В 2017 г. исполнилось 200 лет со дня смерти польского национального героя Андрея Тадеуша Бонавентуры Костюшко, которого чаще всего знают под его не первым, а вторым именем – Тадеуш Костюшко. Именно под этим именем он известен как польский герой, руководитель восстания, пытавшегося в конце XVIII в. спасти Польшу от исчезновения. Восстание оказалось неудачным. Оно было подавлено, сам Тадеуш Костюшко попал в плен, но был вскоре отпущен, после чего уехал за границу и умер в Швейцарии, в городе Золотурн в 1817 г. Памятную дату решили не забыть члены Белорусского объединения в Швейцарии. Объединение швейцарских белорусов захотело установить памятник известному поляку, увидев в нём «знаменитого сына Белоруссии». Но, как часто бывает с пантеоном знаменитых белорусов или белорусских национальных героев, Тадеуш Костюшко попал туда не по причине того, что был белорусом или защищал Белоруссию, а потому, что был поляком и защищал Польшу. Для тех, кто формировал в ХХ в. белорусский национальный героический пантеон самым главным критерием белорусского героизма была борьба исторических персонажей с Россией. Ну и родиться таким персонажам желательно было или на территории, которую сейчас занимает Белоруссия, или где-то недалеко. Кстати, термин «Белоруссия» в то время не распространялся на территорию, где родился Тадеуш Костюшко, Белоруссия лежала восточнее, а земли нынешней Брестчины назывались Литвой.
Идея установки памятника появилась не в 2017 г., а ранее. В 2010 г. один из белорусских дипломатов, работающих в Швейцарии, задумался над установкой памятника Тадеушу Костюшко. В 2015 г. идея начала реализовываться заместителем руководителя Белорусского объединения в Швейцарии Александром Сапегой. Стоимость памятника без установки определили в 6 тыс. долларов. 3 тыс. из которых было решено собрать через краудфандинговую платформу «Талака». Однако краудфандинг провалился. Было собрано всего около 50 долларов. 60% суммы пришлось внести самому инициатору – Александру Сапеге, остальное дала белорусская община Швейцарии. Сам памятник было решено заказать на Украине.
На памятнике должна была быть одна и та же надпись на немецком и белорусском языках «Тадеуш Костюшко 04.02.1746 ‒ 15.10.1817. Знаменитому сыну Белоруссии от благодарных соотечественников. Белорусское объединение в Швейцарии. 2017». В оригинале надписи были представлены так: «Zu Ehren von Tadevuš Kaściuška 04.02.1746 ‒ 15.10.1817 dem hervorragenden Sohn Belarus’ von dankbaren Landsleuten. Belarussische Vereinigung in der Schweiz 2017» и «Тадэвуш Касцюшка 04.02.1746 ‒ 15.10.1817 Выдатнаму сыну Беларусі ад удзячных суайчыннікаў. Беларускае аб’яднанне ў Швейцарыі 2017».
Однако в процесс вмешалось польское посольство в Швейцарии, которое вполне логично потребовало убрать упоминание о «знаменитом сыне Белоруссии» и «благодарных соотечественниках», а также рекомендовало исключить белорусскоязычную версию надписи. В противном случае польское дипломатическое представительство отказывалась принимать участие в торжествах по открытию памятника польскому национальному герою. Городское руководство Золотурна приняло польскую сторону как более логичную. Надпись на памятнике приобрела новый вид: «Tadeusz Kosciuszko. 04.02.1746 ‒ 15.10.1817. Gestiftet von der Weissrussischen Vereinigung in der Schweiz 2017»., т.е. «Тадеуш Костюшко. 04.02.1746 ‒ 15.10.1817. Поставлен Белорусским объединением в Швейцарии в 2017 г.».
В связи с этими перипетиями с надписью необходимо обратить внимание на два момента. Во-первых, было изменено написание имени Костюшко. Вместо «Tadevuš Kaściuška» (калька с белорусского «Тадэвуш Касцюшка») имя стало писаться по-польски «Tadeusz Kosciuszko». Это совершенно разумно, иначе незнающие люди могли бы не понять, что Tadevuš Kaściuška это и есть польский национальный герой Tadeusz Kosciuszko. Во-вторых, прилагательное «Белорусское» (Белорусское объединение в Швейцарии) было переведено не как «Belarussische», а так, как принято в немецком языке – «Weissrussischen».
Белорусская диаспора пыталась найти какой-то компромисс с польским посольством, но безуспешно. В итоге обе стороны обвинили вдруг друга в том, что переговоры зашли в тупик. После этого в ситуацию вмешалось белорусское посольство. Временный поверенный в делах Белоруссии в Швейцарии Павел Мацукевич встретился с мэром Золотурна и смог убедить его пойти на некоторые уступки. Информационная табличка приобрела окончательный вариант: «Tadeusz Kosciuszko 04.02.1746 ‒ 15.10.1817 von der Belarussischen Vereinigung in der Schweiz 2017» и «Тадэвуш Касцюшка 04.02.1746 ‒ 15.10.1817 ад Беларускага аб’яднання ў Швейцарыі 2017». Т.е. имя в немецком варианте надписи осталось в польском написании, но прилагательное «Белорусское» в названии организации швейцарских белорусов было переведено как «Belarussische».
Инициатор установки памятника Александр Сапега заявил, что содержание таблички стало компромиссным вариантом. Он рассказал, что Павел Мацукевич встретился с мэром Золотурна и якобы сумел объяснить ему почему белорусы имеют право на то, чтобы на табличке упоминалась Белоруссия и почему это важно для белорусской общины в Швейцарии. Существует и дополнительная версия развития событий. Якобы белорусский дипломат не только объяснил, «почему белорусы имеют логичное право писать на табличке “знаменитому сыну Белоруссии от благодарных соотечественников”», но и выставил требование, что «на табличке обязательно должен быть упомянут спонсор памятника», т.е. организация швейцарских белорусов. Однако польское посольство сразу было не против оставить в надписи упоминание о швейцарских белорусах, установивших памятник. Поляков не устраивало то, что Костюшко «знаменитый сын Белоруссии» и указание на белорусов как на «благодарных соотечественников». Т.е. поляки заранее были не против того, чтобы именно белорусы установили памятник польскому национальному герою, они были против того, что белорусская диаспора никак не отметила прямую связь Костюшко с Польшей. Это оказалось «неприемлемо для польской стороны».
Ещё один вопрос, насколько новое содержание таблички стало компромиссом, как это утверждает белорусская сторона. И белорусская община, и белорусское посольство стремились, чтобы надпись содержала упоминание Белоруссии, чему противились поляки. В «компромиссном» варианте упоминания Белоруссии не появилось. Есть лишь упоминание о том, что памятник поставлен Белорусским объединением в Швейцарии. Упоминанию организации, установившей монумент, польское посольство изначально не противилось. Хотя, белорусские оппозиционные интернет-ресурсы и объявили, что белорусский МИД «успешно смог уладить конфликт», но главного белорусский дипломат так и не добился – упоминание Белоруссии на табличку всё же не вернули. Конфликт был улажен путём уступок польским требованиям. Но упоминание о «знаменитом сыне Белоруссии» и «благодарных соотечественниках» всё же появилось. На церемонии открытия представители белорусской диаспоры держали растяжку с надписью на белорусском языке «Знаменитому сыну Белоруссии от благодарных соотечественников».
Причины этого трёхстороннего белорусско-польско-швейцарского конфликта проистекают из сферы идеологии и историко-политической мифологии. Белорусская национальная историко-политическая мифология начала формироваться на рубеже XIX – XX вв. Для героического пантеона срочно требовались герои, сражающиеся за независимость или белорусского государства, или белорусского народа. Однако в истории таких персонажей не было, потому что белорусская идея начала оформляться лишь в самом конце XIX в. Соответственно, никто из исторических персонажей прошлого не мог ставить своей целью борьбу за Белоруссию или белорусов. Поэтому национальные герои стали конструироваться по признаку их борьбы против России, при условии, что эта борьба происходила в том числе и на белорусских землях, или, что повстанцы были местными уроженцами. Для конца XVIII – начала ХХ в. под эти признаки попадали лишь польские повстанцы, которые пытались сохранить или возродить Польшу, поднимаясь на восстания против России. Даже родившись на белорусской территории, они являлись носителями польского самосознания и действовали в интересах польской идеи.
Попытка поставить в Золотурне памятник от имени «благодарных соотечественников» вызывает вопрос: а за что белорусы должны быть благодарны Тадеушу Костюшко? Ведь он искренне стремился сохранить Польшу, в которой, исходя из содержания конституции 1791 г. не было места белорусской идентичности. А высказывания Тадеуша Костюшко о современной ему ситуации или его клятва «перед лицом Бога всему польскому народу» (именно польскому, а не белорусскому) ещё рельефнее подчёркивают польскую идею, которой руководствовался Тадеуш Костюшко в своей деятельности. Он по праву заслужил у поляков статус национального героя, но нет смысла приписывать ему несуществующие заслуги перед белорусским народом или белорусским государством. Пикировка местных властей швейцарского Золотурна с польскими и белорусскими дипломатами в 2017 г. лишь иллюстрирует проблему с поиском белорусских национальных героев, которая остаётся актуальной и в начале XXI в.
