. – URL:
https://www.pravmir.ru/mitropolit-ilarion-intelligenciya-nuzhna-pravoslavnoj-cerkvi/ (дата обращения: 01.08.2024). Режим доступа: свободный. - Жукова, А. А. (2024). Идейные основания проекта «православной интеллигенции» Н.А. Бердяева. История философии, 29(2), 29–38.
- Православные братства. Православная энциклопедия. – Текст : электронный // Электронная библиотека «Православная энциклопедия»: [сайт]. – URL: https://www.pravenc.ru/text/153359.html/ (дата обращения: 01.08.2024). Режим доступа: свободный.
- Сорокин Ю.С. Развитие словарного состава русского литературного языка. 30-90-е годы XIX века. М.Л.: Наука, 1965. 566 с.
- Туркул А. «Дроздовцы в огне: Картины гражданской войны, 1918–1920 гг.». Л.: Ингрия, 1991. Репринтное воспроизведение с издания 1948.
- Фома Аквинский. Сумма теологии / Фома Аквинский ; Пер, ред и примеч С.И. Еремеева. Москва : Элькор-МК ; Киев : Ника-Центр, 2002-. / Т. 3. Ч. 1: Вопросы 75-119. 2005. 575.
- Чупринин С. И. Труды и дни П. Д. Боборыкина // Боборыкин П. Д. Сочинения. В 3 тт. Т. 1. М.: Художественная литература, 1993. С. 5–26.
- Ronald G. Witt, «The Two Latin Cultures and the Foundation of Renaissance Humanism in Medieval Italy»? Cambridge University Press, 2012. 604 p.
[1] Сорокин Ю.С. Развитие словарного состава русского литературного языка. 30-90-е годы XIX века. М.Л.: Наука, 1965. С. 145.
[2] Боэций. «Утешение философией» и другие трактаты: [Перевод] / Боэций; [Послесл. Г.Г. Майорова; Рос. акад. наук, Ин-т философии]. – Москва : Наука, 1990. 413 с.
[3] Там же.
[4] Фома Аквинский. Сумма теологии / Фома Аквинский ; Пер, ред и примеч С.И. Еремеева. Москва : Элькор-МК ; Киев : Ника-Центр, 2002-. / Т. 3. Ч. 1: Вопросы 75-119. 2005. С. 111.
[6] Ronald G. Witt, «The Two Latin Cultures and the Foundation of Renaissance Humanism in Medieval Italy»? Cambridge University Press, 2012. 604 p.
[7] Там же.
[8] Кисельникова Т.В. Из истории социалистической мысли. Социализм и мещанство в дискуссиях российских социалистов рубежа XIX—XX вв. // Вестник Томского государственного университета. Томск: Национальный исследовательский Томский государственный университет, 2005. № 288. С. 133.
[9] Березин П/2: с. 427–428 (1877 г.]
[10] Чупринин С. И. Труды и дни П. Д. Боборыкина // Боборыкин П. Д. Сочинения. В 3 тт. Т. 1. М.: Художественная литература, 1993. С. 5–26.
[11] Там же.
[12] Чупринин С. И. Труды и дни П. Д. Боборыкина // Боборыкин П. Д. Сочинения. В 3 тт. Т. 1. М.: Художественная литература, 1993. С. 5–26.
[13] Давыдов Ю. Н. Уточнение понятия «интеллигенция» // Куда идёт Россия? Альтернативы общественного развития. 1 : Международный симпозиум 17-19 декабря 1993 г. / Под общ. ред. Т. И. Заславской, Л. А. Арутюнян. М.: Интерпракс, 1994. C. 244-245.
[14] Там же.
[15] Туркул А. «Дроздовцы в огне: Картины гражданской войны, 1918—1920 гг.». — Л.: Ингрия, 1991. Репринтное воспроизведение с издания 1948.
[16] Безносов В. Г. Путь к духовному синтезу. О религиозно-философских собраниях в Санкт-Петербурге // Звезда. 1993. № 3. С. 164–172.
[17] Православные братства. Православная энциклопедия. – Текст: электронный // Электронная библиотека «Православная энциклопедия»: [сайт]. – URL: https://www.pravenc.ru/text/153359.html/ (дата обращения: 01.08.2024). Режим доступа: свободный.
[18] Митрополит Иларион (Алфеев). Интеллигенция нужна православной церкви. – Текст : электронный // Электронная библиотека «Православная энциклопедия»: [сайт]. – URL:
https://www.pravmir.ru/mitropolit-ilarion-intelligenciya-nuzhna-pravoslavnoj-cerkvi/ (дата обращения: 01.08.2024). Режим доступа: свободный.
[19] Жукова, А. А. (2024). Идейные основания проекта «православной интеллигенции» Н.А. Бердяева. История философии, 29(2), 29–38.
[20] Там же.
[21] Митрополит Иларион (Алфеев). Интеллигенция нужна православной церкви. – Текст : электронный // Электронная библиотека «Православная энциклопедия»: [сайт]. – URL:
https://www.pravmir.ru/mitropolit-ilarion-intelligenciya-nuzhna-pravoslavnoj-cerkvi/ (дата обращения: 01.08.2024). Режим доступа: свободный.
