Monday, February 17, 2025

Чехи в Российской империи и восстановление чешской государственности

Важность вклада чехов, проживающих за рубежом, в создание Чехословацкой Республики хорошо известна и общепризнана. Однако широко распространено мнение, что в основном именно представители чешской диаспоры, проживающие на Западе, особенно в США и Франции, внесли свой вклад в создание современного чехословацкого государства. Тем не менее, соотечественники на Востоке, особенно в Российской империи, не собирались оставаться в стороне от процесса возобновления чешской государственности. В определенный момент развития чешской национальной истории они даже предложили свой вариант реализации проекта восстановления чешского государства. Как и на Западе, восточные землячества чувствовали сильную связь с «родиной предков» и были готовы – даже ценой значительных трудностей – помочь продвижению этой политической цели.

До начала Первой мировой войны в Российской империи существовала вторая по величине (после США) община чешских соотечественников, которая по своему экономическому, а затем и политическому значению во многом не уступала американским чехам. По некоторым оценкам в России могло насчитываться приблизительно до 100.000 человек чешского происхождения, значительное число которых проживало на Волыни, в Крыму, на Северном Кавказе и в некоторых других регионах России, где во второй половине XIX века возникли первые относительно закрытые поселения чешских колонистов [подробнее см. 1]. Вторая волна миграции из чешских земель пришлась на рубеж XIX и XX веков и была направлена уже на городское пространство. Важные центры чешской диаспоры были созданы в таких крупных городах, как Киев, Одесса, Санкт-Петербург, Москва, Варшава и Ростов-на-Дону. Однако в довоенный период местные чехи не представляли собой внутренне сплоченную общину. Помимо фермеров, мелких ремесленников и торговцев в предвоенный период в разных областях России активно действовало множество чешских предпринимателей. В основном это были владельцы или трудоустроенные работники различных заведений сферы обслуживания, владельцы гостиниц, трактиров, пивоварен, кинотеатров и т.д. [2, с. 52].

На своей новой родине сельское население занималось также производством продуктов питания, как правило выращиванием зерновых, хмеля, вина, овощей, садоводством, выращиванием скота и производством молочной продукции. Позже чешские колонисты создали успешные экономические предприятия: такие как пивоварни, сахарные заводы, консервные заводы и мельницы, тем самым способствуя развитию местной экономики и повышению уровня жизни окружающего населения. Не случайно в их поселения направлялись крестьяне из различных российских губерний для обучения мастерству. Не менее успешными, как представила в своей недавней монографии российский славист Е.П. Серапионова [ср. 1], были чешские промышленники, предприниматели, инженеры, художники и представители других квалифицированных профессий. Многие из них добились профессионального успеха в России и сумели занять уважаемое положение в российском обществе того времени, прославились, например, как производители музыкальных инструментов, как основатели и операторы цементных заводов, ткацких фабрик и различных предприятий пищевой промышленности. Также чешские учителя, музыканты и ученые внесли свой особый вклад в развитие культуры и образования на своей новой родине.

Для чешских обществ было характерно, что до 1914 года их члены поддерживали более тесные контакты только в рамках своих местных организаций, действующих в нескольких соотечественных центрах. Однако формализованных связей между регионами не было. Ситуация значительно изменилась в связи с началом Первой мировой войны, в результате которой петроградское правительство приняло ряд специальных законов, направленных на ликвидацию сельскохозяйственных предприятий и других частных владений выходцев из «враждебных государств». Эти репрессивные меры часто сопровождались конфискацией имущества первоначальных владельцев и касались не только турецких и немецких граждан, но и лиц с австро-венгерским гражданством. Чехи и словаки – как и другие иностранные славяне – должны были быть освобождены от этих мер, на практике же многие ограничительные положения военного времени затронули и их [3, с. 53]. Таким образом, чешские предприниматели получили первый серьезный удар, за которым в течении военных и послереволюционных лет последовали другие, еще более трагические. «Чтобы защитить себя и свои предприятия от действия чрезвычайных законов», как отмечает историк А.Н. Птицын, «чехам и словакам приходилось затрачивать немало сил» [2, с. 52]. В основном это обозначало необходимость доказать российским властям свое «славянское происхождение».

Относительно надежным способом избежать преследований и должным образом подчеркнуть свою лояльность было обращение за получением российского гражданства. Чехи и словаки – как лица славянского происхождения – получали гражданство в ускоренном и упрощенном порядке. Большинство чешских и словацких предпринимателей сменили свое подданство, если они этого не сделали уже раньше, именно на рубеже 1914 и 1915 годов [2, с. 53]. В то же время в городских центрах с большим количеством чешского населения проходили «митинги» соотечественников. Целью этих мероприятий было продемонстрировать преданность новой родине и в то же время адаптировать жизнь чешского меньшинства к складывающейся ситуации. Необходимо было действовать решительно и быстро. Например, из Одессы в восточные провинции империи – как сообщала местная ежедневная газета „Одесские новости“– уже в августе 1914 года были организованы первые депортации лиц, считавшихся «неблагонадежными» [цит. по 4, с. 275]. В этой ситуации представители киевских чехов, в то время крупнейшей городской чешской общины на территории тогдашней Российской империи, решили в начале августа 1914 года отправить депешу царю с просьбой о создании военного подразделения, состоящего из чешских соотечественников и включении его в состав царской армии [5, с. 44]. Одновременно начался процесс объединения ассоциаций чешских меньшинств, который завершился весной 1915 года созданием зонтичной организации под названием «Союз чешско-словацких обществ в России».

Помимо общей заботы о делах соотечественников и распространения знаний о чешской нации среди местного населения, целью Союза была забота о военнопленных чешского происхождения, которые в то время уже находились в относительно большом количестве в российских лагерях для военнопленных. Другой миссией этой организации была политическая работа, направленная на идеологическое объединение всей чешской общины в России, которая складывалась из трех основных компонентов. Во-первых, она состояла из соотечественников, проживавших здесь еще в довоенный период (как российских, так и австрийских подданных), затем из солдат добровольческих частей, и, наконец, третий компонент состоял из пленных австро-венгерской армии чешской национальности. Главной политической задачей, которую необходимо было решить, было создание чешской добровольческой армии.[1] Однако между представителями вышеупомянутых групп и, более того, между наиболее многочисленными общинами соотечественников как таковыми часто возникали идеологические и личные споры. Наиболее острые отношения существовали между группой, представлявшей соотечественников из Петрограда и Киева, определённую роль в спорах за власть играла также московская группа. Для дальнейшего развития событий важно, что не позднее конца 1916 года решающее влияние на всю деятельность чешского меньшинства в России получили сторонники борьбы против Австро-Венгрии, где однозначно преобладали бывшие военнопленные.

Споры в чехословацком движении в России вылились в попытку создания нового центра зарубежного антиавстрийского сопротивления в Петрограде, который бы конкурировал с существующим явно прозападным штабом чешской эмиграции в Париже и разработал бы особую пророссийскую политическую концепцию деятельности чешского заграничного движения [5, с.196]. Однако на дальнейшее развитие формирования организационной структуры чешской диаспоры существенное влияние оказала политическая ситуация в России, особенно февральский переворот 1917 года, а затем большевистская революция. Не останавливаясь подробно на всех перипетиях соперничества между различными региональными течениями, можно ограничиться констатацией того, что спор велся по поводу окончательной ориентации чешского сопротивления. Отдельные группы соотечественников в России расходились во мнениях относительно способа проведения и конечной цели чехословацкого движения. С одной стороны, были сторонники прозападной концепции в лице Парижского Чехословацкого национального совета, возглавляемого Томашем Г. Масариком, а с другой – русофильски ориентированные сторонники Йозефа Дюриха.

Йозеф Дюрих, бывший депутат австрийского рейхсрата в Вене, был убежден, что «российское правительство не позволит, чтобы наше движение в России подчинялось иностранной организации», имея в виду Национальный совет в Париже [6, с.13]. Эта организация, по словам Дюриха, подозревалась в «англофильстве и антироссийском западничестве в целом». Масарик даже был заклеймен дореволюционным российским МИДом как «противник современной России» и, более того, как «лидер наименьшей политической партии на родине», он также был лишен многими соотечественниками «права говорить от имени (всего) народа» [6, с.13]. Сторонники пророссийской ориентации среди соотечественников жаловались в царский МИД на нетерпимость Союза чешско-словацких обществв России, которая заключалась в том, что представителям русофильской ориентации не дали выступить на втором съезде упомянутого Союза в 1916 году [8, с.68].

В связи с предполагаемым «полным подчинением руководства Союза Масарику, известному своими антироссийскими тенденциями»,[2] в январе 1917 года было принято решение о создании пророссийски ориентированного и первоначально поддерживаемого российскими властями «Чешско-Словацкого национального совета в России» [8, с.68]. Его органом стал возрожденный еженедельник соотечественников «Чехословак», а программной целью было объявлено объединение чехословацкого движения в России [5, с.203]. Главой этой «панславистской» фракции среди соотечественников был вышеупомянутый бывший депутат Дюрих, чей приезд в Россию был использован российскими чиновниками, чтобы добиться объединения разрозненных чешских обществ под его руководством. Парадокс заключается в том, что Дюрих прибыл в Россию в июле 1916 года в качестве посланника прозападного Парижского Чехословацкого национального совета, и в то же время был здесь воспринимаем как представитель «националистических партий», сторонники которых представляли будущее чешское государство в контексте царской империи, как царство во главе с российским монархом. Согласно этим соображениям, Чешское королевство должно было образовать с Россией единое государственное целое, с общей армией, таможенными границами и дипломатией. В отечественном сопротивлении самым известным и влиятельным сторонником этой концепции был Карел Крамарж.

Однако не позднее начала 1917 года представители добровольческих отрядов, полностью лояльные к группе Масарика, стали самым многочисленным и политически влиятельным компонентом в организациях чешских соотечественников. В феврале 1917 года в русском плену уже находилось около 250.000 чешских (и в меньшей степени словацких) военнопленных, из которых, по разным оценкам, от 40.000 до 50.000, или примерно каждый пятый, впоследствии вступили в чехословацкие легионы [10, с.45]. Формально их лидирующее положение в движении соотечественников было подтверждено в мае 1917 года на третьем съезде Союза чешско-словацких обществв России, который ознаменовал собой подавляющую победу прозападного компонента среди чешских соотечественников. В институциональном плане эти события отразились в создании «Филиала Национального совета для России», организации, уже исключительно признающей лидерство Т. Г. Масарика. Руководство этой новой центральной организации, претендовавшей на роль единственного представителя чехословацкого зарубежного движения в России, было полностью захвачено представителями прозападно ориентированной «военной эмиграции». В дальнейшем Союзу чешско-словацких обществ оставалось только «заботиться об интересах соотечественников, раньше поселившихся в Россию», то есть тех, кто уже жил в России до начала войны [7, с.4]. Пророссийские компоненты чешской диаспоры были таким развитием событий полностью политически маргинализированы. Вслед за этим Масарик прибыл в Россию в середине мая 1917 года, чтобы лично заняться организацией деятельности соотечественников, особенно организацией чехословацкой армии, созданию которой российские либеральные послереволюционные власти больше не препятствовали. Таким образом, западная либерально-демократическая модель государственного устройства стала для планируемой чехословацкой державы уже непререкаемой и неоспоримой реальностью.

Список литературы

1. Серапионова Елена Павловна: 2021, Чехи и словаки в Российской империи (последняятреть ХIХ — начало ХХ вв.), Москва.

2. Птицын Андрей Николаевич: 2014, Чешские и словацкие предприниматели на юге России в годы Первой мировой войны, In: Социальные последствия войн и конфликтов ХХ века: историческая память. Сборник научных статей, М.-СПб, s. 49-58.

3. Valášková Naďa: 2015, K životním podmínkám Čechů v Rusku v průběhu I. světové války, In: Národopisný věstník XXXII (74), s. 50-65.

4. Малахов Валерий Павлович/Степаненко Борис Александрович: 2004, Одесса 1900-1920. Люди… События… Факты…, Одесса.

5. Pichlík Karel: 1991, Bez legend. Zahraniční odboj 1914-1918 (zápas o československý program), Praha.

6. Kudela Josef: 1923, Šest let boje za svobodu. Stručný přehled čs. revolučního hnutí v Rusku, Brno.

7. Kudela Josef: 1927, Československý revoluční sjezd v Rusku, Brno.

8. Ведерников Михаил В.: 2016, Участие мид в организации чешско-словацкой акции на территории России в середине 1916 – начале 1917 гг., In: Вестник Московского университета. Серия 8: История, č. 4. s. 60-73.

9. Фирсов Е. Ф.: 2012, Т. Г. Масарик в России и борьба за независимость чехов и словаков, Москва.

10. Ненашева Зоя С.: 2014, Социально-политические аспекты развития национального движения чехов и словаков в России и проблема освобождения военнопленных (сентябрь 1914 – февраль 1917 г.), In: Серапионова Е.П. (ed.), Социальные последствиявойн и конфликтов ХХ века: историческая память. Сборник научных статей, Москва/ Санкт-Петербург, s. 32-48.


[1] Организацией «чешской армии» сначала занялся «Совет чехов в России», который был первичной центральной организацией объединений соотечественников в России. Однако, в первой половине марта 1915 года он был преобразован в вышеупомянутый Союз [7, с.3].

[2] В то время в России (вплоть до Февральской революции 1917) Масарик воспринимался как персона нон грата. Поводом к этому послужила публикация в Германии его книги «Россия и Европа» [9, с. 9].

Петр ЛОЗОВЮК
Петр ЛОЗОВЮК
Петр Лозовюк - доктор философии, доцент (Чехия)

последние публикации