16 июля 1915 г. состоялось секретное заседание Совета Министров.
«Считаю своим гражданским и служебным долгом заявить Совету Министров, что отечество в опасности».
Так, в заседании Совета Министров приступил генерал Поливанов (военный министр) к своему очередному докладу о положении на фронте. В голосе его чувствовалось что-то повышенно-резкое. Присущая ему некоторая театральность речи и обычно заметное стремление влиять на слушателя образностью выражений стушевывались на этот раз потрясающим значением произнесенных слов.
Воцарилось томительное молчание. Наступившая тишина казалась невыносимой, бесконечной. А между тем ни для кого не была тайною та чрезвычайно тяжелая, почти беспросветная обстановка, в которой очутилась наша армия под упорным давлением немцев. За последнее время в Совете Министров неоднократно, с возрастающей тревогою, говорили о грозном обороте военных событий. Но с такой яркостью обрисовки надвинувшейся беды до сих пор никто не выступал перед правительством.
Когда прошла первая минута, когда охватившее всех нервное напряжение немного ослабело, Председатель Совета Министров И.Л. Горемыкин обратился к А.А. Поливанову с просьбой объяснить, на чем он строит столь мрачное заключение.
Военный министр в общих чертах нарисовал картину фронта, оговорившись, что приводимые им сведения представляются, вероятно устаревшими, так как, во-первых, наше отступление развивается с возрастающею быстротою, во многих случаях принимающей характер чуть ли не панического бегства, во-вторых, Ставка Верховного Главнокомандующего не сообщает Главе военного ведомства никаких данных о положении на боевой линии. Военному министру приходится судить об этом положении на основании доходящих непосредственно в Петербург донесений контрразведки о передвижениях в неприятельском лагере.
Во всяком случае для каждого, мало-мальски знакомого с военным делом, человека ясно, что приближаются моменты, решающие для всей войны. Пользуясь огромным преобладанием артиллерии и неисчерпаемыми запасами снарядов, немцы заставляют нас отступать одним артиллерийским огнем. Так как они стреляют из орудий чуть ли не по одиночкам, неприятель почти не несет потерь, тогда как у нас люди гибнут тысячами. Естественно, что с каждым днем наш отпор слабеет, а вражеский натиск усиливается. Войска несомненно утомлены бесконечными поражениями и отступлениями. Вера в конечный успех и в вождей подорвана».
Доклад военного министра о положении на фронте был настолько впечатляющим, что чиновник отмечает: «Происходивший после доклада Военного Министра обмен мнений я не был в состоянии записывать последовательно. Рука начала дрожать от нервного напряжения. Всех охватило какое-то возбуждение. Шли не прения в Совете Министров, а беспорядочный перекрестный разговор взволнованных, захваченных за живое русских людей. Век не забуду этого дня и переживаний. Неужели правда, всё пропало! Не внушает мне Поливанов доверия. У него всегда чувствуется преднамеренность, задняя мысль, за ним стоит тень Гучкова»[1].
Не внушает доверия Поливанов не только помощнику управляющего делами Совета Министров, ведущего запись протоколов заседания, но практически всем министрам, которым хорошо известно о его тесных связях с председателем Центрального Военно-промышленного комитета (ЦВПК) Александром Ивановичем Гучковым, к которому относятся не просто отрицательно, а считают его общественную деятельность опасной для страны, из-за конфронтации с правительством, вызванной не реальным положение дел, а политическими соображениями.
Насколько справедливо такое отношение к военному министру и председателю ЦВПК, можно судить по опубликованным источникам. В первую очередь остановимся на роли Алексея Андреевича Поливанова в Первой мировой войне.
«И. о. военного министра с 13 июня 1915 г. С 10 сентября 1915 г. по 15 марта 1916 г. — военный министр. Основное внимание сосредоточил на улучшении снабжения армии. Сторонник привлечения широких кругов общественности к военному производству. Во время управления Поливанова острый кризис в снабжении армии был в целом преодолён. Перестройка военной промышленности, в которой главную роль сыграл Поливанов, дала увеличение производства в 1916 году (по сравнению с 1915) винтовок почти в 2 раза, пулемётов — в 4 раза, патронов — на 70 %, орудий — в 2 раза, снарядов — более чем в 3 раза»[2].
Настолько впечатляет приведенные данные, что сомнения в предвзятости военного министра о положении дел на фронте поневоле начинают рассеиваться. Связь с Гучковым, который стал председателем ЦВПК и большая роль комитета в поставке вооружения должны свидетельствовать об успешности их сотрудничества в деле обеспечения безопасности страны.
Однако источники отмечают и отрицательные черты характера Поливанова: «В то же время активные контакты Поливанова с представителями крупной буржуазии и в думских кругах, доходившие до саморекламы, порождали к нему недоверие в ближайшем окружении Николая II. Монархисты считали, что Поливанов открыто протежирует председателю Центральной военно-промышленной комиссии А. И. Гучкову, с которым его связывала многолетняя дружба, вплоть до намерений сделать Гучкова председателем Совета министров. Ещё более непрочным делали положение Поливанова слухи о его желании стать Верховным Главнокомандующим и склонность к подковёрным политическим интригам. С 24.04.1916 года был освобождён от должности по собственному волеизъявлению перед вышестоящим командованием»[3].
Недолго Поливанов занимался военным производством, но за кратчайший, срок по сведениям из разных источников, добился потрясающих результатов.
Не менее впечатляет роль Центрального военно-промышленного комитета, связанного с разрешением острого кризиса военно-технического обеспечения. На состоявшемся в Петрограде IX съезде представителей промышленности и торговли Рябушинский П.П. призвал русскую промышленность к «объединению и дружной работе для обслуживания нужд войны».
Съезд поручил всем торгово-промышленным организациям образовать районные военно-промышленные комитеты, с целью «приспособить предприятия к изготовлению всего необходимого для армии и флота». В 73 городах России были образованы местные военно-промышленные комитеты. Съезд постановил возложить на учрежденный в Петрограде Центральный военно-промышленный комитет координацию работ военно-промышленных комитетов и правительственных учреждений. На съезде Председателем Центрального военно-промышленного комитета был избран А. И. Гучков.
Гучков быстро набирал авторитет в военных и промышленных кругах. В состав Центрального военно-промышленного комитета вошли представители научно-технических предприятий, отдельных торгово-промышленных организаций, управления железных дорог и пароходств, а также представители Всероссийских союзов земств и городов. Руководителями областных военно-промышленных комитетов стали крупнейшие промышленники — либералы : Рябушинский П. П. в Москве, Терещенко М. И. в Киеве и т. д.
При Центральном военно-промышленном комитете были сформированы отделы: механический, металлургический, химический, перевозочный, продовольственный, по обеспечению рабочим составом, вещевой, по снабжению топливом, финансовый, врачебно-санитарный, изобретений, юридический, авиационный.
Итогом проведенной «мобилизации промышленности» — готовность Русской армии к весеннему наступлению 1916 года. О нехватке боеприпасов и вооружения больше не было речи.
Производство винтовок удвоилось (110 000 в месяц против 55 000 в 1914 г.), пулеметов увеличилось в 6 раз (900 против 160); легких орудий — в 9 раз (665 против 70); снарядов 3-х дюймовых — в 16 раз (1 600 000 против 100 000); тяжелых орудий — в четыре раза»[4].
Современная оценка продуктивной работы промышленников в Первой мировой войне подчеркивает их выдающийся вклад в общее дело: «Слаженная «работа общества (военно-промышленных комитетов, Земгора) и власти, были причиной такого неожиданно быстрого развития военного потенциала Русской армии.
Россия из патриархальной царской вотчины в условиях общенационального испытания быстро превращалась в народное государство, в котором не народ управлялся государственной бюрократией, а сам, в лице своих наиболее деятельных и способных представителей (например, Гучкова — Председателя Центрального военно-промышленного, князя Львова — руководителя Всероссийского земского союза, К. Гвоздева — Председателя рабочей группы Центрального военно-промышленного комитета и т. д.), начал создавать систему управления и контроля»[5].
Вызывает восхищение и удивление такая многогранная и всесторонняя деятельность ЦВПК во главе с Александром Ивановичем Гучковым, сумевшего добиться выдающихся результатов в обеспечении армии вооружением. Недаром комитет носит такое всеобъемлющее и всеохватывающее название – Центральный военно-промышленный комитет, где, как можно почерпнуть из приведенных сведений, и производится основная часть оружия для фронта.
Для того, чтобы понять какое значение имели общественные организации, рассмотрим более подробно утверждение о слаженной работе военно-промышленных комитетов, Земгора и власти. Здесь речь идет о разных организациях и разных системах управления.
Промышленники управляют военно-промышленными комитетами, производящими военную продукцию, руководители Земгора занимаются снабжением армии через частные предприятия, правительство оборонной промышленностью – через выдачу заказов казенным оборонным заводам.
Остается выяснить объем выпускаемой военной продукции каждой из организаций, который и покажет, насколько работа была продуктивной и вклад каждой структуры в общее дело.
Познакомимся с действительным положением дел.
«Когда же в 1916 г. были собраны статистические сведения о продуктивности изготовления боевого снаряжения для армии – казенных заводов, частных предприятий и ЦВПК, то оказалось, что главное количество боевого снаряжения производится по заказам правительства на казенных заводах, меньшая часть – частными предприятиями и только 0,4% – по заказам ЦВПК»[6].
Т.е. величина настолько малая, что приводят в недоумение панегирики ЦВПК и его председателю в бесчисленных публикациях. Оказывается, все эти перечисления многопрофильных дел комитетов – не более чем информационная манипуляция с целью показать значимость центрального комитета.
За счет чего же удавалось создавать впечатление о всемогущем центральном военно-промышленном комитете и его необыкновенно гениальном руководителе?
Оказывается, благодаря изощренному маркетинговому ходу, заключавшегося в том, что «для рекламирования своей продуктивной деятельности ЦВПК специально открыл в Сибири ящичный завод, изготовляющий ящики для боевого снаряжения, отправляемого на фронт. Ящики поставлялись почти на все заводы России, работавшие на оборону, и таким образом почти все боевое снаряжение, получаемое на фронте в ящиках с инициалами ЦВПК, создавало ложное понятие о необыкновенной продуктивности этой общественной организации, являющейся чуть ли не единственной полезной в деле снабжения армии.
Рекламируя свою деятельность по снабжению армии, Комитет в то же время старался обесценить, очернить и скомпрометировать действия идентичных правительственных органов и создать такое впечатление в широких кругах, что единственным источником питания боевым снаряжением армии является общественная организация Центрального военно-промышленного комитета. Словом, не будь этого Комитета, армия осталась бы без пушек, без ружей и без снарядов, то есть без всего того, что было главной причиной наших поражений в начале 1915 года»[7].
Чем же занимался на самом деле ЦВПК с его знаменитым председателем выясним в следующей статье.
[1] Тяжелые дни. (Секретные заседания Совета Министров 16 июля – 2 сентября 1915 года) // Архив русской революции. Москва: «ТЕРРА» – «TERRA» ПОЛИТИЗДАТ, 1991. Т. 18. С. 15-17.
[2] Поливанов Алексей_Андреевич [Электронный ресурс] // URL: ru.wikipedia.org›wiki/
[3] Поливанов Алексей_Андреевич [Электронный ресурс] // URL: ru.wikipedia.org›wiki/
[4] Ольденбург С. С. Царствование императора Николая II. Книга третья. Думская монархия. М.: «Центрполиграф», 2016. С. 592.
[5] История России. XX век: 1894-1939 / под ред. А. Б. Зубова. М.: «Астрель : АСТ», 2011. С. 335.
[6] Правда о русской революции: воспоминания бывшего начальника Петроградского охранного отделения. Часть I. Глава II. Центральный военно-промышленный комитет. А.И. Гучков. Бахметевский архив Колумбийского университета в Нью-Йорке. Дата документа 1922 [Электронный ресурс] // Электронная библиотека исторических документов. URL: https://docs.historyrussia.org/ru/nodes/3553-i-ii
[7] Правда о русской революции: воспоминания бывшего начальника Петроградского охранного отделения. Часть I. Глава II. Центральный военно-промышленный комитет. А.И. Гучков. Бахметевский архив Колумбийского университета в Нью-Йорке. Дата документа 1922 [Электронный ресурс] // Электронная библиотека исторических документов. URL: https://docs.historyrussia.org/ru/nodes/3553-i-ii
