Об отношении к советским партизанам командующего Армией Крайовой генерала Тадеуша Коморовского свидетельствует его донесение в августе 1943 г. Верховному Главнокомандующему польского эмигрантского правительства генералу Соснковскому: «Резко усилилась деятельность советских партизанских отрядов. Значительная часть восточных областей (территория Польши в границах 1939 г.) захвачена советскими отрядами. Кроме достаточно бесплановых и хаотичных диверсионных акциях на дорогах и коммуникациях отряды советских партизан постоянно совершают нападения на польские поселения, крупные имения и усадьбы, полностью уничтожая польское имущество. В некоторых местностях советские партизаны чувствуют себя в такой безопасности, что выступают совершенно открыто, устраивают ревизии и даже призыв мужчин с медицинским освидетельствованием … Они хотят произвести впечатление, что данные области управляются ими, а не немцами. После уточнения нашей позиции о взаимодействии с советскими партизанами и временного, с учетом военных действий, разрешения их пребывания на наших землях на условиях союзнических отрядов представители советских партизан прервали начатые с нами переговоры. Дальнейших попыток по вопросам взаимодействия пока не предпринималось. Безнаказанность советских отрядов и банд в значительной степени порождает бандитизм»[1].
О деятельности польских националистических формирований на территории временно оккупированных областей Белоруссии, их отношению к советским партизанам свидетельствует партизанская разведка Белорусского штаба партизанского движения. По их данным центр польских подпольных формирований, распространяющих свое влияние на всю бывшую территорию панской Польши, находится в Варшаве и возглавляется генералом Коморовским, ярым сторонником политики Соснковского. Варшавскому центру подчинены окружные организации так называемой Армии Крайовой, возглавляемые окружными комендантами. Подпольные формирования составляют окружную организацию – ПОВ (Польска организация войскова), структура которой аналогична польской армейской. Среди членов организации ведется пропаганда идеи восстановления Польши в границах 1939 года, а нередко – и 1772 года, упоминаются «польские города» Смоленск, Минск и Киев, говорится о «Польше от моря до моря».
Политика этой организации по отношению к советским партизанам, вначале подчеркнуто благоприятная на словах, в дальнейшем, по мере продвижения советских частей по бывшей польской территории, изменилась, принимая все более и более откровенно неприязненные формы, вплоть до своего логического завершения – открытого сотрудничества с немцами в борьбе против всего советского. При этом заверения в дружбе с советскими партизанами ни в коей мере не мешали польским националистам придерживаться лозунга: «Вооружаться, организовываться, выжидать», лишь изредка проявляя свою «прыть» в совершенно бесполезных актах саботажа. Имея солидные запасы вооружения, с партизанами поляки не делились, лишь иногда предлагая помощь продовольствием и обещая предоставить разведывательные данные. Но чаще всего оставляя эти обещания на словах, более того, впоследствии Варшавским центром была категорически запрещена передача советским партизанам каких-либо сведений о мероприятиях оккупантов.
Как выяснилось впоследствии, оружие приобреталось поляками, помимо прочего, и путем нападения на малые диверсионные группы советских партизанских бригад и отрядов.
В области печатной пропаганды в зоне действий ПОВ стала распространяться подпольная газета «Неподлеглость». Газета изобиловала статьями и критикой действий советских партизан, с угрозами в адрес последних, с высказываниями на тему освобождения Польши с помощью Англии «из-под немецко-большевистского ига» и т.д. Помещая портреты Гитлера и И.В. Сталина, ставилась подпись «враг № 1», «враг № 2».
Придерживаясь традиционной выжидательной политики по отношению к немцам, а в дальнейшем и сотрудничая с ними, польские легионеры активно действовали против советских партизан. Партизанская разведка неоднократно отмечала случаи, когда легионеры под видом партизан также открыто грабили местных жителей. В качестве ответной меры советским командованием были приняты меры по разоружению отдельных объединений легионеров, а лица, наиболее активно действовавшие против советских партизан и уличенные в бандитизме, были расстреляны. В ответ легионеры усилили грязную клеветническую кампанию против советских партизан, «зверства» и «бандитизм» которых инсценировали сами же переодевшиеся под партизан польские легионеры[2].
В польских отрядах Армии Крайовой (АК) командиры также заняли ярко выраженную антисоветскую позицию, не предпринимали боевых операций против немецких оккупантов, а занимаясь распространением антисоветских листовок на польском, украинском и русском языках и подготовкой своих кадров к активной подрывной деятельности в освобожденных от немецкой оккупации районах. Советское командование, учитывая подобную враждебную деятельность, разоружало партизан подразделений АК. Так 25 июля 1944 г., было произведено разоружение польского отряда численностью 4500 человек (!), что свидетельствует о многочисленности польских партизанских вооруженных формирований, противостоящих советским партизанам и Красной Армии[3].
По сообщениям советского Украинского штаба партизанского движения, командованием Армии Крайовой, находящимся в Варшаве, был издан приказ № 173, гласивший: произвести мобилизацию польского населения в армию и в польские партизанские отряды для организации борьбы против Красной Армии и для воздействия на тылы и коммуникации советских войск. Согласно следующему приказу, всем польским партизанским отрядам было дано указание перейти через реку Висла и начать вооруженную борьбу против советских партизан, находящихся на польской территории[4].
По показаниям русских военнопленных-партизан 11 ноября 1944 г. была составлена краткая справка «Об отношении Армии Крайовой к русским партизанам», представленная Военным советом 1-го Белорусского фронта, в которой указывалось, что аковцы (военнослужащие Армии Крайовой – А.М.) расстреливали русских военнопленных, убежавших из немецких концлагерей и желавших примкнуть к партизанскому движению или самостоятельными группами, или одиночками, попавших в отряды аковцев[5]. Украинский штаб партизанского движения указывал: в ходе своих боевых операций советскому партизанскому отряду одновременно приходилось вести борьбу с Армией Крайовой, руководимой лондонскими поляками и украинскими националистами[6]. Из письма Первого секретаря ЦК КП(б) Украины Н.С. Хрущева следует: «В Западной Украине мы имеем сильные украинские партизанские отряды, которые работают под руководством ЦК КП(б)У. Мы имеем донесения от командиров этих партизанских отрядов, что там существуют и националистические польские и украинские партизанские формирования, с которыми часто имеют вооруженное столкновение наши украинские партизанские отряды»[7]. Для исключения нападения на советских военнослужащих польских вооруженных отрядов, подчинявшихся Лондонскому эмигрантскому правительству, Ставкой Верховного Главнокомандования не только приняты меры по их разоружению, но в случае сопротивления приказывалось применять вооруженную силу[8]. Так взаимоотношения между советскими партизанами и партизанскими группами Армии Крайовой, а также различными националистическими польскими подпольными организациями, приобрели крайне обостренный характер и перешли в вооруженное противостояние.
Советское командование всеми доступными мерами поддерживало партизанское движение на территориях Западной Украины и Западной Белоруссии, до 1939 г. входившие в состав Польши. С этой целью проводилась огромная работа по организации штабов партизанских отрядов; осуществлялся подбор, подготовка и комплектование групп партизанского движения; создавалась материально-техническая база; обеспечивалась связь и санитарные принадлежности. Партизанское движение зачислялось на централизованное снабжение всеми видами довольствия. Для лондонского эмигрантского правительства, руководившего польскими националистическими партизанскими группами, было неприемлемо пребывание на этих территориях любого партизанского движения просоветской направленности. В связи с этим польские отряды по отношению к немцам заняли пассивную позицию, не собирались сотрудничать с советскими партизанами в совместных боевых действиях против оккупантов.
Кроме того, Лондонское правительство целенаправленно подогревало националистические настроения своего населения, в своей пропаганде муссируя тезис о «депортации поляков из Западной Украины и Западной Белоруссии в 1939-1941 гг.». Депортация Советским Союзом была действительно произведена, в число депортированных входили военнослужащие, полицейские, служащие государственных учреждений, суда, владельцы предприятий, землевладельцы, духовенство, интеллигенция. Эти лица были осуждены советским судом за антисоветскую деятельность, выражавшуюся в различных формах: от вооруженного сопротивления до пропаганды насилия и саботажа государственных учреждений. Со своей стороны Лондонский центр даже призывы к борьбе с немецкими оккупантами стал называть «советской диверсией» и постоянно выступал против партизанской борьбы в Польше.
По поводу партизанского движения между возникли принципиальные разногласия между Генеральным штабом Красной Армии и британской военной миссии. Главный вопрос касался пресловутой «воздушной поддержки» – сбрасывания английскими самолетами грузов для польских партизан. По сообщениям советской стороны опыт сбрасывания грузов самолетами британских ВВС над польской территорией показал только то, что значительная часть этих грузов попадает в руки немецкой армии и лишь незначительная часть – в руки так называемых польских партизан, которые враждебно настроены к Красной Армии и фактически ведут вооруженную борьбу с ней. В связи с этим Генеральный штаб Красной Армии не мог дать свое согласие на подобные полеты. Представители Красной Армии подчеркивали, что «те партизанские группы, которые хотят получить от нас помощь – получают ее. Если бы командование Красной Армии считало, что здесь нужна еще дополнительная помощь со стороны союзников, то оно, конечно, само поставило бы перед английским правительством этот вопрос, тем более, что обмен информацией по важным вопросам у нас происходит все время»[9], соответственно, без самодеятельности английской стороны и оказания ею помощи, сознательно или нет, немцам.
Завершая рассмотрение отношений между националистическими польскими и советскими партизанскими отрядами необходимо отметить, что в вопросах партизанского движения польское Лондонское эмигрантское правительство занимало, по сути коллаборационистскую позицию. Подчеркнем и присущую определенной части поляков скрытность в намерениях, изворотливость при переходе к враждебным действиям против своих временных союзников, Красной Армии и советских партизан, даже во время боевых действий против общего врага – гитлеровской Германии, а также неоправданную жестокость по отношению к бывшим советским военнопленным.
[1] Из последнего приказа командующего Армией Крайовой генерала бригады Недзвядека. Польша, 19 января 1945 г. // Информационный бюллетень АК№ 3 (317) от 19 января 1945 г. Т. 5. С. 1-2. Русский архив. Т. 14. 3 (1). С. 477.
[2] ПА ИИП при ЦК КП Белоруссии. Ф. 4. Оп. 33а. Д.570. Л. 1-20.
[3] ЦАМО РФ. Ф. 233 Оп. 2374. Д. 22. Л. 112-118.
[4] РЦХИДНИ. Ф. 495. Оп. 34. Д. 436. Л. 13-14.
[5] ЦАМО РФ. Ф. 233 Оп. 2380. Д. 16. Л. 374-377.
[6] ПА ИИП при ЦК КП Украины. Ф. 130. Оп. 1. Д.337. Л. 1-3.
[7] РЦХИДНИ. Ф. 495. Оп. 74. Д. 434. Л. 15.
[8] ЦАМО РФ. Ф. 233 Оп. 2307. Д. 108. Л. 1-2.
[9] АВП РФ. Ф. 06. Оп. 6. Д. 56. Л. 33-38.
