Tuesday, November 5, 2024

Контрольный выстрел. Ч.6. Самая большая тайна июня 1941 года

Почему И.В. Сталину не удалось проконтролировать выполнение распоряжения о приведении 18 июня 1941 г. войск в боевую готовность?

Он не получал достоверных сведений или верил высшему генералитету о том, что все идет по плану? Более чем маловероятно, т.к. источники информации были разные, пропустить невыполнение распоряжения он не мог.

Наверное, это самая большая тайна в трагедии нашей страны 1941 года.

Ведь стране именно под руководством Сталина удалось до начала войны сделать неимоверное: Советский Союз стал крупнейшей индустриальной державой и полностью независимым государством; появилось поколение людей с огромным созидательным потенциалом, создана армия с современными родами войск и вооружением, подготовленная и заранее предупрежденная о нападении. Своевременно выдано распоряжение о приведении войск 18 июня 1941 г. в боевую готовность. И не выполнено!

Каким образом всем этим Хрущевым, Тимошенко, Павловым, Кузнецовым, Кирпоносам удалось погрузить страну в пучину кровавой войны, для чего они  обезоружили армию и развалили управление войсками?

Частично действия этой кагорты проясняет Павлов, который при допросе 21 июля 1941 г. показал, что «…с момента начала военных действий Германии на Западе Мерецков говорил, что сейчас немцам не до нас, но в случае нападения их на Советский Союз и победы германской армии хуже нам от этого не будет».

На вопрос председательствующего – кому это «нам хуже не будет», Павлов ответил: «Я понял его, что мне и ему»[1].

Все действия Кирпоноса свидетельствовали, что он не только самоизолировался от войск и самоустранился от управления войсками, но и с тесной группой целенаправленно продвигался в направлении наступающих немцев, где совершенно случайно погиб. 

Тогда логично возникает вопрос, а где же в эти судьбоносные дни, с 19 по 24 июня 1941 г., находился сам И.В. Сталин? 

Ответ на этот вопрос должен был дать журнал посещений И.В. Сталина. Однако за 19 июня лист посещений таинственно исчез, как и за 21 и 22 июня. Но в архивах были найдены оригинальные документы, в которых расписаны все посетители кабинета Сталина в первые дни войны. Появились фотографии листов посещений за 21 и 22 июня с расшифровкой посетителей и времени посещений. Многие патриоты, да и просто болеющие за страну люди с облегчением вздохнули и дружно прокляли недоброжелателей, допустивших кощунствующие мысли о самоизолиции вождя на своей даче.

Из этой находки, во-первых, следует, что в первые дни войны И.В. Сталин с полным напряжением работал в Кремле.

Во-вторых, Сталин И.В. ничего не знал о невыполнении распоряжения о приведении войск 18 июня 1941 г. в боевую готовность.

В-третьих, Сталин И.В. несет полную ответственность за то, что не проконтролировал выполнение данного распоряжения.

А теперь внимательно приглядимся к этим «оригинальным» документам. Перед нами фальшивка.

В этих листах нарушается последовательность посещений: после прихода № 9 Ворошилова в 8.00, вслед за ним появляется № 10 Вышинский в 7.30; когда после № 16 Молотова в 12.25, появляется № 17. Ворошилов в 10.40.

Естественно никакой проверки на подлинность данные документы не проходили, да и делать это никто не собирался.  Эти страницы появились только после опубликования сведений о распоряжении по приведению войск 18 июня 1941 г. в боевую готовность. Надо было выходить из неприятной ситуации, и такой способ нашли, с подоплекой, что Сталин И.В. все сделал своевременно, но его вина заключается в том, что он не проконтролировал исполнение приказа. Соответственно, он виновен вместе со всеми ответственными лицами по выполнению распоряжения, но как первое лицо государства, несет основную тяжесть вины.

Где находился И.В. Сталин в указанные дни? Об этом в скрупулезном расследовании нам поведал Владимир Порфирьевич Мещеряков в книге «Сталин и заговорщики сорок первого года. Поиск истины», из которой следует, что не находился тогда Сталин на рабочем месте в Кремле[2].

Если главы государства не было в Кремле, тогда остается единственная версия, что находился он на даче – ровно до тех пор, пока к нему не пришли соратники, попросив не бросать страну и продолжить ею руководить.

Особенно впечатляют бессмертные воспоминания Микояна о том, как выглядел вождь на даче: «Приехали на дачу к Сталину. Застали его в малой столовой сидящим в кресле. Увидев нас, он как бы вжался в кресло и вопросительно посмотрел на нас. Потом спросил: “Зачем пришли?” Вид у него был настороженный, какой-то странный, не менее странным был и заданный им вопрос. Ведь по сути дела он сам должен был нас созвать. У меня не было сомнений: он решил, что мы приехали его арестовать»[3].

Н.С. Хрущев, ссылаясь на Берию, рассказывал: «Когда началась война, у Сталина собрались члены Политбюро. Сталин морально был совершенно подавлен и сделал такое заявление: “Началась война, она развивается катастрофически. Ленин оставил нам пролетарское Советское государство, а мы его про……. Буквально так и выразился. “Я, – говорит, – отказываюсь от руководства”, – и ушел. Ушел, сел в машину и уехал на ближнюю дачу. Посовещались и решили поехать к Сталину, чтобы вернуть его к деятельности, использовать его имя и способности для организации обороны страны. Когда мы приехали к нему на дачу, то я (рассказывает Берия) по его лицу увидел, что Сталин очень испугался. Полагаю, Сталин подумал, не приехали ли мы арестовать его за то, что он отказался от своей роли и ничего не предпринимает для организации отпора немецкому нашествию?»[4].

Здесь только можно порадоваться за Берию, что он не успел прочитать свои воспоминания в изложении Хрущева.

В числе пришедших членов Политбюро был Молотов В.И., согласно воспоминаниям которого «…Поехали в Наркомат обороны Сталин, Берия, Маленков и я. Оттуда я и Берия поехали к Сталину на дачу, это было на второй или на третий день. По-моему, с нами был еще Маленков. Сталин был в очень сложном состоянии. Он не ругался, но не по себе было”. — Как держался? — Как держался? Как Сталину полагается держаться. Твердо»[5].     

А вот как описывает состояние И.В. Сталина после его возвращения на работу начальник Управления наркомата путей сообщения Ковалев И.В.: «Был вызван к Сталину И.В. на совещание 26 июня 1941 г.  Впечатление – «Сталин И.В. выглядел необычно. Вид не просто усталый. Вид человека, перенесшего сильное внутреннее потрясение»[6].

Как с моральной точки зрения характеризуются данные воспоминания? Уничижительные со стороны Хрущева и Микояна; тревожные и озабоченные со стороны Молотова и Ковалева.

Что же произошло со Сталиным и когда? По версии Мещерякова В.П., это могла быть автомобильная авария, после которой были приняты беспрецедентные для Сталина меры безопасности – ежедневные изменения маршрута следования и поездки в бронированных машинах, чего раньше не было[7].

Хрущев не был бы Хрущевым, где он, как бы выразиться максимально мягко, не исказил произошедшего, в данном случае, прикрываясь Берией. Хрущев сумел произвести выстрел дуплетом: и Сталин И.В. у него оказался трусом из-за полной неожиданности нападения немцев, и верный соратник Берия – уже не верный соратник, а критически настроенный оппонент, не ожидавший такого поведения вождя и рассказавший об этом только Хрущеву. Сам Хрущев как коммунист, конечно, не мог врать, и готов был даже перекреститься в доказательство, если бы не дал слово под корень изничтожить православие.

Теперь сопоставим даты – от 18 июня 1941 г. (распоряжение о приведении войск в боевую готовность) по 22 июня 1941 г. (нарком обороны Тимошенко не приводит войска в боевую готовность, а во время массированных атак немцев предупреждает командующих не открывать в ответ огонь из-за якобы запрета И.В. Сталина). 19 июня 1941 г. является контрольной точкой отсчета – потому, что наступило время докладывать о ходе выполнения распоряжения. Но главнокомандующего нет на рабочем месте. Докладывать некому.

Более чем показательный эпизод произошел 23 июня 1941 года, когда в 0.50 на заседание руководства страны прибыл начальник охраны Сталина Власик Н.С.  Власик  выполнял свои обязанности только вне Кремля (там была своя служба безопасности), целью его прихода могла быть только информация о состоянии здоровья вождя, которая позволила (или вынудила) членов Политбюро на следующий день приехать на дачу и доложить о катастрофическом положении дел. Через 5 минут после прихода Власика Тимошенко и Ватутин покинули кабинет, им была необходима только информация о здоровье Сталина – сможет ли он в ближайшее время вернуться к руководству страной.

В эти дни за спиной вождя можно было делать все, что угодно. И это делалось – начиная с перехвата власти в стране при лидерстве Тимошенко, оказавшегося во главе Ставки Главного Командования, образованной 23 июня 1941 г. Но события на фронтах показали, что происходит развал управления фронтами.

Это теперь мы знаем Хрущева Н.С. как самого бессовестного лжеца за всю тысячелетнюю историю государства, но во время своего правления, имея в своих руках мощнейшие средства массовой информации, он мог безнаказанно внедрять в сознание людей любые антисталинские вымыслы.

Чтобы И.В. Сталин испугался нападения немцев и спрятался на даче? Тот самый Иосиф Виссарионович, который прошел через всепожирающий огонь гражданской войны, преодолел бешеное сопротивление оппозиции, возродил мощнейшее государство, создал современную армию, заранее отдал распоряжение об отражении агрессии нацистов, умел проявлять железную выдержку при любых обстоятельствах и… испугался?! По версии Хрущева и вселюбезнейше подтвердившего испуг вождя Анастаса Ивановича Микояна.

Только в одном случае у И.В. Сталина действительно сдали нервы: когда впервые после нападения Гитлера, 25 июня 1941 г. он смог появиться на рабочем месте и потребовал возвращения Жукова с Юго-Западного фронта. На следующий день, когда вместо Тимошенко и прибывшего с фронта Жукова докладывать об обстановке на фронте прибыл Ватутин, Сталин И.В. воспринял их отсутствие как прямой саботаж и был вынужден идти разбираться с катастрофическим положением Красной Армии в Наркомат обороны.

По воспоминаниям Микояна А.И.: «29 июня, вечером, … Сталин предложил всем нам поехать в Наркомат обороны и на месте разобраться в обстановке. В наркомате были Тимошенко, Жуков и Ватутин. Жуков докладывал, что связь потеряна, сказал, что послали людей, но сколько времени потребуется для установления связи – никто не знает. Около получаса говорили довольно спокойно. Потом Сталин взорвался: “Что за Генеральный штаб? Что за начальник штаба, который в первый же день войны растерялся, не имеет связи с войсками, никого не представляет и никем не командует?”

Жуков, конечно, не меньше Сталина переживал состояние дел, и такой окрик Сталина был для него оскорбительным. И этот мужественный человек буквально разрыдался и выбежал в другую комнату»[8].

Однако совсем в иную тональность окрашены воспоминания об этом эпизоде Молотова В.М.: «Ссора вспыхнула тяжелейшая, с матерщиной и угрозами. Сталин И.В. материл Тимошенко, Жукова и Ватутина, обзывал их бездарями, ничтожествами, ротными писаришками, портяночниками…».

Тимошенко с Жуковым тоже наговорили сгоряча немало оскорбительного в адрес вождя. Кончилось тем, что побелевший Жуков послал Сталина И.В. по матушке и потребовал немедленно покинуть кабинет и не мешать им изучать обстановку и принимать решения. Изумлённый такой наглостью военных, Берия пытался вступиться за вождя, но Сталин И.В., ни с кем не попрощавшись, направился к выходу»[9].

Но и дата посещения Наркомата обороны 29 июня явно не соответствует действительности, которую скорректировал хитроумный Анастас Иванович или смотрящие за цензурой. Необыкновенно умный соратник всех руководителей государства, который всегда имел тончайшее понимание, что от него ожидают, и всегда все знали, что «Микоян не подведёт». Не мог Сталин И.В. откладывать до 29 июня выяснения положения Красной Армии после своего появления в Кремле, а на следующий же день, 26 июня, сразу после приезда Жукова, потребовал объяснений.

Вывод из всего указанного следует самый тяжелый: благодаря руководящему положению в Ставке Главного Командования, где в отсутствие вождя его записали просто рядовым членом, военная верхушка практически перехватила власть в стране.

Какие сверхсрочные меры для спасения страны предпринимает Сталин И.В. сразу после возвращения 25 июня 1941 г. в Кремль:

– создает 25 июня 1941 г. группы армий резерва Главного Командования под командованием маршала С.М. Буденного[10];

– вводит в действие директиву от 27 июня 1941 г. 3-его Управления НКО СССР обязывающая военных контрразведчиков «выявлять недочеты и преступные действия в работе штабов»[11];

– 29-30 июня 1941 г. собирает: Президиум Верховного Совета СССР, Центральный комитет ВКП(б) и Совнарком СССР, где представители трёх ветвей власти создают новый орган управления – Государственный Комитет Обороны[12], в котором была сосредоточена вся полнота власти в государстве, с постановкой военных под жесткий контроль. Привлекает к созданию ГКО своих сторонников, понимающих опасность грозящей катастрофы, если не принять срочных жестких мер именно по контролю над армией. Сторонники Сталина доставлялись на самолетах из различных регионов СССР транспортными самолетами.  

– отстраняет троицу от руководства армией и направляет их на фронт (30 июня 1941 Ватутин был назначен начальником штаба Северо-Западного фронта; 2 июля 1941 г. Тимошенко был назначен командующим войсками Западного фронта.). Самого загадочного по биографии Г.К. Жукова Сталин И.В. 29 июля смещает с должности Начальника Генштаба и назначает командующим Резервным фронтом;

– 4 июля 1941 г. издает приказ об аресте руководства Западного фронта за паникерство, позорную трусость, бросание оружия;

– 9 июля 1941 г. вводит в действие «Табель оперативной отчетности и направления документов органов Третьего управления НКО в военное время». Первоочередная задача- информация о положении в действующей армии[13];

– приказывает арестовать начальника Управления военных сообщений Трубецкого Н.И. за преступную, халатную организацию военных перевозок;

– 10 июля 1941 г. преобразовывает Ставку Главного Командования с председателем Тимошенко в Ставку верховного главнокомандования, где Сталин И.В. – Верховный главнокомандующий[14];

– 19 июля 1941 г. И.В. Сталин возглавляет Наркомат обороны. Начальником Генерального штаба становится Б.М. Шапошников.

Здесь перед нами предстает настоящий И.В. Сталин, с его железной волей и решимостью, разобравшийся в тяжелейшей обстановке и принявший целый комплекс действенных мер по спасению страны.  

Знали высшие должностные лица о том, что произошло со Сталиным И.В.? Прекрасно знали, поэтому так свободно и действовали. Произошла эта катастрофа до нападения немцев. Только буквально по Божьему промыслу Сталину И.В. удалось выжить и довести войну до победного конца.

Расследование Сталиным И.В. причин поражения Красной Армии началось с июля 1941 г. и продолжалось до самой его смерти, осуществляясь органами военной прокуратуры.

Но главные деятели избежали ответственности, до своего ожидаемого ареста сумев «дождаться» ухода Сталина И.В.

По воспоминаниям Сергея сына Хрущева: «В 21 час 50 минут 5 марта 1953 года Сталина не стало, в стране началась новая эпоха. Собственно, она наступила даже несколько раньше, с 29 февраля, с первого дня его болезни, и врачи, и соратники понимали: Сталин больше не жилец, и начинали приноравливаться к жизни без него. Члены Бюро Президиума ЦК, как вспоминал отец, попарно дежурили на Ближней даче в Волынском: Берия с Маленковым — днем, а по ночам Каганович с Первухиным, Ворошилов с Сабуровым, отец с Булганиным. Последние, в меру досаждая врачам вопросами, отсиживали свои часы у постели умирающего.

Поздно вечером, скорее даже ночью с 5 на 6 марта донельзя усталый отец возвратился домой, в квартиру № 95 на пятом этаже дома № 3 по улице Грановского. Пока отец снимал пиджак, умывался, мы: мама, сестры, Радин муж Алеша и я молча ожидали в столовой. Наконец отец появился из двери, сел поглубже на покрытый серым холщовым чехлом диван и устало вытянул ноги.

— Сталин умер. Сегодня. Завтра объявят, — произнес отец после мучительно длинной паузы.

Отец прикрыл глаза. У меня комок подкатил к горлу, и я вышел в соседнюю комнату.

«Что же теперь будет?» — промелькнуло у меня в голове.

Переживал я искренне, но мое второе я как бы со стороны оценивало мое истинное состояние. Заглянув в себя поглубже, я ужаснулся: глубина горя никак не соответствовала трагизму момента. Я перестал всхлипывать и вернулся в столовую.

Отец, полуприкрыв глаза, продолжал сидеть на диване. Мама и сестры застыли на стульях вокруг стола.

— Где прощание? — спросил я.

— В Колонном зале, — как мне показалось, равнодушно и как-то отчужденно ответил отец и после паузы буднично добавил. — Очень устал за эти дни. Пойду посплю.

Отец тяжело поднялся и медленно направился в спальню. Я до сих пор хорошо помню каждое его движение, интонацию. Поведение отца поразило меня: как можно в такую минуту идти спать! И ни слова не сказать о НЕМ. Как будто ничего не случилось!»[15]

Как тонко подметил Сергей сын Никиты: с первого дня болезни «соратники» сразу поняли, что И.В. Сталин «не жилец», вынеся окончательный диагноз, схожий с приговором. Через 5 дней после начала болезни диагноз подтвердился, по совершенно случайному совпадению, в присутствии Хрущева и его верного соратника Булганина.

Какова была целесообразность, помимо врачей, дежурить государственным деятелям, кроме «крайней необходимости» не упустить момента? Упомянутая пара не праздно отсиживала часы, а активно досаждала врачам вопросами, возможно, и советами по лечению.

Хороший сын своего отца очень переживал о смерти Сталина И.В., хотя и отца тоже можно понять – утомился на ночном дежурстве, во время которого и умер Сталин И.В., а ещё в борьбе за власть, которую подробно описал сынок, перечисляя многочисленные комбинации: кто с кем и когда. Только забыл упомянуть, что все эти комбинации были для отца не более чем детским лепетом. Крепко стоял Никита Сергеевич на земле, когда за ним стояла целая рать во главе с легендарным маршалом победы Георгием Константиновичем Жуковым.


[1] Ямпольский В.П. «…Уничтожить Россию весной 1941 г.» (А. Гитлер, 31 июля 1940 года): Док. спецслужб СССР и Германии. 1937-1945 гг. // Военная литература. http://militera.lib.ru/docs/da/yampolski/index.html

[2] Мещеряков В. «Сталин и заговорщики 1941 г. Поиск истины» // proza.ru > 2012/06/23/1549

[3] Микоян А.И. Так было. М.: «Вагриус», 1999. С. 99.

[4] Никита Хрущев. Время, Люди. Власть. Воспоминания. Часть II. Великая Отечественная война. Тяжелое лето 1941 года // Военная литература. http://militera.lib.ru/memo/russian/khruschev1/17.html

[5] Воспоминания Ф. Чуева Сто сорок бесед с Молотовым // https://stalinism.ru/elektronnaya-biblioteka/sto-sorok-besed-s-molotovyim.html? showall=1

[6] Там же.

[7] Мещеряков В. Сталин и заговорщики 1941 г. Поиск истины // proza.ru > 2012/06/23/1549).

[8] Микоян А.И. Так было. М.: «Вагриус», 1999. Начало Великой Отечественной войны. С. 98.

[9] Стаднюк И.Ф. Исповедь сталиниста. М., 1993 г. С. 363-364; Зенькович Н.А. Тайны ушедшего века. Власть. Распри. Подоплека. М., 2004 г. С.131.

[10] Директива Ставки ГК о формировании и задачах группы армий Резерва Главного Командования. 25 июня 1941 г. // ЦАМО. Ф. 48а. Оп. 3804. Д. 3. Л. 282—284. Подлинник.

[11] Из директивы 3-го Управления НКО СССР № 35523 о работе органов 3-го Управления НКО в военное время. 27 июня 1941 г. // ЦА ФСБ России. Исторический документ (287858).

[12] Постановление Президиума Верховного Совета СССР, СНК СССР и ЦК ВКП(б) от 30 июня 1941 года «О создании Государственного Комитета Обороны» // Горьков Ю. А. Государственный Комитет Обороны постановляет (1941—1945). Цифры, документы. М.: ОЛМА-ПРЕСС, 2002. С. 495.

[13] Лазарев В.И. Деятельность органов военной контрразведки в начальный период Великой Отечественной войны // Российские спецслужбы. История и современность. Материалы исторических чтений на Лубянке. 1997-2000 годы. М., 2003. С. 216.

[14] Орлов А.С., Георгиев В.А., Георгиева Н.Г., Сивохина Т.А.. История России. Москва: ООО «Проспект», 2019. С. 536. 

[15] Хрущев С. Никита Хрущев. Реформатор // Rbook. dex.rbook.club > book /12920418/. С. 114, 129.

последние публикации